Вакансия для слепого чтеца (ЛП)

Я сокрушенно покачала головой.

— Не в этот раз. Наши разногласия непримиримы.

— Знаешь, что такое непримиримо. Когда твой партнер изменяет или бьет тебя, или не любит. Со всем остальным можно примириться. Он делал что-то похожее?

Я молча отрицательно покачала головой.

— Поэтому ты обязана разобраться сама с собой и утрясти этот вопрос с ним. Настоящая любовь не растет на деревьях. Ты думаешь, что такой замечательный мужчина снова появится в этом задрипезном городишке? Поверь мне, когда я говорю, что все можно пережить и нет таких непримиримых вещей, о которых ты говоришь. Даже «Частокол» Питера уже подобрали.

Я почувствовала боль от ее слов, она была права. Никто не сможет заставить меня снова почувствовать себя так, как Кит, а также никто не сможет любить меня так, как он.

— Я никогда не вмешиваюсь в…

Моя голова дернулась от ее заявления.

— Хорошо, я согласна, я все время вмешиваюсь в твою жизнь, но черт побери, я никогда не настаивала, чтобы ты прислушивалась ко мне.

Я снова многозначительно дернула головой.

— Хорошо, я настаивала на многом, но я никогда не настаивала на этом раньше. Если ты не попытаешься разобраться, потом ты пожалеешь об этом и будешь жалеть всю оставшуюся жизнь.

Видно выражение моего лица изменилось, потому что она спокойно продолжала:

— Позволь мне спросить тебя кое о чем. Если бы ты узнала, что Киту остался бы всего один день жизни, ты бы по-прежнему продолжала с ним бороться, или на всю катушку использовала оставшееся время, чтобы быть с ним?

Я замерла. Надо же, Элейн ничего не знала, но ударила в самую суть. Какого черта я делаю? Я любила Кита всем своим сердцем, всем. Я даже не могла описать словами свою любовь к нему. С тех пор, как он ушел прошлой ночью, мое сердце превратилось в камень, заморозившись. Простые истины моих убеждений были хороши и правильны в теории, но теперь, когда я по уши была в него влюблена, я не могла вот так просто уйти от него и начать двигаться дальше, словно ничего не было. Моя жизнь принадлежала Киту. Если бы у меня остался только один день с ним, я бы использовала его на всю катушку. Если бы даже остался один час с ним, я бы тоже воспользовалась им по полной.

Я наклонилась и поцеловала Элейн в щеку.

— Спасибо Богу за тебя, Элейн. Ты права. Глупо упираться по поводу какого-то вопроса, который можно разрешить и во всем разобраться.

Она захлопала в ладоши от удовольствия.

— Хорошо. Постарайся выяснить все, как можно скорее.

— Элейн, если в этом городе совсем никого не осталось для тебя, тогда как же?

— Я уеду из Дуранго Фалс, Лара. Я не собираюсь здесь гнить. Я коплю деньги. В один прекрасный день я накоплю достаточную сумму, чтобы купить билет на автобус до большого города грехов.

— Города? Какого? — ахнула я.

— Голливуда.

Я разинула рот.

— Ты подумываешь переехать в Голливуд!

— Конечно.

— Что ты будешь там делать?

— Не знаю. Я пишу маленькие сценарии о жизни в маленьком городке. Попробую продать свои работы, но, конечно, начну с официантки.

— Если тебе нужны деньги, у меня есть некоторые сбережения.

— Неее, я пока набираюсь мужества, подпитывая свои ляжки и другие части тела. Ты же знаешь, как это бывает в Голливуде, заполненного сучками, которые только и ждут, чтобы выцарапать тебе глаза. В любом случае, мы говорим не обо мне. Мы говорим о вас.

Я улыбнулась.

— Ты не могла бы подбросить меня завтра до дома Кита? Я хочу сделать ему сюрприз, когда он вернется.

44.

Лара

https://www.youtube.com/watch?v=SBmAPYkPeYU

Мы подъехали к дому Кита около пяти часов вечера. Я очень хорошо запомнила расположение всего в его доме. На самом деле, я готова была даже зайти так далеко, что могла сказать — я почти так же хорошо знала все у него в доме, как и в своем собственном. Я могла спокойно передвигаться по комнатам, не выставляя вперед трость, и ни на что не натыкаясь.

Однако, я не знала, где включается отопление, поэтому со мной вошла Элейн и помогла мне его отыскать. Мы не разожгли огонь в камине, потому что ни я, ни она не знали, как разжечь дрова, чтобы они долго горели. Мы вместе выпили чаю, но она не стала задерживаться, поскольку хотела вернуться домой к ужину.

Когда она ушла, я открыла шкаф. Все в нем было расположено в определенном порядке, поэтому я знала, где что находится. Я выбрала банку томатного супа. Пока переливала его в кастрюльку, услышала знакомый звук, кто-то царапался в заднюю дверь. Волки почувствовали, что кто-то вернулся. С счастливой улыбкой, я открыла дверь, Лобо и Коа стали приветствовать меня. Коа ушел, как только я дала им немного сушеного мяса из кладовки, а Лобо остался обниматься и ластится ко мне. Я вспомнила, как Кит меня предупреждал держаться на почтительном расстоянии от волков, так как они не домашние животные, но я полностью игнорировала его инструкции, продолжая целоваться и обниматься с Лобо, который не отступал от меня.

Когда он вдоволь наласкался, тогда ушел, а я вернулась на кухню. Я подогрела суп, покрошила сыр и села за стол есть, намазав хлеб маслом.

Я слышала, как завывает холодный ветер за окном, заставляя покачиваться деревья, но в доме было хорошо, тепло рядом с дровяной печью. Я никогда не была у него в доме одна, и было странное ощущение. Я начала раздумывать о совместной жизни с Китом. Готова ли я была себя обречь на это?

Ждать длинными, одинокими ночами его возвращения. Не будучи уверенной, вернется ли он. И что мне делать, если он не вернется? Эта мысль вызвала у меня тошноту, и я быстро оттолкнула ее, и взялась за ложку, словно она была чем-то положительным, но у меня пропал аппетит.

Я умылась, надела куртку, шапку и перчатки, схватила теплое одеяло и вышла наружу. Волки все вернулись. Я могла их почувствовать и услышать. Они поднялись на крыльцо, чтобы поздороваться со мной. Я села в высокое кресло, на котором обычно сидел Кит, и стала ждать.

Я присушивалась к звукам, надеясь услышать звук того автомобиля своего мужчины, который возвращался домой, и который забирал его той ночью. Я ни одна прислушивалась к звукам. Мой слух был более острым, чем у многих зрячих людей, но все равно мой слух был слишком далек от слуха волков.

Трое волков присоединились ко мне на крыльце, они повернули голову к дороге, их хвосты стали подметать половицы крыльца. Иногда, кто-то из них поворачивался ко мне и лизал мне руку. Снова и снова они тихо скулили, отчего я чувствовала поднимающийся страх по моему позвоночнику.

Я поняла, что они тоже его ждут. Сколько раз они вот так сидели, ожидая его? Сколько раз мне придется его вот ждать, с сердцем, клокотавшем в горле?

Я дотронулась до циферблата своих часов. Сейчас было только восемь вечера. Кит сказал, что вернется самое позднее сегодня вечером. Я подумала, что сегодня он точно должен вернуться. А потом вдруг. А что, если он не вернется сегодня? Что, если он не вернется вообще?

Чем больше проходило времени, тем больше я сожалела, что столько ему наговорила той ночью. Хотя я была настолько уверена, что окончательно закончила с ним отношения, мне не следовало говорить ему столь ужасные вещи, когда он собирался на свою опасную миссию. А вдруг наша ссора повлияла на его концентрацию и внимание? Насколько глупо было с моей стороны, позволить ему уйти на такой горькой ноте.

Ко мне вернулись воспоминания. Я слышала, как истерически рыдала моя мать, и как лучи солнца палили мне на голову, когда я положила руку на полированный гроб. Потеря отца была худшим днем в моей жизни… пока, я не потеряла брата.

И единственная мысль, которая тогда крутилась в моем сознании, что Кит солгал мне, намеренно скрыв свою тайну. Я была в ярости, что умолчал и ничего мне не рассказал, даже когда узнал, что я влюбилась в него, но думаю худшем было из всего то, что он был готов уйти, уйти к своей работе, несмотря на то, что видел насколько я была опустошена. У меня было такое чувство, что между мной и работой, он выбрал второе.