Санта-Барбара

Но кто мог знать, что это будущее наступит так скоро и что оно будет таким ужасным? Рикардо явился, хотя и косвенным, но все же виновником смерти Джекоба Мак-Клора.

Но только ли в смерти Мак-Клора повинен Рикардо? Круз помотал головой. Нет, на совести у этого подонка должны быть сотни, если не тысячи одурманенных людей, исковерканных судеб, загубленных жизней.

Остановить злодея — вот в чем состояла благородная, хоть и трудная задача.

И выполнить ее Круз решил обязательно. «Пусть даже для этой победы придется пожертвовать жизнью», — подумал Кастильо.

Вернулся сержант Руперт.

— Инспектор, судя по всему, вам он сказал что-то такое, что вас просто ошеломило, — предположил сержант.

Круз задумчиво посмотрел на него и кивнул.

— Да, парень, ты прав.

— А вот комиссар Соммер, который был тут до вас, ушел совершенно недовольный. Арестованный, судя по настроению комиссара, ничего ему не сказал.

«Комиссар, комиссар... — крутилось в мозгу Круза. — Ах, да! Соммер просил меня сразу после допроса зайти к нему и все рассказать. Якобы для обмена сведениями... Я, мол, расскажу тебе все, что узнал, ты — мне...» Круз усмехнулся.

«Как бы не так, старина Соммер! — подумал Кастильо. — Нет уж, от меня ты не дождешься никаких сведений. Для тебя, шеф, это дело при его успешном завершении — всего лишь очередная ступенька в продвижении вверх по служебной лестнице, а мне надо отомстить за друга».

— Вы так и будете здесь сидеть, инспектор? — поинтересовался сержант.

— Что? — отвлекся от своих мыслей Круз. — Ах, да. Я пойду, Руперт, спасибо.

Он медленно поднялся и вышел впереди сержанта из дверей комнаты допросов.

Находясь на коридоре, Круз вдруг услышал истошный крик:

— Мистер Кастильо! Я знаю, что вы меня слышите! Я честное слово не хотел этого! Честное слово!

Это кричал Ник Тичелли, стоя у дверей своей камеры. Он услышал звук шагов выходящего Круза и решил сказать свое последнее слово.

Круз нахмурился. Нет, с парнем все было кончено. Может быть, его суд и оставит в живых, учитывая, что убийство он совершил в наркотическом бреду, и что у Ника есть жена и двое детей... Но за это Кастильо не мог ручаться, к тому же он считал, что о таких вещах у него голова болеть не должна.

В конце концов, это область компетенции суда.

Мартин Гастингсон ждал Круза, стоя у окна и нетерпеливо покачиваясь на ногах. Он сразу обернулся на звук открываемой двери и был немало озадачен, когда увидел на губах Кастильо довольную улыбку.

— Что с тобой, Круз? — спросил Мартин. — Ты убегаешь, когда твое лицо перекошено от гнева, и возвращаешься в веселом настроении. Ты допросил его?

Круз бросил взгляд за прозрачную стену, туда, где сидел комиссар Соммер.

— Минуту, Мартин, — сказал Круз. — У меня есть здесь дельце. Потом мы поедем с тобой в одно место, и я тебе по дороге все расскажу!

Он оставил заинтригованного напарника стоять у окна и вошел в «кабинет» комиссара Джонатана Соммера.

— Ну что, Кастильо? — поднял глаза тот. — Заговорил Тичелли? Что он рассказал тебе?

Но довольная улыбка уже давно исчезла с лица Круза. Теперь концы его губ были опущены вниз, словно инспектор был чем-то сильно расстроен.

— Что молчишь? — настороженно спросил шеф. — Выкладывай все как есть, мы вместе примем решение...

Круз присел на пластиковый стул и отрицательно помотал головой.

— Нет, комиссар, я вас разочарую. Парень ничего не рассказал.

— Как так? — воскликнул Джонатан Соммер с почти натуральным изумлением. — Такого просто не может быть! Он что же, вообще молчал?

— Конечно, нет, — ответил Круз. — Однако, он только говорил, что был под воздействием наркотиков. Сказал, что у него просто отшибло вес мозги...

Комиссар Соммер кивнул. Видимо, арестант ему говорил те же слова.

— А он не сказал, кто ему продавал наркотики? — поинтересовался Соммер, и тут Круз Кастильо заметил, как у старика мелко-мелко начала подрагивать левая бровь.

«Ты придаешь такое большое значение этому вопросу?» — мысленно спросил Кастильо комиссара и в мыслях же ехидно усмехнулся.

— Тичелли сказал, что не помнит. Каждый раз это были новые люди, — соврал Круз. — Во всяком случае, он мне пообещал, что если он кое-что и вспомнит, то только в суде. Но не здесь...

Круз вздохнул.

— А вам он что сказал, комиссар?

Джонатан Соммер внимательно посмотрел на инспектора.

— Ты знаешь, сынок, ты добился тех же результатов, что и я, — сказал он. — Видимо, парню действительно нечего пока сказать, раз он тебе и мне сообщил примерно одно и то же. Что же, это понятно. Ему в тюрьме, естественно, никаких наркотиков не давали. У него сейчас просто голова может быть немного задурена. Знаешь, как бывает: голова кружится от того, что совершенно трезв...

— Ладно, — пробормотал Круз. — Тогда придется подождать, когда его мозги что-нибудь еще припомнят.

Но в душе он был страшно доволен, что ему удалось утереть нос Соммеру.

Круз поднялся со своего места.

— Шеф, я пойду, — сказал он. — Нам с Мартином пора выезжать на маршрут.

— Да-да, парни, — кивнул Соммер. — Действуйте. Круз повернулся и вышел в помещение инспекторов.

— Я наблюдал за тобой через стенку, — сообщил ему Гастингсон. — Но ты, негодяй, плотно прикрыл за собой дверь...

Круз улыбнулся.

— Можно подумать, что ты спать не будешь по этой причине. Ладно, я тебе скажу, что можешь не жалеть о том, что ничего не услышал.

— Почему?

— Да потому, что я ничего старику и не сказал.

— Как? — изумился Мартин. — Ты же явился сюда, будто миллион долларов в коридоре нашел. И шеф тебя не раскусил, не заставил выложить все?

— Надо уметь владеть своими чувствами, — тихо ответил Круз. — Ладно, напарник. Надевай свой пиджак и скорее поехали. А то вон, наш автомобиль кто-то уже угонять собирается...

— Где?! — заорал Мартин так, что Соммер за стеклянной перегородкой оторвал голову от бумаг и посмотрел в сторону приятелей.

Мартин кинулся к окну, чтобы посмотреть вниз на стоянку, но Круз схватил его за плечи и стал со смехом отталкивать назад.

— Давай, давай, не теряй попусту времени... — говорил он. — Если ты сейчас же соберешься, мы, может быть, еще догоним похитителей...

— А-а-а, ты пошутил! — протянул разочарованный Гастингсон.

Он снял со спинки стула пиджак, надел его и повернулся к Крузу.

— Ну, где твои похитители?

На лице Кастильо не осталось и тени улыбки.

— Возьми свой пистолет, Мартин. Да и запасная обойма не помешает.

— А что такое? — насторожился напарник.

— Тихо, — сказал Круз. — Я не хочу, чтобы старик догадался, что я что-то замышляю. Я тебе уже сказал, что расскажу все по дороге?

Мартин припомнил и кивнул:

— Да!

— Тогда пошевеливайся.

Гастингсон и Кастильо подошли к шкафчикам, где хранились их личные вещи и оружие. Мартин вытащил пистолет, несколько обойм к нему, засунул все это во внутренний карман пиджака.

— А ты сам? — обратился он к Кастильо. Круз похлопал себя по карману:

— У меня все свое с утра при мне!

— Хорошо, тогда поехали, — кивнул Мартин и устремился к выходу.

— Перестрелки я тебе не гарантирую, так что боюсь, ты будешь разочарован, — сказал Круз, когда они заняли места в патрульной машине.

Круз сел за руль, потому что он знал, куда надо ехать.

— Это равносильно предложению еще немного пожить на белом свете, — ответил Мартин. — А таким предложением разочаровать трудно.

Круз завел мотор и помчал машину по улице.

— А если серьезно, куда мы едем? — спросил Мартин.

Круз искоса глянул на него.

— К тому дому, где жил Тичелли, — ответил он. Мартин присвистнул.

— Ого! Неужели тебе Ник сказал что-то такое, отчего ты теперь гонишь по городу словно по первоклассному шоссе? Если гонишь — поставь мигалку, а то нас остановят и попробуют оштрафовать.

Круз покрутил головой.

— Нет, я хочу подъехать к дому так, чтобы никто не понял, что мы с тобой из полиции. А если точнее, то мы не буквально в этот дом, а рядом...