Роди мне ребёнка (ЛП)

Он указал жестом между ними двумя.

— Я скучаю по нашему времени вместе, — сказал он.

Она старалась не замечать, как его майка натянулась на его бицепсах, или его влажные волосы, или побритую челюсть.

— Ты ходил к доктору для теста крови?

Он кивнул.

— Я дам тебе знать, когда будут готовы результаты.

— Нет необходимости. Нэйт меня оповестит.

— Не делай этого, — произнёс Деррек. — Не прогоняй меня.

— Честно говоря, Деррек, правда в том, что я не так хорошо тебя знаю и не доверяю тебе.

Он взял её за руку, прежде чем она смогла его остановить.

— Нам было весело вместе, разве нет?

Она убирает свою руку.

— Смысл не в этом.

— Тебе не нравятся цветы, в этом дело?

— Они очень милые, но, пожалуйста, прекрати.

— Позволь мне сегодня приготовить для тебя ужин. Как только ты попробуешь мою лазанью, ты будешь так впечатлена, что не сможешь не поместить её на обложку своего магазина.

Она опустила взгляд в пол и покачала головой.

— Я сделаю всё, чтобы изменить отношения между нами. Абсолютно всё.

Он понятия не имел, в какую сложную ситуацию ставит её. Он также не представлял, что она влюблялась в него. Впускать его в свою квартиру — это одно дело, но впускать его в своё сердце — нечто совершенно другое. Извинение за поцелуй было её первой догадкой, что он эмоционально недоступен. То, как он смотрел на Мэгги в двух разных случаях, стало вторым ключом к разгадке. Она не могла позволить Дерреку войти, даже если бы хотела — он был проблемой с большой буквы П. Последнее, с чем она сейчас могла справиться — это разбитое сердце.

Она посмотрела ему в глаза.

— Нам нужно разобраться с этим судом до конца, прежде чем говорить о том, чтобы быть друзьями. Я хочу пойти спать, зная, что Райан принадлежит мне, и что никто, даже его собственный отец, не может у меня его забрать. Я не могу позволить себе быть твоим другом и рисковать всем.

— Значит, дело в этом?

— Я боюсь.

— Мне не хватает вас обоих, — сказал он. — Я пойду, но не собираюсь легко сдаваться.

Она кивнула и закрыла дверь. Только после этого, она опустилась на пол и расплакалась.

***

В тот вечер Деррек снова говорил со своей мамой, которая сказала, что ему действительно нужно как—то изменить свою жизнь. Прижимая телефон к своему уху, он прислонился затылком к спинке дивана, свободной рукой прокладывая к колену пакет со льдом.

— Когда мы с твоим отцом снова увидим Райана? — спросила мама.

— Понятия не имею. Я уже говорил тебе, думаю, ты спугнула её этими рулетами из ветчины. Сколько раз нам всем нужно сказать тебе, что рецепт этих рулетов нужно сжечь?

— Этот рецепт мне дала бабушка Дора.

— Ну, как только она протянет ноги, тебе нужно бросить этот рецепт в могилу вместе с ней.

Прозвучал вздох, а затем смех.

— Она отомстит тебе, когда услышит об этом.

Деррек улыбнулся, потому что знал, что мама права. Бабушка Дора отомстит. Они с бабушкой дразнили друг друга насчёт вещей, которые большинство людей не понимали, и о которых не говорили. Но это и делало бабушку Дору особенной. Она не была похожа ни на одну другую бабушку в мире.

В динамике раздался громкий и тяжёлый вздох его мамы.

— Я могла бы поклясться, что Джилл было весело, когда она была здесь.

— Она отлично провела время, мам. Но проблема не в этом. Мэгги не следовало отдавать мне письмо или вообще поднимать тему с судом. Было неподходящее время и место.

— Мэгги чувствует себя ужасно из—за этого. Она была взволнована, когда хотела рассказать тебе новости. Она просто пытается помочь и делает это против желаний Аарона.

Деррек перестал водить пакетом со льдом по своему больному колену.

— В любом случае, что не так с Аароном? Он делает из мухи слона.

Деррек знал, что это неправильное суждение недавнего настроения Аарона, но его мама не знала всю историю, и он не был готов посвятить её в детали.

— Он чувствительный, — сказала она. — Он всегда чувствовал конкуренцию между вами. Тебе следует позвонить ему и сказать, что ему не о чем переживать. Скажи ему, что ты не влюблён в Мэгги, и ты бы никогда не попытался встать между ними. Это всё, что ему нужно услышать.

Деррек не был уверен, сможет ли когда—нибудь сделать это.

— Это он сказал?

— Я мама. Я знаю такие вещи.

Запах горелого и лёгкий дым напомнили ему, что он поставил в духовку замороженный ужин.

— Мне пора идти, мам. Ужин зовёт.

Она едва успела попрощаться, прежде чем он вскочил на ноги, позволив пакету со льдом упасть на пол, в то время как телефон он бросил на диванную подушку. Он схватил прихватку, достал подгоревший полуфабрикат с нижней решётки и выбросил его в раковину.

Дым поднимался вверх, угрожая заполнить комнату.

Он доковылял до входной двери и открыл её. Затем протёр глаза и несколько раз моргнул, чтобы убедиться, что ему не привиделось. Джилл стояла прямо за его дверью, с бледным лицом и округлившимися большими глазами, наполненными беспокойством.

— Джилл? Что происходит?

Она схватила его за руку и потянула в сторону своей квартиры.

— Райан. У него жар уже несколько часов, и он плачет не так, как обычно. Нэйт не перезванивает, и я не знаю, что делать.

Оставив свою дверь открытой, Деррек пошёл за ней в её квартиру, а затем в комнату Райана. Глаза Райана были широко раскрыты. Он пнулся ножкой, и уголки его губ приподнялись вверх.

— Посмотри на это, — произнёс Деррек, — он мне улыбается.

Она протянула руку через край кроватки и коснулась лба Райана.

— Он не улыбается тебе. У него газы.

Деррек на мгновение не поверил в это, но не собирался спорить. Он наклонил голову, чтобы получше рассмотреть своего сына. Маленький мальчик выглядел практически так же, как и всегда. Он потянулся в кроватку и дотронулся до лба Райана, как сделала Джилл.

— Ты права. Он тёплый. Как долго он так себя чувствует?

— Он был тёплым ещё утром. Хотя я не придавала этому особое значение, пока он не проспал свой поздний обед. Тогда я решила измерить ему температуру. В четыре часа было сто градусов (прим.пер.: 37.8 °С), и недавно я изменила ещё раз, и было чуть больше ста. Тогда я решила позвонить Нэйту.

— Ты читала что—нибудь о детской температуре в этой своей детской книге?

Она кивнула.

— Там сказано, что нужно убедиться, чтобы ребёнок не был одет слишком тепло, не должно быть слишком много одеял или слишком много слоёв одежды.

— Твой компьютер ещё включён?

Она снова кивнула.

— Не против, если я посмотрю пару вещей?

— Он на кофейном столике в другой комнате.

Деррек направился в ту сторону, и вскоре следом зашла Джилл с Райаном на руках.

— Что—нибудь нашёл?

— Тут сказано, что лучше всего измерять температуру ректально.

— Я использовала ушной термометр.

— Рекомендуют подождать двадцать минут, если ребёнок принимал ванну.

— Правда? Там так написано?

— А что, ты его купала?

— Да, и у меня нет ректального термометра.

— У меня в квартире есть.

— Ты всё продумал, да?

— Люди в магазине очень помогли, — он пошёл к двери, сказав, что сейчас вернётся, что и сделал в рекордное время. Он достал термометр из пластикового футляра и поднял его в воздух. — Ты делала это раньше?

— Нет, — сказала Джилл. — Ушной термометр казался лучшим вариантом.

— Я тебя понимаю, но мы должны попробовать, прежде чем паниковать, — он указал жестом в сторону комнаты Райана. — Пойдём?

Она пошла за ним в детскую комнату и положила Райана на пеленальный столик.

— Мы должны снять подгузник и затем быть осторожными, чтобы не ввести термометр слишком далеко.

— Вперёд, сделай это, — сказала Джилл. — Я его отвлеку.

Джилл начала целовать личико Райана и рассказывать ему о замечательных вещах, которые они когда—нибудь сделают вместе.