Зажечь (ЛП)

С одной стороны, я знаю, как психическое заболевание может повлиять на человека, но не могу представить, как быть с такой женщиной, как Алекса, и не завести с ней семью.

Она выдавливает небольшую улыбку.

— Я сама с трудом это понимаю. Это действительно тяжело, потому что я понимала, откуда это идёт, но он не хотел слышать никакие мои доводы. Дети могут рождаться с множеством разных медицинских проблем, и вы не можете это предвидеть, но он не хотел слушать об этом. После двух лет бездействия я сказала ему, что нам нужно с кем-то об этом поговорить, — говорит она, останавливаясь, чтобы попить воды.

— Что ты имеешь в виду? Психотерапевта? — спрашиваю я.

— Да, именно его. Он был в шоке, но я сказала, что мы должны решить это раз и навсегда. И что мне нужно решить конфликты, вставшие между моей любовью к нему и желанием завести семью. Возможно, это был самый тяжёлый разговор, какой у меня был, но как ни странно, это сработало. Не знаю, вразумило ли его это, или он действительно понял, как сильно я хочу детей, но он пообещал, что будет открыт для этой идеи. Он назначил встречу с психотерапевтом, чтобы узнать профессиональное мнение на все вопросы, волнующие его.

— Я рад слышать, что он пришёл в себя. Это было тяжело для вас обоих, — признаю я.

Она садится в кресло и откидывается назад. Я следую её примеру, занимая кресло, стоящее рядом, но сажусь к ней лицом.

Она переводит взгляд на океан и продолжает.

— Ты не представляешь, но в итоге, я рада, что сделала это. После этого стало немного лучше. Он стал изучать каждое психиатрическое отделение в штате, где мог бы найти помощь специалиста. Я стала раздражительной и беспокойной, и начала срываться на нём.

Замолчав, она резко вздыхает, и я замечаю, как по ее щекам текут слезы. Я хочу наклониться и вытереть их, но чувствую, что контакт, последнее, что ей сейчас нужно.

— Никто не знает об этом, Джейс, и я не уверена, зачем рассказываю это тебе. Может, мне просто нужно выговориться, раз и навсегда. Дело в том… что в день аварии я снова напомнила Таю о проблеме. Мы должны были уехать на долгий, приятный и романтический уикенд, и я не должна была ворчать на него из-за этого. Он продолжал говорить мне, что готов, но для меня этого было недостаточно. Думаю, я просто устала от его метаний. Возможно, не помогло и то, что у меня было ПМС и похмелье. Я просто… — Она вдруг начинает рыдать, вынуждая меня инстинктивно придвинуться к ней.

— Алекса, я уверен, всё было не так уж плохо. Держу пари, он знал, что ты просто недовольна и борешься с ожиданием, когда он будет готов, — говорю я, поглаживая её по спине.

Она удивляет, цепляясь за меня, а её слёзы капают на мою футболку, пока она рыдает у меня на груди.

— Ты не понимаешь, Джейс. Ты не можешь. В тот день я была ужасна. И те слова… Я никогда их не забуду, — плачет она.

— Какие слова, детка? О чём ты? — спрашиваю я, не уверенный хочу ли знать на самом деле.

Она шепчет, так тихо, что мне приходится напрячься, чтобы её услышать.

— Я, бл*дь, иногда тебя ненавижу.

26 глава

Лекси

Часть меня в ужасе, что я рыдала у него на груди, и он узнал правду, но другая, тайно чувствует облегчение, что я сказала эти слова вслух. Я не удивлена, что рассказала именно Джейсу о том страшном дне. Я никогда не могла хранить от него секреты, поэтому это имеет смысл.

Заставляя себя успокоиться, я отстраняюсь от его груди. Я тру глаза, надеясь, что на лице нет чёрных полос. Выражение лица Джейса — смесь замешательства и шока.

— Я не понимаю, что ты под этим подразумеваешь, Алекса, — говорит он, откашливаясь.

Пользуясь моментом, я решаю, как лучше рассказать историю, чтобы он не подумал плохо обо мне или Тае. Последнее, чего мне хочется, чтобы он думал, что я вышла за полного мудака, потому что, несмотря на все наши проблемы, я действительно любила его, и он заботился обо мне. Я не хочу, чтобы Джейс думал иначе.

— Прежде чем начать, я хочу, чтобы ты знал, Тайлер был хорошим парнем. Он всегда хорошо ко мне относился, даже когда у нас был конфликт по поводу детей. Иногда я могла доставать и давить на него, но в тот раз я зашла слишком далеко, я так думаю.

Джейс кивает и отвечает:

— Я понимаю, в запале мы можем многое наговорить, даже не имея это в виду.

Я улыбаюсь его пониманию.

— Как я и говорила, мы спорили в машине. И я сказала, что-то очень стервозное, и это вывело его из себя. Сейчас я даже не помню что именно. И он ответил теми ужасными словами. Следующее, что помню, я провела три дня в больнице, и врач сказал мне, что он умер мгновенно. Последнее воспоминание о моём муже — это то, что он говорит мне, что иногда со мной тяжело находиться рядом, и он меня ненавидит.

Джейс начинает тянуться ко мне, но в последний момент его руки опускаются, он думает, что контакт мне как-то навредит. Возможно, он прав, и на этот раз я благодарна за дистанцию между нами. Достаточно сложно говорить об этом и без его прикосновений. Я чувствую борьбу между реальной потерей Тая и перерождением, которое ощущаю после двух дней проведенных с Джейсом, теперь оно ощутимо.

— Алекса, я уверен, он не это имел в виду. Ты знаешь, как мы, парни, реагируем, когда у женщины… эмм… эти «критические дни». Мы ведём себя как сумасшедшие, почти так же, как и вы, — говорит он, выдавливая небольшую ухмылку, выглядя немного смущённым.

Я коротко смеюсь, зная, что он прав. В глубине души я всегда знала, что Тай говорил те слова не всерьёз, но наконец, когда я высказалась и с этим согласна чужая точка зрения, это разрушило мою скорлупу.

— Я всегда знала, что он не это имел в виду. В глубине души я знала, что не заслуживала этого оскорбления. Но вот в чём дело. Когда приходишь в себя после трёхдневной комы, и врач говорит, что твой муж умер, ты даже не можешь осмыслить его слова. Всё, что ты слышишь, это фразу, я бл*дь, иногда тебя ненавижу, снова и снова. Мне только недавно перестали сниться кошмары, — говорю ему.

— Если я правильно понимаю, это симптомы ПТСР. Если хочешь, мы можем поговорить об этом, — предлагает Джейс.

— Знаешь, это очень тяжело. Я держала все в себе, кажется, так долго. Я слишком сильно уважала Тайлера, чтобы выставить наши проблемы на чужой суд. А сейчас, когда он ушёл, это кажется неправильным, чтобы кто-нибудь знал о его последнем дне.

— Понимаю, я не знал его, но твои друзья и семья знали. Я уверен, они бы не стали судить его за это, но понимаю, твоё желание скрыть это. Но послушай, ты можешь рассказать мне столько, сколько сочтешь нужным, но я никогда не буду думать плохо о тебе или о нём. Браки не идеальны. У всех есть проблемы. Это жизнь, и иногда вы имеете с этим дело.

— Самое страшное, это что я не знаю, о чем он думал в последние секунды. Врач сказал, что это произошло мгновенно, но за долю секунды до столкновения, мы оба видели, как машина едет прямо на нас. — Я содрогаюсь от воспоминаний, не желая снова переживать те моменты.

Джейс молчит минуту или две, прежде чем ответить. Я не виню его. Уверена, что стуча в дверь сегодня вечером, — это последнее, чего он ожидал. Он берёт меня за руку, а другой касается подбородка и поворачивает моё лицо к себе.

— Послушай меня. Я был в секундах от смерти больше раз, чем мог себе представить. Когда рядом с «Хаммером» взорвалась бомба, перед глазами пронеслась вся моя жизнь. Я потерял приятеля и всегда говорил себе, что его последние мгновения были заполнены воспоминаниями лучших моментов его жизни. Мне хочется думать, что то же самое произошло и с Таем. Если это хоть немного похоже на мой опыт, то он забыл о тех словах. Те несколько секунд, вероятно, были заполнены всей его жизнью. Если бы мне пришлось угадывать, то думаю, он вспоминал, как впервые увидел тебя, какой красивой ты была, и как он хотел подойти к тебе. Он пережил ваше первое свидание, возможно, как он нервничал, приглашая тебя. Он вспоминал ваш первый поцелуй, и как я могу догадаться, как застенчиво после этого ты улыбнулась.