Косточка с вишней (СИ)

***

Женю я узнал сразу. Девушка стояла на перроне, поглядывая на огромный циферблат, который висел у нее прямо над головой. Монотонный женский голос из динамика сообщал дежурные фразы о скором отбытии поезда. Многие уже ушли в свои вагоны, остальные прощались. Кто-то стоял, крепко обнявшись и осторожно перешептываясь. Слышались всхлипы.

Я во все глаза смотрел на Женю. Теперь нужно быть полным кретином, чтобы принять ее за мальчишку. Женя стояла в милом голубом сарафане с воланами, на ногах – босоножки на высокой танкетке. За год Женькины волосы отрасли, теперь они были ниже плеч. Но по-прежнему оставались светлыми, выгоревшими на солнце. Прежнюю Женю выдавала лишь привычка заправлять выбившуюся прядь за ухо. Увидев столь знакомый любимый жест, у меня защемило сердце. Моя Женя.

Я наблюдал за девушкой пару минут, а затем все же шагнул ей навстречу.

– Привет! – хрипло поздоровался я.

Женька вздрогнула и посмотрела мне в глаза.

– Костя? – ахнула она, – Что ты тут делаешь?

– Если честно, тебя ищу, – признался я, глупо улыбаясь во весь рот. По-другому я не мог.

– А я вот уже в вагон собиралась зай-зайти, – запинаясь от неожиданности, проговорила Женя, – прощалась вот… с домом.

Женька сделала глубокий вдох и на секунду закрыла глаза. Поезд предупреждающе чихнул. В Женькин вагон уже забирались последние пассажиры. Проводница суровым тоном поторапливала людей.

– Ты ведь никуда не собиралась уезжать, помнишь? – спросил я, – Лучшее море, звезд…

– Помню! – перебила меня Женя, оглядываясь на свой вагон, – Я еду учиться в Питер, Костя! Я буду судоводителем!

Девушка счастливо рассмеялась.

– Я ведь не зря «курицей» все лето проработала, скопила на билет вот…

Поезд вновь чихнул, Женька с волнением и сожалением вновь оглянулась.

– Дедушке до последнего не говорила… Будет знать, как делать сюрпризы…

Внезапно Женька приблизилась ко мне и крепко обняла:

– До свидания, Косточка! Как здорово было тебя увидеть!

Женька оторвалась от меня и вновь рассмеялась. Но я сразу заметил, что в ее светлых глазах стояли слезы.

Девушка зашла в вагон, стоя в дверях на месте проводницы, которая в последний момент куда-то отлучилась. Поезд чихнул в третий раз и тронулся.

– Ты так изменилась! – успел сообщить я Жене.

– Стала женственнее? – уточнила Женька, – Это все Изольда Эдуардовна. Ох, она за меня взялась! Но мы с ней в конце концов подружились!

Женя грустно улыбнулась.

– Я сначала хотела уехать в Ригу, к родителям! – продолжила рассказ девушка. Из-за стука колес ей пришлось повысить голос. Я шел следом за тронувшимся поездом. – Но там в мореходку экзамены на латышском сдавать надо. Да, и вообще… Куда я им, родителям. Сдалась. Нет уж, буду одна! Я уже привыкла…

Поезд ехал все быстрее, мне пришлось прибавить шаг:

– Почему одна, Женя? – спросил я, успев в последний момент вскочить на подножку вагона.

– Костя! – всплеснула руками Женька, – Ты что творишь? Тебя сейчас же снимут с поезда!

Девушка воровато оглянулась.

– Не снимут! – счастливо сообщил я, доставая из кармана билет и протягивая его Жене. Я, правда, не был уверен, что вскочил в свой вагон. Не до этого было.

– В последний момент купил! – сообщил я. – Хорошо, что в это время было всего одно отправление… Скажи, в твоем университете есть факультет судостроения?

Женька ошарашенно хлопала глазами:

– Не понимаю… А твоя работа?

– Думаю, без меня фирма много не потеряет. А отец… Теперь отец поймет, – убежденно сказал я, – На сей раз я знаю это точно.

– Костя, но как же… – лепетала Женька, – А вещи?..

– Вещи Юрка вышлет! – беспечно сообщил я.

– Но, в конце концов, – начала вдруг Женя привычным мне задиристым голосом, – Как же ты поедешь вот так… а курочка копченая, яички отваренные? У тебя с собой даже треников, в которые можно переодеться нет!

Я вытаращился на Женьку, а она на меня. Через мгновение мы уже хохотали, как ненормальные. Отсмеявшись, я притянул Женьку к себе и поцеловал. Об этом я грезил целый год. Я сделал для себя невозможное: бросил все и рванул за девушкой. Теперь на вопрос: любил ли ты, я мог ответить совершенно точно: Боже, конечно же, я любил. И сейчас люблю каждой клеточкой.

Мы стояли в тамбуре, глядя друг другу в глаза, соприкасаясь лбами… Поезд, громко стуча колесами, набирал скорость.