Невеста на ночь

– Мама, но ведь на самом деле он не заблудился в джунглях, правда?

– Почему ты так решил?

– Мой друг Томми говорил, что ты все придумала. Говорил, что вы с папой просто развелись или никогда не были женаты, но ты не хочешь, чтобы я знал об этом. – Мальчик вопросительно прищурился: – Это правда?

Когда-нибудь придется сказать ему всю правду. Нельзя лгать целую жизнь.

– Мы с твоим папой были женаты и очень любили друг друга, но… – Она глубоко вздохнула, гадая, не совершает ли очередную ошибку. Тайна разрушила ее отношения с Дунканом, и она боялась, что то же самое произойдет между ней и Диланом. Значит, надо во всем поскорее признаться. – Но жить вместе мы не смогли. Твой отец хотел путешествовать по всему миру, а я – нет.

– И он не хотел видеть меня?

Наступила самая трудная минута.

– О тебе он ничего не знал.

– Почему?

– Потому… что я не сказала ему про тебя.

На глаза Дилана навернулись слезы.

– Почему?

– По многим причинам, которые ты не поймешь, но самое главное – потому, что я боялась, что он не сможет быть хорошим отцом. Я боялась, что он отнимет тебя у меня. Но теперь я знаю, что это не так. Твой отец – хороший человек, Дилан. Он будет крепко любить тебя.

Одинокая слеза покатилась по щеке Кэйро, и Дилан стер ее пальцем.

– Не плачь, мамочка. – Он крепко обнял ее за шею. – Я никуда не уеду от тебя. Никогда.

Кэйро перестала сдерживаться, она плакала до тех пор, пока не вздрогнула от стука в дверь. Ее мгновенно охватил жар, ей хотелось прижать к себе Дилана и объяснить, что им все-таки придется расстаться.

Стук повторился, и она стерла слезы с лица.

– Это твой отец, – прошептала она. – Хочешь открыть дверь сам?

Дилан испуганно кивнул, слез с колен Кэйро и направился к двери. На нем был легкий свитер с Тарзаном и голубые, немного великоватые джинсы, подвернутые снизу. За ним по полу волочились шнурки. От любви и нежности у Кэйро сжалось сердце.

Стоя посреди спальни, она смотрела, как мальчик тянется к дверной ручке. Он обернулся, сумел улыбнуться сквозь слезы, и Кэйро совсем растаяла.

Наконец Дилан открыл дверь.

На пороге стоял Дункан. Кэйро сразу заметила, что глаза у него такие же красные, как у Дилана. При виде сына Дункан судорожно сглотнул. Широкие плечи заслонили дверной проем. Дункан был в потертых ботинках на толстой подошве, синих джинсах и бежевой рубашке и выглядел точь-в-точь как непобедимый герой – по крайней мере с точки зрения четырехлетнего мальчика.

Он глубоко вздохнул.

– Доброе утро, Дилан.

Взгляд Дилана был прикован к царапине на скуле Дункана. Мальчик не двигался с места и молчал.

Дункан потянулся к сыну, но тот сорвался к места, подбежал к Кэйро и обхватил обеими руками ее ноги.

Наклонившись, Кэйро ласково обняла малыша за плечи и поцелуями принялась стирать с лица слезы.

– Ты забыл, что я тебе говорила, малыш? Он любит тебя и хочет доказать это.

– Как он может любить меня? Он меня даже не знает!

– Ты – его сын. Он не может не любить тебя.

Дилан обернулся и посмотрел на отца, который вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Дункан застыл, сунув большие пальцы в задние карманы джинсов, и даже не делал попытки улыбнуться.

– Почему ты не сказал мне, что ты мой папа? – спросил Дилан, по-прежнему прижимаясь к Кэйро.

Дункан растерянно переглянулся с Кэйро.

– Он не был уверен, что ты его сын, – объяснила Кэйро и вдруг поняла, что больше не сможет выговорить ни слова.

– Я надеялся, что ты мой сын, – добавил Дункан. – Я надолго уезжал и потому не знал, какой ты.

– Я знаю, что ни в каких джунглях ты не был, так что говори правду. Мама мне все рассказала.

– А она сказала, как сильно я хотел познакомиться с тобой?

Дилан кивнул. Дункан прошел по комнате и сел на диван возле стола, на котором лежала коробка с «сокровищами» Дилана.

– А я кое-что принес тебе.

Дилан взглянул на мать, прося разрешения принять подарок от незнакомца, и она кивнула.

Остановившись у стола, мальчик увидел, как Дункан вынимает что-то из кармана.

– Когда я был маленьким, не старше тебя, папа подарил мне на счастье серебряный доллар. Это традиция в семье Кинкейд. – Дункан взял Дилана за правую руку и положил на ладонь монету: – Вот он, тот доллар. Почти тридцать лет я носил его в кармане. Теперь он твой.

Дилан долго разглядывал монету, поворачивая ее вместе с ладонью, и наконец бережно положил к себе в карман.

– Спасибо.

– Пожалуйста.

– Хочешь посмотреть мою коробку?

– Конечно.

Дилан пробрался поближе к отцу, встал возле его колена и положил на край стола коробку, украшенную ракушками.

– В ней я храню все самое лучшее, – объяснил мальчик, поднимая крышку. – Это наутилус, ему десять миллионов лет, а это окаменелость рыбы – не такая древняя, но все-таки старая. А вот перо моего попугая Зорро. Я не взял его с собой, потому что он вечно проказничает. – Дилан выхватил из коробки перо и протянул его Дункану: – Хочешь, я подарю тебе перо Зорро?

Кивнув, Дункан взял перо и положил его в карман рубашки.

Кэйро наблюдала за игрой эмоций на лице Дункана. Она почти чувствовала, как ему не терпится взять Дилана на руки и крепко обнять его. Однако Дункан сдерживался, понимая, что пока для Дилана он чужой.

– А ты когда-нибудь бывал в пещерах? – спросил Дункан у сына.

– Нет. Мама уже объяснила, что мне можно и что нельзя. Она боится за меня. Но Берт научил меня приемам тхеквондо, и теперь я смогу за себя постоять.

Дункан рассмеялся, и Кэйро стало легче.

– Все мамы слишком боязливы и склонны опекать детей.

– Это слово я могу написать: о-п-е-к-а-т-ь. Каждый день я учу новые слова. Это я услышал от тети Фиби, когда мама не разрешила купить мне химический набор.

– Наверное, она боялась, что ты случайно взорвешь дом.

– Нет, я бы не взорвал. А если бы случайно и взорвал, пожарные успели бы приехать – они уже знают дорогу к нам.

– Наверное, они часто у вас бывают.

– Вообще-то да. Но в прошлый раз виноват был Зорро. Он хороший, только иногда балуется. Когда ты приедешь в Мендосино, я тебе его покажу.

Такого поворота Кэйро не ожидала. Ей хотелось что-нибудь сказать, чтобы Дилан не питал больших надежд, но она смолчала. Эти новые отношения предстояло выстраивать долго и постепенно.

– Мой друг Томми говорил, что на самом деле у меня нет папы. А теперь я тебя с ним познакомлю. Вот он удивится!

Дункан переглянулся с Кэйро поверх головы Дилана, взглядом приказывая ей молчать. Он уже понял, о чем думает Дилан. Мальчику представлялась большая семья, в которой все любят друг друга, все счастливы, и он не желал расставаться с заветной мечтой.

Дилан придвинулся поближе к Дункану и положил ладонь ему на колено.

– А когда мы пойдем в пещеру?

– Сейчас, если вы с мамой готовы.

– Я уже готов. – Дилан пробежал по комнате и схватил тяжелый рюкзак, который Кэйро собрала для него. Оторвать рюкзак от пола он не сумел, хотя старался изо всех сил. – Ирен, то есть миссис Тиббетс, которую ты видел вчера, дала мне шлем, когда мы предупредили, что уходим в пещеру. А еще дала такие накладки для коленей и локтей и фляжку. Она тоже меня опекает, хотя она мне не мама.

– Она желает тебе добра, – объяснил Дункан. – Как и все мы.

– Ну, я готов!

Дилан потащил рюкзак к двери, Кэйро ушла в спальню за своими вещами. Обернувшись, она обнаружила, что Дункан стоит рядом.

– Спасибо, что ты все ему объяснила, – произнес он. Его веки опухли, глаза были усталыми, и Кэйро поняла, что он всю ночь не сомкнул глаз.

– Я хотела промолчать, но не смогла. – Она коснулась его руки, но Дункан отступил. – Прости, что я не сказала тебе про Дилана раньше. Это была моя ошибка.

– Не будем вспоминать о прошлом. Теперь мы должны думать только о Дилане.

– Я думаю о нем каждую минуту и знаю, что ты постоянно будешь помнить о нем. Но как же быть нам с тобой? Может, поговорим и попробуем вернуть то, что потеряли?