Сплошные сложности (ЛП)

Он надел кепку на голову и несколько раз затягивал ремешок, пока не нашел идеальное положение. Марк чувствовал себя хорошо. Правильно. Так, как не чувствовал действительно очень давно. Он любил хоккей. Любил в нем все. Но где-то на этом пути Хитмэн перестал веселиться. Он играл ради победы. В каждой игре. Каждый раз.

Он услышал, как снаружи машина Челси выехала с подъездной дорожки, и направился к задней двери. Он знал свою ассистентку меньше двух недель. Двенадцать дней. А казалось, что дольше. Она взяла на себя управление его делами днем и вторглась в его сны ночью.

Как-то она сказала ему, что кажется, будто он держит свою жизнь под контролем. Едва ли. До аварии Бресслер держал под контролем все — на льду и вне его. Контролировал свою личную жизнь так же, как свою хаотичную карьеру. Он контролировал подчас неконтролируемое поведение своих парней из команды и контролировал тех, кто входил в его дом.

В бедре и ноге возникла тянущая боль, когда Марк прошел на кухню. Он открыл ящик стола и вытащил пузырек викодина. Теперь Хитмэн ничего не контролировал. Открыв пузырек, он посмотрел на белые таблетки, рассыпавшиеся по его ладони. Было бы так легко. Так легко принять эту горсть. Бросить в рот, как леденцы, и забыть все свои проблемы. Позволить сильным опиатам сделать больше, чем просто забрать его боль. Позволить им затуманить его мозг и затащить в милое уютное местечко, где ничего не имеет значения.

Марк подумал о Челси и их разговоре о контроле. И затолкал пилюли обратно в пузырек. Они все еще были нужны ему, чтобы избавить от боли, но, по большей части, Марк принимал их не из-за боли в теле. Если он не будет очень осторожным, то в итоге они понравятся ему слишком сильно.

Он подумал о Челси, играющей в хоккей в маленькой юбке: если не быть очень-очень осторожным, то в итоге и мисс Росс может слишком сильно ему понравиться.

Глава 12

В пятницу вечером Бо, вернувшись с работы, отдала Челси визитку. На лицевой стороне была информация о медиа-компании, которая делала для «Чинуков» всю рекламу. На обороте от руки было написано название и номер телефона агентства по работе с актерами, услугами которого пользовались пиарщики команды.

— Я подумала, тебе может быть интересно, — сказала Бо. — В большинстве случаев в нашей рекламе мы задействуем хоккеистов, но иногда приглашаем местных актеров.

Челси посмотрела, как называется агентство, и нашла его в Интернете. Она пробудет в Сиэтле еще несколько месяцев. А в зависимости от того, где решит сделать операцию, может быть, и дольше.

Ей нужно было чем-то занять свое время, чем-то еще, кроме просмотра телевизора, хождения по ночным клубам, работы с письмами фанатов Марка Бресслера и встреч с риэлторами. Так почему бы и нет?

Если ей не понравится это агентство, она сможет тут же уйти. Никаких проблем, никакой грязи: возьмет свое резюме и уйдет.

В понедельник по дороге на работу Челси позвонила в агентство и договорилась о прослушивании на вторник, на то время, когда Марк будет тренировать Дерека. Часом позже она сменила машину и отвезла Бресслера посмотреть дом в Белльвью. Поместье площадью в семь тысяч квадратных футов на берегу Ньюпорт-Шорс могло похвастать паркетными полами ручной работы и массивной дубовой мебелью. Из огромных окон задней части дома открывался вид на большой двор с кабинкой для переодевания и спа рядом с бассейном.

А еще имелись бар и винная комната, в которой поддерживалась специальная температура. Что касается цены, дом стоил столько же, сколько и тот, в котором Марк жил сейчас, и плюс на него была скидка в миллион долларов.

Стоя в кладовой для продуктов размером с квартиру Бо, Марк сказал:

— Настолько большой дом мне не нужен.

Челси была совершенно уверена, что назвала ему общую площадь, прежде чем они отправились сюда.

— И я не хочу жить за забором, — добавил он.

Мистер Бресслер никогда не упоминал о своей антипатии к заборам, но если бы он просмотрел информацию о доме, которую ассистентка для него распечатала, то знал бы, что поместье окружено забором. После того как они ушли из дома, Челси посмотрела на своего работодателя, занявшего привычное место в «мерседесе», и спросила:

— Вы сидите и придумываете способы все усложнить или это естественный рефлекс? Как дыхание?

Марк надвинул на нос зеркальные очки:

— А я-то думал, что был сегодня милым.

— Серьезно?

— Ага. — Он пожал плечами.

— А я и не заметила, — покачала головой Челси.

Она уделила этому больше внимания, пока везла мистера Бресслера к стоматологу. И полагала, что если для Марка находиться в напряженной тишине равнозначно быть милым, то да, он был милым. Но часом позже, по дороге домой от зубного врача, он полностью испортил все своим ужасным поведением пассажира с заднего сиденья. Странно, но Челси нашла это более расслабляющим, чем его попытки быть милым.

— Сейчас зажжется красный.

— Все еще желтый, — заметила она, проносясь через перекресток. — Я думала, вы собираетесь быть милым.

— Не могу, когда дергаюсь из-за того, что меня могут убить. Вы уверены, что у вас есть действующие водительские права?

— Да. Выданные штатом Калифорния.

— Ну, это все объясняет.

Челси закатила глаза, скрытые солнечными очками, и сменила тему беседы.

— У вас есть дырки в зубах?

— Я ездил не из-за этого. Доктор просто хотел проверить мои имплантаты, чтобы удостовериться, что с ними все нормально.

Челси знала про зубные имплантаты. У нее была подруга, которая выбила передние зубы, занимаясь серфингом. Дантист вживил шурупы в ее верхнюю челюсть, затем насадил на них фарфоровые коронки. Если не знать, что зубы были выбиты, то догадаться было невозможно.

— Сколько их у вас?

— Три имплантата и четыре коронки. — Марк указал на верхнюю левую часть рта. — Мне повезло.

Челси спросила себя, что же он считал невезением?

***

Во вторник после полудня она принесла свое портфолио в агентство в центре Сиэтла и встретилась с владелицей Аланной Белл, которая немного напомнила Челси Джанин Гарофало. Но Джанин десятилетней давности, до того как актриса разочаровалась в жизни.

— Какой у вас настоящий цвет волос? — спросила Аланна, просматривая папку.

— Когда я проверяла в последний раз, был каштановый.

— Я бы могла найти для вас больше работы, если бы волосы у вас не были двухцветными. Вы готовы покраситься, если я попрошу?

Челси посмотрела на постеры и подписанные фотографии, висевшие на стенах офиса Аланны. Атмосфера в агентстве была хорошей. Правильной, уж Челси ли не знать. Она встречала на своем веку немало нечистых на руку агентов.

— Думаю, что да.

— Вижу, вы учились в Театре искусств.

— Да. А также несколько лет в Калифорнийском университете.

Аланна передала Челси монолог из «Белого олеандра». Челси не была такой уж большой поклонницей чтения с листа, но таковы правила бизнеса. Сделав глубокий вдох, она очистила голову от всего, кроме слов на бумаге перед собой, и прочитала:

— Святой Анас заглянул в горячий…

Закончив, она положила текст на стол и стала ждать, как делала это бесчисленное число раз прежде. Но в этот раз что-то изменилось. Странно, офис агента в тысяче миль от Голливуда, чтения с листа, и Челси чувствовала раздражающую нервозность. Только она была спокойней, чем за многие годы. Здесь в Сиэтле ей никому ничего не нужно было доказывать. И меньше всего самой себе. Не было необходимости встречаться с правильными людьми, бороться за правильную роль, которая позволит карьере выйти на новый уровень. Здесь Челси могла просто играть. Расслабиться и получать удовольствие. То, чего она уже очень давно не делала.

— Возможно, у меня будет для вас работа на заднем плане на эти выходные. — Агент взглянула на резюме Челси. — «Эйч-би-оу» направляет персонал на съемки для «Сиэтл Мьюзик Экспириенс».