Ничья (СИ)

На съемочной площадке все было в самом разгаре. Какие-то люди настраивали аппаратуру, Ваня что-то командовал, кому-то что-то указывал. Толпа людей переносила стену туда-сюда, которая служила фоном для съемок. Массовка тихонько сидела в стороне и ждала, пока их позовут. Как только Юля вышла из фургона, Ваня сразу же заметил ее и махнул рукой, подзывая ее к себе.

- Так, Юля, сейчас идешь и становишься вон туда, – он показал рукой на деревянную подставку у стены.

- А зачем там деревянная хрень стоит у решетки? – Спросила она, наивно хлопая глазами.

- Что за лишние вопросы? Чтобы у тебя ноги не промокли, когда мы тебя водой поливать будем! – Нехотя, но все же объяснил Шаповалов.

- Холодной водой?

- Достаточно, так что терпи и не ной!

- Ой, как же холодной? Я же заболею, на улице так холодно! – Сжалась девчонка в комок.

- Ничего, потом в фургоне отогреешься! Давай, иди уже! – Он подтолкнул ее к стене.

Девчонка послушно стала к стене и стала ждать указаний. Несколько людей подскочили к ней с лейками, тупо смотря на Ваню.

- Так, лить будете вон оттуда, по чуть-чуть, все это будет стекать сверху. Ты, да ты, станешь правее Юльки, а ты левее. Ну а ты, сзади, все поняли?

Мужики тут же разбежались по своим местам.

- Юля, ты свою задачу знаешь? – Еще раз решил убедиться Шаповалов, на что девочка лишь махнула головой. – Так, камера. Мотор. Фонограмму потише сделайте.

Ваня сидел на своем стуле и руководил процессом, наблюдая за всем и сразу.

- Юля, схватись за решетку, потереби ее. Да, вот так! Отлично!

Через часа два с небольшими перерывами Юлькину часть отсняли и вроде бы ее оставили в покое. Тогда пришел мой черед выходить на площадку. Вода и правда была ужасно холодная, но если увлечешься процессом, то особо и не замечаешь это. Ваня вечно что-то командовал. Либо действительно было не осень, либо ему просто нравится руководить всеми.

- Лена, не стой на месте, возьмись за решетку, не спи! Больше воды лейте, больше! Фонограмму потише еще сделайте, что она так орет?

Но все-таки я отмучилась и заслужила отдых.

- Что сидишь, лыбишься? – Спрашиваю я у Юльки, входя внутрь вагончика.

- Да ничего, мокрая ты, холодная! Теперь ты понимаешь какого мне было…, – самодовольно улыбается она.

- Я так не ржала, – цокаю я языком, – обними меня лучше!

- Ага, еще чего! Ты вся мокрая и холодная, а я только согрелась! – Бубнит Юлька.

- Ну и ладно, нам все равно скоро на площадку…

- Опять?

- Ну а ты думала, все что ли? Совместные сцены там будут, – рассказываю я, заваривая себе чай. – Ты мне бутерброды оставила, коза?

- Да, они там, в холодильнике, – показывает пальцем Волкова, – интересно, мы за сегодняшний день успеем все отснять или нет?

- Понятия не имею, уже темнеет на улице, я думаю, что кусок завтрашнего дня еще захватим.

- Ладно, – протягивает она, – пофиг! Главное, чтобы поменьше этой ледяной воды!

- Это точно, – соглашаюсь я.

- Девочки, ну что вы как не родные? Юля, что ты на меня смотришь? Станет к Лене поближе и, ради Бога, сделайте нормальные лица, не показывайте вида, что вам холодно! – Кричит Ваня нам в рупор.

- Ну, это уже дубль десятый, – ноет Волкова, прижимаясь ближе ко мне.

- Будете лучше играть, не будет еще десяти дублей. Лена, поглядывай на нее и на меня! Так, мотор!

Снова заиграла фонограмма, мы снова стали выполнять указания Вани. То на камеру, то на Юльку смотрю, как и надо. И этот ледяной дождь, и мокрые юбочки, и мокрые блузочки, и дрожащая рядом Юлька. Ну, надо, так надо.

- Уже лучше, пока остановимся на этом, – устало вздыхает Шаповалов и подходит к нам с полотенцем, – идите пока в вагончик, через минут пять я вас позову.

- Опять? – Скулит Юлька.

- Опять, терпи! – И с этими словами он отправляет нас.

- Лен, ну, вот когда это закончится, а?

- Перестань, мы так этого ждали, а ты потерпеть не можешь! – Говорю я, входя в вагончик.

Юлька, уставши садится на кресло и прикрывает глаза. Я подхожу к ней и сочувственно целую к макушку. Она и правда очень вымоталась за сегодняшний день, но нужно уметь терпеть. Нам нужно полностью выложиться на площадке, чтобы клип получился хороший.

- Я так замерзла, – шепчет она мне, – садись рядом, так хоть быстрее согреемся.

Я молча сажусь около Юльки и обнимаю ее, как вдруг к нам входит Ваня.

- Девочки, уже темно, продолжим завтра, отдыхайте.

- Ура, слава Богу, – радуется Юлька.

Не понятно, откуда у нее берутся новые силы.

- Давай по стаканчику вина? Теперь можно, – улыбается она, доставая бутылку из холодильника.

Девчонка стоит и разливает вино, а я в то время медленно засыпаю, и наблюдаю за ней из под полузакрытых глаз.

- Держи, – протягивает она мне стаканчик, – Лен, не спи! Давай выпьем за первый съемочный день.

- Давай, – вяло улыбаюсь я.

До конца вечера Юлька еще о чем-то трещала, а я, кажется, так и заснула на этом маленьком кресле.

Уж слишком тяжелым выдался денек.

====== 25 ======

Все бы ничего, если бы не вечная ржущая Юлька. Сегодня настроение у нее зашкаливает, даже слишком. Подкалывает на каждом шагу не только меня, но и других людей на площадке. Ну, сколько можно? Ваня же сделал ей уже замечание. Мы стоим на этой деревянной штуке и ждем команды Шаповалова. Снимать должны поцелуй, главное, чтобы нормально получилось, не высосано из пальца, чтобы правдоподобно было. Да какой тут правдоподобно, когда она моя подруга? Господи, главное это пережить. Я так давно не целовала ее, что забыла, какие у нее губы, как будто они закрытый склеп для меня, но сейчас не должно быть такого. Важно, чтобы мы доверяли друг другу и…

- Так, девочки, готовы? – Как будто сквозь туман, слышу я слова Вани.

Вся дрожу, мне холодно. А может, дрожу и не из-за этого. Господи, что же происходит.

- Мотор!

Юлька стоит и улыбается, а мне вот совсем не хочется. Ваня кричит на нее, чтобы она сосредоточилась, но она откровенно начинает ржать. Мне уже кажется, что она ржет надо мной.

- Чего ты стоишь, трясешься, я тебя не съем, – давит лыбу она, глядя на меня.

- Ничего! – Огрызаюсь я.

- Ути Господи, какие мы нежные, – протягивает Юлька и лезет ко мне, чтобы поцеловать меня.

- Да пошла ты! – Говорю я ей в лицо и слезаю с деревянной подставки.

Как мне все надоело, пусть для начала сама успокоится, а потом уже целует меня. Сзади себя я слышу, как кричит Ваня, зовет меня, чтобы я вернулась, но я ничего не хочу! Пусть свою Волкову лучше успокоит, ей это больше нужно.

Сижу в фургончике уже минут пятнадцать одна. Ваня там что-то кричит на улице, Волкова орет. Все орут. Тут тепло и более менее тихо. Ничего уже не хочу, настроение испорчено. Интересно, что будет дальше? Какой кто найдет компромисс. Как только я задумываюсь над этим, внутрь входит Ваня, держа подмышку недовольную Юльку. Интересно, чем она уже недовольна? Хотя, мне не очень это и интересно, эта картинка вызывает меня улыбку, отчего Волкова начинает злиться еще сильнее, видимо ей не очень-то нравится, как держит ее Ваня. Ну, ничего, потерпит!

- Так, Лена, я привел к тебе Юлю. Сидите, выясняйте отношения здесь! Если не можете целоваться при всех, тренируйтесь тут! Скоро приду – проверю! – Гаркнул он и вышел.

Я так и осталась сидеть в кресле, сложив руки, и наблюдая за недовольной Волковой.

- Знаешь, мне уже не нравится перспектива целовать тебя, – в Юлькиной манере, протянула я.

- Тебя тут никто и спрашивать не будет, – огрызнулась она в своей манере.

- Ну да, а жаль. Все равно целоваться с тобой придется.

- Все равно придется, – вторит она, – так что давай, целуй меня скорее и зови Ваню.

- Еще чего! – Вскинула руки я, – я тебя целовать не собираюсь! Тем более в таком приказном тоне.

- Ой, давай не будем из этого цирк разводить!

- Никто цирк и не разводит, – закатываю глаза я.

- Да ты просто трусишь!