Дело вкуса

– Как это? Ты только что узнала?

– Нет. Все так запутанно. – Глаза Стеф снова наполнились слезами. Боже, неужели любой пустяк теперь будет вызывать такой бурный отклик?

Мать усадила ее в кресло и сама села напротив:

– В чем дело, милая?

Стефани не собиралась исповедоваться, но почему-то слова полились сами собой. Она рассказала о Шоне, о ссоре с ним, о беременности Рут и, наконец, о том, как решила не делать аборт. Они плакали, и Кэтрин Уэст все время держала дочь за руку.

– Почему ты со мной не поговорила, Стефани? Я твоя мать. Ты знаешь, что всегда можешь поделиться со мной. Бедняжка Рут!

Стефани шмыгнула носом и вытерла слезы тыльной стороной руки. Платок так и не нашелся.

– Не знаю, мам. Я боялась, что ты будешь шокирована, узнав о беременности Рут. Ты всегда так ее любила. Мне не хотелось чернить память о ней.

Мать печально покачала головой:

– Ужасно, что бедняжка покончила с собой из-за такой ерунды. Разумеется, был бы скандал, проблемы, но после рождения ребенка все быстро забылось бы. Ничто так не сближает людей, как появление малыша. Питер и Джоан Мак-Канн – хорошие люди. Они никогда бы не отвернулись от дочери.

– Я знаю, что ты права, мам. Теперь я это понимаю, но тогда… – Она пожала плечами.

– Бедная девочка! Как жаль…

Минуту они сидели в тишине. Кэтрин пила чуть теплый чай, Стефани вертела в руках ложку и мечтала закурить.

– Почему? – наконец спросила мать.

Стеф нахмурилась:

– Что почему?

– Почему ты хотела сделать… аборт? – Кэтрин Уэст чуть было не подавилась этим словом.

Стеф онемела на мгновение. Как объяснишь такое собственной матери? Она и сама-то до конца не понимала.

– Я боялась.

– Боялась чего, дорогая? – спросила Кэтрин, отчаянно желая понять.

Стеф встала и подошла к окну. Взглянула на аккуратные кусты роз и гортензий, окаймлявших идеальную зеленую лужайку. Краски расплылись перед глазами – снова нахлынули слезы.

– Не знаю. Не знаю, мам. – Она закрыла лицо руками.

Мать подошла и обняла ее:

– Тихо, милая, не плачь! В твоем положении вредно расстраиваться.

Стеф улыбнулась сквозь слезы. В ее положении! В ее прекрасном положении…

– Наверное, я чувствовала себя виноватой, мам. Из-за Рут. Я не помогла ей. А должна была. Я должна была остановить ее. И могла отвести беду, понимаешь? Нужно было поехать к ней, вместо того чтобы идти с Шоном на вечеринку. Если бы я приехала, если бы поговорила с ней, сегодня она была бы жива. Она и ее ребенок.

– Если, если, если!.. – отмахнулась мать. – Нельзя жить прошлым, Стефани. Ты не в силах ничего изменить. Ты должна принять все, как есть, и жить дальше. Подумай о новой жизни, которая растет внутри тебя. Неужели она не заслуживает всего твоего внимания?

Рука Стеф автоматически потянулась к животу, уголки губ изогнула улыбка.

– Вот и хорошо. Ты чуть было не совершила ужасный шаг, как мне кажется. Я бы поддержала тебя, разумеется, как и мама Рут поддержала бы свою дочь. Но ты не сделала этого, дорогая. И я очень рада. Теперь думай о будущем. Все будет в порядке. Шон станет прекрасным отцом. И мужем? – неуверенно добавила она. Стеф радостно кивнула:

– О да, мам, я выйду за него, если он захочет, конечно.

Кэтрин крепко обняла дочь.

– Кэтрин? Стефани? – раздался жалобный голос Тома Уэста.

– Его Величество зовет, – пробурчала Кэтрин. – Я пойду. А ты вытирай слезы. Все наладится. И помни, Стефани: я – твоя мать. Я всегда буду рядом, что бы ни произошло. Всегда.

Стефани поцеловала маму. Кэтрин поспешила в гостиную.

– Иду, Том, уже иду!

ГЛАВА 25

Энни заставила детей вытереть ноги о коврик, сняла пальто и пошла на кухню.

– Привет, Лиз! Как поживаешь? Может, тебе помочь? – Пригладив тонкими пальцами рыжие кудри, она заглянула в кастрюлю.

– Не надо. Все под контролем, – ответила Лиз, попробовав соус. – Привет, детишки! – Она улыбнулась Шейну и Даниэль.

– Здравствуй, тетя Лиз! – пропели они.

– Мам, можно мы пойдем поиграем на улицу? – Люси умоляюще смотрела на мать.

– Только ненадолго. Скоро обед.

Люси открыла дверь, и троица выбежала на улицу.

– Ты Стеф давно видела? – спросила Лиз Энни, вытирая руки о передник.

Энни накрывала на стол:

– Давно, а что?

– Ничего. Просто от нее уже целую вечность ничего не слышно. Звоню-звоню и все время натыкаюсь на автоответчик Шона. Надо им записать новое сообщение. А то не поймешь, что Стеф там тоже живет.

Энни лихорадочно соображала. Ей не хотелось врать Лиз, но Стефани подводить она тоже не желала.

– Шон опять поехал в Штаты. Может, Стефани переехала в Мэлахайд на время его отсутствия? Она что-то говорила про ремонт.

Лиз просияла:

– Что же она мне не сказала? Я бы помогла. Странное время, однако, Стеф выбрала для ремонта. Я думала, из-за ресторана у нее сейчас и без того дел по горло.

Энни выругалась про себя. Врунья из нее никакая.

– Возможно, я что-то не так поняла, – промямлила она.

Лиз нахмурилась. Она так и не поняла, почему Стеф пропала. Может, в глубине души не простила за ту стычку пару недель назад? Или узнала, что Лиз встречается с Эдвардом? Вдруг она сама на него глаз положила? Но это невозможно, ведь теперь она живет с Шоном.

– Она про меня ничего не говорила?

– Про тебя? Что именно? – изумилась Энни.

– Ну, не знаю. Что угодно, – неопределенно ответила Лиз.

– Нет. Интересовалась только, не хочешь ли ты вернуться на работу. – По крайней мере, тут Энни не соврала. – Послушай, Лиз, я уверена, не о чем беспокоиться. Просто она очень занята. Я сама с ней сто лет не разговаривала. Ну, кроме того случая, когда она звонила насчет отца.

– Что с ним?

– Несчастный случай. Ничего серьезного, он уже поправился, – поспешила успокоить она. – Упал с лестницы и растянул запястье.

– Может, Стеф сейчас в Уиклоу? Позвоню-ка я еще раз в ресторан и все выясню.

– Отличная мысль.

– Что ты подаришь Джо на день рождения? Оно уже на следующей неделе.

Энни кивнула. Она была рада сменить тему. От идеи с вечеринкой в свете последних событий пришлось отказаться. Вместо этого Энни решила устроить обед в узком семейном кругу: родители Джо и Стеф, если захочет, конечно.

– Думала купить ему новые туфли для гольфа. Но Джо такой привереда. Надо попросить Эдварда, чтобы помог выбрать. У него отменный вкус.

– Что ты имеешь в виду? – ощетинилась Лиз.

Энни с любопытством посмотрела на подругу:

– Только то, что он хорошо разбирается в обуви для гольфа.

Лиз залилась краской:

– Понятно. Позови детей. Обед готов.

Энни подошла к двери черного хода:

– Шейн, Дани, Люси, обед готов!

– Мам, у нас сосиски? – в кухню вбежала Люси и двое ее друзей.

– Нет, милая, – ответила Лиз. – У нас сегодня спагетти.

– У-у-у! Здорово! Обожаю спагетти. И дядя Эдвард тоже. Он придет сегодня обедать?

Лиз закусила губу и отвернулась, заметив, как ошарашена Энни.

– Помой руки, Люси, и хватит болтать! – резко ответила она, поворачиваясь к духовке.

Энни закатала Дани рукава и помогла Люси вытереть руки. Это еще что за новости? Лиз очень смутилась. Что еще за «дядя Эдвард»? Наверное, Эдвард Макдермотт, кто же еще? Энни надеялась, что Эдварду не взбрело в голову ухаживать за Лиз. Она сейчас так уязвима. Но зачем еще ходить к ней в гости? Неужели на свете мало незамужних женщин? Или замужних, которых она, Энни, знать не знает…

– Значит, дядя Эдвард? – тихо спросила она, когда дети доели и убежали в гостиную смотреть «Покемонов».

– Что? – рассеянно переспросила Лиз.

– Ты отлично меня слышала. – Энни пристально смотрела на Лиз. В последнее время подруга выглядит намного лучше. Опять подстриглась, и волосы мягким, шелковистым ореолом обрамляют лицо. В глазах играют искорки, жирок сошел; в белых джинсах и облегающем красном топе Лиз выглядела недурно. – Что происходит?