Все по-настоящему (ЛП)

– Какого хрена, Шен? Что это было? У тебя что, биполярное расстройство, а я этого никогда не замечала? Или у тебя самый сильный случай ПМС в истории?

Если бы.

– Я просто сейчас не в состоянии его терпеть. Он вел себя как придурок, и я не собираюсь с этим мириться.

Открываю дверь и швыряю сумочку на сидение. Пора включить свои артистические способности на всю катушку. Одно дело липово поссориться. И совсем другое – заставить лучшую подругу и соседку по комнате поверить в это, при том что она тебя прекрасно знает.

– Ну, думаю, мне надо быть с тобой откровенной и сказать, что ты вела себя с ним как засранка. Парень просто пошутил, а ты все неправильно восприняла. Кстати, а он-то почему за тобой не бежит?

Хейзл оглядывается назад, косясь на окна и двери Джетта.

– Пофиг! Ты со мной или нет? Я просто хочу домой. – Бренчу ключами.

– Да, конечно. Можем ехать. Я просто, м-м, хочу прихватить кое-что из еды, если ты не против.

Ну да, бросить тут всю эту пасту и салат и правда как-то отстойно. И торт. Господи боже, торт.

– Торт захвати, – бурчу я. – Он мне понадобится.

Час спустя мы с Хейзл, вооружившись вилками, нацеливаемся на торт-эклер. Звучит гораздо претенциознее, чем есть на самом деле. По существу это просто выложенное слоями галетное печенье с начинкой из ванильного пудинга, залитое сверху огромным количеством шоколадной глазури. Очень вкусно и просто идеально, когда ты в депрессии по поводу Липовой Ссоры с Липовым Парнем.

– Я думала у вас, ребята, все так хорошо идет. Ты казалась счастливой. Просто не понимаю.

Вонзаю вилку в торт и отправляю кусочек в рот. Я очень хочу его съесть, но еще больше хочу, чтобы Хейзл перестала болтать. Мне не хочется об этом разговаривать, так что я ей так и говорю.

– Ладно, хорошо. Не говорим об этом.

Она опускает вилку и включает телевизор. Хорошо. Это меня отвлечет.

Или нет. Первый же канал, который включает Хейз, транслирует «Дрянных девчонок». Ну и каковы, черт бы их побрал, шансы на это?

– Переключи, – выкрикиваю я, и Хейзл, бросив на меня удивленный взгляд, делает, как я прошу.

Пропустив все новостные и спортивные каналы (у меня не то настроение), она доходит до канала, который крутит старые телесериалы. Идет «Предоставьте это Биверу». Хейзл останавливается, и мне даже не приходится ничего ей говорить. Может, мы и очень разные, но странное увлечение сериалами вроде этого у нас общее. Мамочки с идеальными прическами, пылесосящие на каблуках, идеальные дети, еда, едва уловимое женоненавистничество. О, старые добрые времена.

– По-моему, ее прическа даже торнадо выдержит, – замечает Хейзл, пока миссис Кливер сервирует еще один идеальный ужин.

– Знаешь, мне всегда было интересно, не крутили ли Эдди Хаскелл и миссис Кливер тайный роман. Он всегда отвешивал ей комплименты, а она вроде как флиртовала с ним. Но с другой стороны, в пятидесятых секса не было, так что этого никогда бы не случилось.

– Это сделало бы сериал гораздо интереснее. Спорим, про них писали фанфики?

– Согласна.

Мы приговариваем половину торта, пока Бив в очередной раз пытается выпутаться из неприятной ситуации. Серия заканчивается, и все хорошо. Просто супер. Есть что-то успокаивающее в подобных сериалах. Ты точно знаешь, что должно произойти, и к концу дня все оказывается хорошо.

– Я хочу фартук, – заявляю я, когда начинается следующая серия.

– Подарю тебе его на день рождения.

Ставлю блюдо с тортом на стол. Я наелась, но все еще дерьмово себя чувствую. А предполагалось, что торт все исправит.

– Ты по-прежнему не хочешь об этом говорить? – спрашивает Хейзл.

– Не-а.

Она пожимает плечами и поворачивается к телевизору.

Хейзл рано уходит спать, чему я очень рада. Я остаюсь в гостиной, бездумно переключаю каналы и жду Джетта. Каждые пару минут проверяю телефон, ожидая сообщение. Наверное, я могла бы написать ему первой, но мне страшно.

Мне страшно, что он использует стоп-слово. Ни за что не поверю, что для Джетта все это того стоит. С таким же успехом он может покончить со всем прямо сейчас.

Наконец около одиннадцати приходит сообщение.

« На горизонте все чисто? »

Подкрадываюсь к комнате Хейзл и прикладываю ухо к двери. До меня доносится ее тихое глубокое дыхание, но я слушаю пару минут, просто чтобы убедиться наверняка. Ага, она в отключке.

« Приходи » .

Иду на кухню и завариваю два чая, один – в кружке-медведе для него. А еще переодеваюсь в мятно-зеленый комплект, правда сверху надеваю халат, который купила в том же магазине, чтобы не ходить по кухне разряженной в кружева. Это было бы немного странно. И холодно.

« Я тут » .

Торопливо иду к двери и очень медленно ее открываю. Сердце колотится как ненормальное при виде Джетта в толстовке и шортах.

– Привет, – шепчу я, прислонившись к двери.

– Привет, – отвечает он, засунув руки в карман толстовки. – Можно мне войти? Тут вроде как холодно.

– О, да.

Отступаю, чтобы дать ему пройти, и как можно тише закрываю за ним дверь.

– По-моему, Хейзл спит, но, наверное, нам лучше пойти в мою комнату.

Хватаю чашки с чаем и на цыпочках иду к себе. Вход в спальню Хейзл из гостиной, а в мою – из кухни, так что они достаточно далеко друг от друга, чтобы Хейз нас не услышала. Слава богу.

Закрываю дверь, и Джетт садится на кровать. Протягиваю ему кружку-медведя и сажусь рядом, подтянув колени к подбородку и примостив на них свою чашку.

Джетт начинает первым.

– Хреново это все, Шен.

– Абсолютно. Что было после моего ухода?

Он отхлебывает чаю, прежде чем ответить.

– Хави хотел, чтобы я отправился за тобой, и мне пришлось делать вид, что я не хочу. Потом он назвал меня козлом, ушел и так не вернулся. А потом я приехал сюда. Я очень-очень сожалею о том, что тебе сказал. Знаю, что это неправда, но все равно сожалею.

Толкаю своим плечом его.

– Все в порядке. Я же в курсе, что ты это не всерьез, и я не настолько обидчива.

Господи, ну я и врушка.

– Хорошо. Так мы можем уже помириться? Медведю в самом деле хочется это узнать.

Джетт приподнимает кружку, и я смеюсь.

– Да, конечно. Да, мы помирились.

Ставлю чашку на комод и забираю у него медведя.

– Здорово, – говорит Джетт и привлекает меня к себе для нежного поцелуя.

Ну, по крайней мере, вначале он предполагался нежным. Но потом я открываю рот, и каким-то образом в поцелуе начинают участвовать наши языки, и прежде чем я успеваю что-либо осознать, халат спадает с моих плеч, губы распухают и пульсируют, а мои голова и рот полны Джеттом.

Он отрывается от меня и отодвигается, чтобы рассмотреть мой наряд. Теперь он сидит на краю кровати, а я стою у него между ног.

– Что это на тебе?

До этого дня все мои пижамы были достаточно целомудренными. Сейчас он видит больше моего оголенного тела, чем когда-либо.

– Это я сегодня купила. Тебе… тебе нравится?

Руки Джетта опускаются с моих плеч, едва касаясь кожи. Они движутся вниз по бокам, скользя прямо по кружевам, а потом перемещаются мне на живот.

– Да, – отвечает Джетт, сглотнув и не отводя от меня глаз. – Да, нравится.

Его ладони большие и теплые, и они заставляют пульсировать все мое тело. И судя по его шортам, я не единственная здесь взволнована.

– Джетт… – начинаю я, но он меня перебивает.