Поцелуй француза

Во время отсутствия Лоуэлла среди персонала отеля поползли зловещие слухи, и Джин из кожи вон лезла, пытаясь убедить сотрудников, что «Саммит» вовсе не закрывается.

Миссис Симонс, пожилая дежурная при входе, которую они оставляли за главную на время своего отсутствия, внесла такую путаницу в регистрационном журнале, и Джин пришлось потратить несколько часов, чтобы восстановить правильные записи.

Женщина также горько причитала, как ее утомили дополнительные обязанности.

— Каждый приходил ко мне со своими проблемами, но что я могла сделать с ними со всеми? Я ведь здесь не начальник. Я не могу заказывать новые комплекты постельного белья или подсказывать повару, где ему покупать телятину для уик-энда. Три недели я работала без выходных!

— Миссис Симонс, вы прекрасно справились со всеми делами, дипломатично заявила Джин. — Никто не ждал от вас чудес.

Ей хотелось бы уволить старую ворчунью, но любые перестановки в штате были сейчас непозволительной роскошью, несмотря на вялое течение дел в отеле. Обычно в это время года к ним приезжали семейные пары любоваться осенним великолепием. Адирондакские горы, где располагался «Саммит», Уже окрасились в яркие цвета осени, но каждую ночь пустовало не меньше половины всех номеров, и Джин ломала голову почему.

Ежедневный распорядок работы пришел в норму, но Джин все равно чувствовала себя не в своей тарелке, думая о тех глобальных трудностях, перед лицом которых они оказались. Теперь, взяв «Саммит» полностью в свои руки, она с горечью поняла, что еще совсем не готова самостоятельно вести дела, даже в таком небольшом отеле, как «Саммит».

Ее ученое звание специалиста по гостинично-ресторанному менеджменту в реальной жизни становилось абсолютно бесполезным, когда дело доходило до конкретных практических решений. А опыт работы в гостиничной сети «Хардвик Хотелс», несмотря на титул администратора, тоже не слишком помогал, когда перед ней вставали уникальные проблемы «Саммита».

Теперь Джин начинала понимать, как незначительна оказалась ее работа в «Хардвик». Получая высокую зарплату и пользуясь возможностью путешествовать за счет фирмы, легко было не замечать того, что ее фактические обязанности сводились к пустякам. Карьера ее бывшего мужа катастрофически не складывалась, и он постоянно принижал важность ее работы. Ради того, чтобы укрепить чувство собственной значимости, она нарочно убеждала себя в серьезности своего дела.

Однако на самом деле вне структуры корпорации «Хардвик» Джин Пакстон как специалист практически не имела никакой ценности. Она привыкла к заведенному в этой корпорации стилю работы и не могла применить свои навыки в «Саммите». Кроме того, ее специализация — рекламный бизнес в гостинично-ресторанном деле — была слишком узкой и на первый взгляд бесперспективной. Чтобы продвинуться где-то, кроме «Саммита», ей надо было либо найти такую же престижную сеть отелей, как «Хардвик», либо вступить в мир беспощадной конкуренции рекламного агентства «Медисон-авеню», где ей, безусловно, пришлось бы начинать с самой низкой должности.

Та карьера, которой она так гордилась, оказалась по большей части иллюзией. Ее профессионализм едва ли повысился после выпуска из колледжа. Поэтому только в «Саммите» было ее будущее, хоть и не слишком блестящее.

Нерешенные денежные проблемы еще оставались актуальными, и вскоре Джин поехала к Лоуэллу за советом. Как рекомендовал доктор Сандерс, она представила ситуацию просто и рационально, не сгущая красок, четко и кратко изложив варианты выхода из кризиса.

— Алан хочет продать землю, но у меня другая идея. Может, нам лучше продать кое-что из наших винных запасов? По данным учета, их стоимость исчисляется десятками тысяч — и все благодаря твоим многолетним закупкам. Найти оптовых покупателей, на мой взгляд, будет несложно.

Лоуэлл покачал головой, поежившись в своем кресле.

— Нет, это плохая идея. Винный погребок — одна из главных наших приманок для гостей. Если мы сократим коллекцию вин, мы потеряем привлекательность.

Джин хотела предупредить, что если они обанкротятся, то вообще не продадут ни одной бутылки, но смолчала: ей не хотелось тревожить дядю страшными перспективами. Она спросила, что он предлагает.

— Я не знаю, — просто ответил дядя.

— Будем продавать землю, как советует Алан?

— Нет, этого делать я тоже не хочу. Дай мне день на размышление, хорошо? Сейчас я слишком устал и плохо соображаю.

По дороге в отель Джин обдумывала их невеселые дела. Ей не хотелось давить на Лоуэлла, но Алан каждый день тормошил ее по телефону — надо было срочно принимать решение.

Деревья по краям длинной извилистой дороги, ведущей к отелю, окрасились в медно-желтый и ярко-золотой цвета, но Джин было не до них. Восхитительная панорама Адирондакских гор, раскинувшаяся на тридцать миль от вершины горы Саммит, тоже оставила ее равнодушной. Подъехав к отелю, вместо того чтобы полюбоваться пейзажем, она озабоченно принялась считать машины на стоянке, удовлетворенно заметив, что их стало на две больше, чем перед ее отъездом.

В уютном вестибюле, оформленном в сельском стиле, она увидела вновь прибывшего гостя. Перед столом регистрации, на полу возле его ног, стоял чемодан. Старой чертовки миссис Симоне на горизонте не наблюдалось. Придется самой поприветствовать и записать гостя и извиниться за то, что ему пришлось ждать.

Но мужчина, услышав ее шаги, обернулся, и Джин застыла от удивления.

Это был Поль!

На следующее утро, расчесывая перед зеркалом волосы до яркого блеска, она перебирала в памяти события вчерашнего дня.

Встреча с Полем была похожа на сказку. В ее мечтах он успел уже обрести облик неземного героя и, восстав вдруг во плоти в вестибюле «Саммита», показался ей все-таки не совсем реальным.

Он поцеловал ее, но она почему-то не ослабела в его объятиях. Те крепостные стены, которые она мысленно возвела, дабы отгородиться от него, не пали в момент их встречи.

Они натянуто обменялись вежливыми вопросами о здоровье, точно случайно встретившиеся давние знакомые. Джин даже не понимала, почему не спросила Поля о цели его приезда, а сам он не предложил никакого объяснения. Она записала его данные в регистрационный журнал, машинально выдала ключи от номера и отрешенно смотрела, как он поднимается по лестнице с чемоданом в руке.

Вечером они вместе обедали в столовой, но разговор был банальным и поверхностным, ничего похожего на те откровенные сердечные излияния, которые были у них во Франции. Проблемы Джин казались так далеки от него и от того мира, который он представлял, что она не решилась просить о помощи.

Поль поинтересовался, как идут дела в отеле, разрешился ли сам собой их кризис, и Джин кратко объяснила сложившуюся ситуацию.

— Ясно. Значит, Лоуэлл еще не принял никакого решения?

— Нет.

Он в задумчивости уставился в свой бокал с вином и заговорил, лишь когда Джин вежливо спросила о делах в замке.

— Ив говорит, что вино этого сбора получится неплохим, — сказал он без видимого интереса. — Вся трудность в том, что оно сделано из неспелого винограда. Но если его как следует выдержать, мы получим немалую прибыль в будущем.

Джин кивнула.

— А как Мари? Она рассказала тебе о ребенке?

— Да, они с Ивом объявили эту новость через несколько дней после твоего отъезда. У нас по этому поводу состоялось небольшое торжество, но мне кажется, Мари не хватает в Ла Бруиле женщины, с которой можно было бы поделиться сокровенными мыслями.

Услышав это, Джин несколько взволновалась. У нее возникло смутное чувство вины: ведь она, возможно, расстроила свою подругу, уехав из Ла Бруиля.

Обмен банальными фразами продолжался. «Что со мной? — думала Джин. Почему я ничего не испытываю к этому человеку?» Ведь не далее как неделю назад он перевернул с ног на голову весь ее мир. Она по-прежнему любила его — это чувство не ушло, но стало спокойней. Сердце ее уже не выпрыгивало из груди при мысли об этом. Да, она любит его, но это казалось таким сухим и далеким, как урок, когда-то давным-давно выученный в школе.