Лучшие друзья (СИ)

Особенно пристально, едва заметив двух мужчин, из которых только один был ему интересен, смотрел Йо на вторгшегося своевременно человека.

Этот пристальный и глубокий взгляд, за которым сложно разглядеть эмоции, эта стать и величественность, которые заставляли и бояться, и восхищаться одновременно – всё это соединялось в том, кто носил такое громкое и говорящее за себя имя Генрих Шварц.

За спиной молодого немца стоял ещё один черноволосый мужчина, который был немного выше его, и который как раз и выпустил два предупредительных выстрела в воздух из опущенного им пистолета.

Эти двое излучали такую мощную и сильную ауру, которая просто не смогла оставить шейха равнодушным, а посему он даже развернулся полностью лицом к вторгшимся в его дела людям и выгнул вопросительно и одновременно надменно бровь.

– Ну что ж вы так, ребят? – с небольшим смешком величественно растянул слова Генрих, выглядя сегодня немного иначе. Он уже не был таким стойким и беспристрастным, а наоборот излучал добродушие и даже какую-то невинность, хотя это была снова хорошо надетая маска. – Для драк есть арена, не стоит устраивать их под моими окнами, – условно выразился Шварц, так как до его дома от места битвы было ещё пару метров.

Проследив логическую цепочку фактов, Джилани прищурил взгляд и произнёс с подозрительной интонацией:

– Генрих Шварц.

– Ну допустим, – подтвердил пусть и не вопрос, но всё же сомнение шейха блондин, который зашагал навстречу месту потасовки. – А Вы, я так полагаю, Мурат Джилани? – тоже попросил Генрих подтвердить личность, однако, даже не услышав ответа, как будто этот вопрос был задан для галочки, Шварц продолжил гордо подходить к самому эпицентру событий и, главным образом, к шейху. – Не слишком мудрое решение с Вашей стороны кидать вызов самому сильному шаману деревни, – кивнув в сторону Йо, но при этом даже не посмотрев на него, подметил с рассудительностью Генрих, который своими речами, плавными движениями и манерой поведения завораживал так сильно, что все просто не могли оторвать от него взгляда.

– Не вмешивайтесь, Шварц, в то, что Вас не касается, – теперь воспылав ненавистью и к блондину, огрызнулся на него Джилани, однако в ответ ему была послана лишь натянутая и призрачно отдающая хладнокровием улыбочка.

– Как раз касается, – снова с невинным личиком покачал головой Генрих, – потому что я являюсь покровителем этих шаманов.

Услышав подобное – то, что просто не укладывалось в голове и вызывало лишь недоумённые и шокированные взгляды, ребята переглянулись между собой и одними губами хотели спросить друг у друга, что вообще происходит, и о каком покровительстве идёт речь, ведь они с Генрихом практически не знакомы.

Ни обошло стороной удивление, а также явное непонимание и стоящего позади Вальдемара, который лишь сдвинул брови и, отведя пристальный взгляд от шейха, направил его на профиль молодого господина, который, похоже, сошёл с ума.

Единственным человеком, у которого на лице не было ни одной эмоции, кроме усталости от битвы, был Йо, который настолько сосредоточенно смотрел на Генриха, что казалось, он боится пропустить малейшее движение его тела или взмах ресниц.

– Хех, – кривой ухмылкой усмехнулся своей мысли Джилани, таким же надменным взглядом смотря на совершенно спокойного Шварца, – спонсорам запрещено оказывать поддержку шаманам, Вы забыли?

– Точно так же, как и причинять им вред, – тут же ответил с абсолютным спокойствием Генрих, лишь немного дёрнув одной бровью. – Однако Вы сейчас полностью нарушили это правило.

Молча наблюдая за тем, как эти двое спонсоров вели между собой словесную борьбу, ребята невольно заметили явную разницу между этими двумя и Сарой, которая даже не смогла и слова против вставить, хотя и попыталась вразумить шейха.

Только сейчас проведя такое колоритное сравнение, ребята, наконец, заметили то, что ни Сары, ни Лайсерга рядом нет, что, несомненно, не могло не напрячь.

Однако молодому и, как подметил Генрих, самому сильному шаману было абсолютно не до англичан, которые куда-то пропали. Он так сосредоточенно смотрел на то, чем же закончится эта «мирная» перепалка, что казалось, никто не сможет его сейчас отвлечь.

– Правило? – снова засмеялся своим безумным смехом шейх, который не вызывал в Шварце никаких отличительных от нынешнего состояния эмоций. Было такое ощущение, что Генрих просто безмятежно ждёт, пока Джилани насмеётся вдоволь. – Не смешите меня, Шварц, – с ехидной и презрительной улыбкой на лице снова говорил со всей своей самонадеятельностью и высокомерием шейх. – В деревне Добби, кто сильнее, тот и устанавливает правила.

Услышав это громкое и совершенно неразумное высказывание, которое вызвало в блондине лишь короткую усмешку, Генрих опустил задумчивый и полный неясности взгляд в землю, а стоящий позади него Вальдемар выдал кривую улыбку, понимая, что в этом случае шейх сделал свою самую главную ошибку.

(Музыка: Soner Akalın – Zehirli Ok (The Poisoned Arrow))

– Вот как, – растянул величественно и одновременно опасно слова Генрих, лишь после этого подняв глаза, в которых только на первый взгляд можно было увидеть его привычное спокойствие. Однако если приглядеться, как это сделал Йо, то можно было заметить чёрный огонь, который в этих сумерках наступающей на пятки ночи, мог бесшумно подкрасться, как кошка, и дотла сжечь свою жертву. – Ну что ж, давайте играть по этому принципу, – произнёс Шварц с такой подтекстной и опасной интонацией, что даже шейху стало как-то неуютно под напором его прямого взгляда.

Однако то, что произошло секунду ранее, не могло и в сравнение идти с теми эмоциями, которые овладели и разумом, и душой всех присутствующих буквально с молниеносным сигналом.

Щёлкнув пальцами после своих слов, Генрих дал Вальдемару уже выжидающее разрешение на действие, и Вольф в ту же секунду громко скомандовал на немецком:

– Zielen! – его голос был таким громким и приказным, что казалось, даже охрана шейха сейчас подчинится и воспримет команду «целься», как непрекословный приказ. Сам Вальдемар тут же выставил целенаправленно на шейха пистолет, лишь в первые секунды занимая внимание окружающих.

Но отданный приказ ведь кому-то предназначался, правда? И испуганный вздох и негромкий восклик страха златовласки, которая первой заметила движение, заставил всех увидеть то, что везде: за каждым углом, на каждой крыше, буквально за каждым кустом – появились люди, которые точно направляли пистолеты и винтовки на шейха, держа его на прицеле и ожидая дальнейшего приказа Вальдемара.

На каждую силу найдёт ещё большая сила – это закон жизни, и его надо воспринимать и учитывать при своих громких словах, за которые необходимо держать ответ. Однако если ты этого не понимаешь и только и можешь, что языком трепать, то после того, когда тебе открывается подлинный облик реальности, наступает самое ужасное – то, что в мгновение переменного ветра уничтожает твою уверенность в самом себе.

Стоя с ошарашенным и испуганным лицом и смотря на всех людей, которые контролировали каждый его вздох, Джилани не мог придти в себя, лишь чувствуя то, как по телу бегут мурашки страха, а в спину дышит прерывистое дыхание смерти.

Шок не обошёл стороной и наших героев, которые в разных вариациях удивления, сейчас просто не могли поверить в то, какой же на самом деле Генрих Шварц.

(Музыка: Soner Akalın (vocal Aytekin Ataş, Soner Akalın) – Suud)

И правда какой он? С первого взгляда, он кажется вежливым, обходительным, величественным, однако теперь ребятам он предстал совершенно с другой стороны, а именно опасным... очень опасным.

Не переставая крутить головой с открытым от удивления ртом, при этом чувствуя, как каждая клеточка их тела трепещет от ужаса, Сели и Юи испытали, пожалуй, самое сильное впечатление, произведённое Генрихом, и теперь образ загадочного принца рассыпался, как высохший цветок.

Переждав минуту всеобщего шока, Шварц без малейшего волнения за собственную жизнь, ведь стража всё ещё охраняла шейха с острыми саблями, двинулся по направлению к Джилани, заставляя глаза араба расширяться от ужаса с каждым его шагом.