Бездыханная

– Мы оба это знаем. За кого меня принимает миссис Фалон?

– За биографа. А кем еще она должна вас считать? – В каждом вопросе Синджуна Анжелике чудился подвох.

– Я просто спросила. Мне бы не хотелось, чтобы она подумала, будто я…

– Если бы я привез вас домой в таком качестве, вы бы спали в моей комнате.

– Вы действительно уверены, что кто-то пытается вас убить?

– Я знаю наверняка.

Анжелике стало не по себе.

– И вы думаете, что это я?

– Нет, теперь уже не думаю.

– Зато вы считаете меня неразборчивой в средствах. Думаете, я из тех женщин, которые готовы на все, лишь бы получить желаемое, включая даже…

– Включая секс с человеком, которого она не хочет? Да, я думаю именно так. И теперь вы знаете, что при таких условиях меня это не интересует.

Но она-то хотела его, как никогда не хотела до того ни одного мужчину. Только не могла же она сказать ему об этом. Он бы засмеялся и назвал бы ее лгуньей.

– Похоже, нам больше нечего сказать друг другу, – прервал затянувшееся молчание Синджун. Его голос звучал холодно.

– Кто-то звонил мне насчет компьютера.

– Его скоро доставят.

– Я не хочу, чтобы Чак привозил мне вещи.

– Они уже куплены и вскоре будут доставлены.

– Мне не нравится чувствовать себя пленницей.

– Вы не пленница. Когда я заставил вас поехать со мной, я хотел помешать вам чинить вред мне и себе. Теперь меня это уже не волнует. Если захотите уйти, я не стану препятствовать.

– А сигнализация?

– Просто скажите миссис Фалон, что хотите уехать.

– Я не хочу уезжать.

– Из-за навязчивой идеи написать мою биографию?

– Да, – солгала она.

– Вы слишком честолюбивы для женщины. Готовы на все ради дела.

Дела? Значит, Синджун и понятия не имел, с каким «делом» она явилась к нему.

– Вчерашний разговор оказался неудачным, зато вы больше не считаете меня пособницей убийц.

– Анжелика, полагаю, вы не собираетесь всадить мне нож в спину, но в другом я своего мнения о вас не изменил.

– Насколько я поняла, вы заедете за мной в двенадцать тридцать.

Пленница влюбилась в тюремщика. Жертва похищения без ума от похитителя. Но ведь Синджун уже сказал, что она вольна уйти, когда ей вздумается.

– Если вы захотите поехать.

– Да.

Поездка до Третьей авеню заняла немного времени, но Анжелике она показалась нескончаемой.

– Встреча, на которой вы будете присутствовать, очень важна для меня. Чтобы вы имели представление о ее сути, могу сказать, что люди, с которыми я сегодня веду переговоры, хотят получить очень много за очень небольшую сумму, – объяснил ей по дороге Синджун.

– По-моему, этого хотят все.

– Ошибаетесь. Некоторые еще верят в равенство и справедливость. А что думаете вы по поводу справедливости и честной игры?

Анжелика почувствовала себя неловко под его пристальным взглядом.

– Я тоже сторонница честной игры, – кивнула она, покраснев. В присутствии Синджуна она всегда чувствовала сексуальное возбуждение. Каждый раз вспоминала письмо матери. Он должен получить по заслугам, но тогда ему уже не будет места в ее жизни.

– Вчера я был слишком груб с вами. Посмотрите на меня.

Она медленно подняла на него глаза.

– И что видите?

– Я… – Анжелика проглотила комок в горле. – Вижу человека.

– Не знаю, как вас понимать.

– Я не настолько уж сложна.

– Вы не любите шуток, – засмеялся Синджун. – Вы наиболее сложная из всех известных мне женщин.

Они подъехали к двадцатисемиэтажному зданию в деловой части Сиэтла, которое принадлежало «Кертц – Брейкер», но компания занимала только первый и пять верхних этажей.

В гараже было сумрачно. От бликов желтых ламп глаза у Синджуна вспыхивали, как у пантеры. Скулы, нос, подбородок казались резкими от падающих теней.

Совсем не доброе лицо.

Лицо человека, неспособного легко прощать.

– И что вы действительно увидели во мне после столь внимательного изучения? – спросил он.

– Я увидела человека, который был добрее и интереснее… в другом месте.

– Знаете, я почти уверен, что пожалею о сказанном. Но мне кажется… я надеюсь… между нами может что-то быть. И возможно, это доставит удовольствие нам обоим.

Господи, почему именно сейчас и именно с этим человеком?

– Я плохой игрок, – ответила Анжелика, взвешивая каждое слово. – Давайте лучше поговорим о предстоящей встрече.

– Ладно. Но вечером мы попытаемся начать? Я не имею в виду постель, – улыбнулся Синджун. – Хотя идея не так плоха. Можно начать с чего-нибудь романтичного, вроде рыбы с жареной картошкой на фоне водной глади или прогулки в темноте у залива. Я ведь джентльмен и хочу, чтобы вы побольше узнали о Синджуне-мужчине.

Анжелика чуть не воскликнула: «Да, о да!»

– Сначала встреча.

– Договорились, – по-мальчишески ухмыльнулся он.

Вскоре Синджун вел ее по коридорам с мягким напольным покрытием нейтрального серого цвета. При его появлении все разговоры стихали и не возобновлялись, пока он не скрывался из виду. Но Анжелика заметила, что в глазах служащих нет страха или неприязни, они смотрели на босса с уважением.

Ведя девушку под руку, Синджун время от времени поглядывал на нее, и она понимала, что он еще сомневается: доверять ей или не доверять? Для Анжелики проблема заключалась в другом: как избавиться от тяги к нему и желания поверить в его порядочность?

– На этом лифте можно подняться только в мой личный офис.

Сидевший у двери мужчина в темном костюме тут же вскочил, чтобы нажать кнопку вызова, и Синджун кивнул ему.

– Вижу, Чак выбрал для вас отличные вещи, – сказал он, глядя на терракотовый брючный костюм из шелка и такого же цвета туфли.

– Они мои собственные, – ответила Анжелика. – Миссис Фалон просто волшебница по части глажки.

Они вошли в кабину, двери закрылись, лифт двинулся вверх.

– Разве Чак не привез вещи?

– Конечно, привез. – Она скорчила недовольную гримасу. – Половина моей спальни завалена коробками.

– Но вам ничего не понравилось?

– Я даже не заглянула в них.

– А вы упрямы, как я погляжу, – улыбнулся Синджун. – Из знакомых вам на переговорах будут присутствовать лишь Чак и Мэри.

Ну разумеется. Два одинаковых халата, изящная коробочка с пакетиками из фольги. Впрочем, Синджун так и не поехал к ней. Однако до недавнего времени у него была женщина, с которой он разошелся, поскольку оба уже не получали от этого удовольствия. Похоже, именно Мэри он использовал, чтобы добыть конфиденциальную информацию от маминого… друга.

– Приехали, – объявил Синджун, когда раскрылись двери лифта.

Первое, что поразило Анжелику в его апартаментах, был свет. Проходя сквозь тонированные стекла, он превращался в серебристо-серую атмосферу, заполнявшую все пространство и контрастировавшую с расписанной стеной в восточном стиле, а также с черным лаком, который так любил Синджун.

– Изысканно, – пробормотала Анжелика.

– Благодарю, – с удовлетворением сказал он. – Встреча в кабинете правления.

Синджун легко распахнул высокие двери розового дерева, и она услышала приглушенные голоса.

Сидевшие за огромным столом для заседаний мужчины и единственная женщина повернулись к вошедшим.

– Добрый день, Мэри, господа.

Анжелика вдруг почувствовала, что сейчас упадет в обморок. Синджун продолжал что-то говорить, но она его не слышала.

– …Анжелика Дин, – будто издалека донесся его голос, заставив ее наконец поднять глаза. – Анжелика, это Гарт Либер. Мы надеемся стать партнерами в одном важном для нас обоих проекте.

Она с ужасом смотрела на высокого седого господина представительной внешности, который в течение двадцати лет был тайным любовником ее матери.