Свет с небес

Слишком суровы были правила той игры. Чтобы выжить, нужно было казаться влюбленным, испытывая отвращение; выглядеть активным участником событий, оставаясь в душе сторонним наблюдателем... Менять лица и характер, как хамелеон — свою окраску. Чтобы в конце концов понять, что т ак можно навсегда потерять свою душу.

Еще раз вздохнув, Нейл уткнулся лицом в теплую шею Эллис. Как удивительно пахнет эта женщина — свежестью и женственностью, абсолютно естественно и безумно эротично. Кокон одеяла стерег ее запахи и позволял окунуться в них. Так тепла и нежна была грудь Эллис в его ладони. Нейлу стоило немалых усилий не воспользоваться ее сном... Эллис спит, и он не смеет обмануть ее доверчивость.

Он осторожно передвинул руки на более безопасную территорию, на мягкий живот, и закрыл глаза, призывая сон. На какое-то время его отпустила царапающая, свербящая жгучая боль, значит, нужно воспользоваться этим и попытаться уснуть.

Но он не мог. Волна воспоминаний понесла его по спокойному руслу — назад, в самую юность, в те времена, когда городская библиотека была его приютом и убежищем...

Там он спасался от зимней стужи, находил прохладу среди летнего пекла и укрывался от тяжелой действительности.

Сейчас-то он понимал, что библиотекарша отнюдь не была свирепым чудовищем. Миссис Адаме требовала от читателей соблюдения тишины, элементарных правил приличия и безусловного уважения к книгам. Если она пару раз и повысила голос на Нейла, то лишь потому, что он забывал об этом. Именно она не дала угаснуть его любви к чтению. Только теперь до него дошло это. Теперь-то он мог оценить, с какой деликатной ненавязчивостью она тотчас предлагала ему новую книгу взамен прочитанной.

Миссис Адамс первая познакомила его с Томом Сойером, привела к графу Монте-Кристо и трем мушкетерам. Это она помогла ему продраться сквозь страницы Вальтера Скотта. И даже капитан Блад и Скарлетт Пимпернел, которым он обязан былым романтическим трепетом перед всем таинственным — даже они вошли в его душу со страниц книг, предложенных строгой дамой.

Временами, когда приходилось совсем туго, Нейл тоскливо думал о том, что миссис Адамс сослужила ему злую службу, разбудив в юном Морфи отнюдь не современные представления о чести, долге и верности. Именно она виновата в том, что ему пришла в голову идиотская мысль о возможности исправить этот мир.

Глупый мальчишка, он избрал нелегкий путь. За пределами книжного мира шла настоящая война, и несколько успешных операций организации по борьбе с наркотиками в лучшем случае могли ликвидировать нескольких ее застрельщиков. Сражаться с наркомафией все равно что воевать с Медузой Горгоной. Вместо отрубленной головы мгновенно отрастает новая, а вот ты, отважный Персей, ты-то как раз и меняешься с каждым ударом, и что-то внутри тебя обращается в камень. Потому что столько грязи и столько мерзости не в силах вынести слабое человеческое сердце.

Да, но ведь тем, что ты способен на подобные сравнения, ты обязан все той же миссис Адамс, невесело усмехнулся Нейл.

Миссис Адамс... Огромная грудь, сбивающий с ног аромат духов и ортопедические туфли — вот и все, что сохранила детская память. Сейчас Нейл вполне допускал, что она вовсе не ненавидела его, несмотря на грозный вид, мрачно нахмуренные брови и громогласные нотации.

Но он никогда в жизни не мог бы и представить себе возможность всерьез увлечься библиотекаршей. Полюбить ее. Лечь с ней в постель!.. Совершенный абсурд! В представлении Нейла Морфи женщины этой профессии были чем-то средним между монахинями и гунном Аттилой.

Впрочем, немалая часть его прошлых представлений на поверку оказалась сущей ерундой. Сколько убеждений и юношеских зароков разрушили время и опыт...

Вот и еще одно. Хотя у Эллис и есть несколько типично профессиональных черт, но разве под этой защитной маской он не сумел разглядеть веселую, щедрую, добрую, любящую и очень страстную молодую женщину? Женщину, достойную гораздо большего и лучшего, чем он — Князь тьмы.

И вообще, он вовсе не собирался вновь прокатиться по американским горкам судьбы. С него достаточно одного раза. Ни один мужчина на его месте не осмелился бы на вторую попытку. Никогда. Князь тьмы навсегда запер свое сердце и выбросил ключ.

Он снова вздохнул, на этот раз еще тяжелее. И открыл глаза, чтобы еще раз окинуть ласковым взглядом пленительное пламя золотых волос и нежный овал щеки, а потом приказал себе уснуть.

Кинжал...

Зловещие отсветы холодного золота... И рубин — кроваво-красный, как ужасный, горящий безумием глаз.

И голоса — шепот, смех, бормотание... страшный фон к испуганному жалкому всхлипыванию. Медленно... нестерпимо медленно кинжал поднимается. Выше, выше, еще выше — и стремительной безжалостной молнией обрушивается вниз.

— Эллис!

Ужасный крик вырвался из самых глубин ее существа. Казалось, он обнажил ее внутренности, чтобы с дикой силой исторгнуться из горла.

— Эллис!!!

Она вскочила на постели. Широко раскрытые глаза бессмысленно уставились на знакомые очертания спальни... Прабабушкина комната... Комната отца.

— Эллис?

Этот надтреснутый голос... он знаком ей, как свой собственный. Сейчас этот голос кажется спасительным лучом во тьме ее души и памяти. Она повернулась и бросилась в объятия мужчины.

— Все хорошо, — горячо шептал Нейл. — Все хорошо.

Если бы она была одна, то, безусловно, сумела бы взять себя в руки и успокоиться. Но сейчас, в эту минуту, рядом был человек, который мог позаботиться о ней, и этого было достаточно, чтобы позволить себе расслабиться. Пусть ненадолго, пусть только на несколько минут, но сейчас она может переложить часть своей боли на чужие плечи...

Так она и сделала. Не дав себе времени собраться с мыслями и силами, Эллис прижалась к Нейлу, уткнулась лицом в его грудь, и водопад соленых слез заструился по ее щекам.

— Я больше не выдержу, — судорожно всхлипывала она. — Я не могу...

На свете нет таких слов, которые могли бы утешить ее, подумал Нейл. Он сам прошел через это и знал, что бывают минуты, когда одной капли достаточно, чтобы переполнить чашу страдания, — и человек разбивается, как стекло.

— Мне знакомо это чувство, — просто ответил он. — Вставай. Уйдем отсюда.

Она медленно отстранилась и подняла на него огромные, полные слез глаза.

— Уйдем отсюда?

— Прогуляемся. Прогулка — это великолепная терапия, Рыжик. Она помогает распутать многие узлы, дарит здоровую усталость и возвращает в привычное русло. Поверь, я знаю, что говорю.

— Но на улице холодно, — слабо возразила Эллис.

— Ну так оденься как следует. И не говори мне, что у тебя нет теплых вещей. Ты же прожила здесь всю свою жизнь.

И не дожидаясь ответа, он спустил ноги с кровати. Правда, пришлось подавить стон, которым измученная спина попыталась выразить свой протест, ну да ведь у Морфи было достаточно опыта в таких делах.

— Даю тебе десять минут, Рыжик. Если у тебя хватит сил, мы спустимся к речке и пройдемся по берегу.

Женщина взглянула на светящийся циферблат радиочасов. Три часа. Какая может быть прогулка по берегу реки в такое время?! Она огляделась еще раз, посмотрела вслед выходящему из комнаты Нейлу и подумала, что, может быть, и в самом деле лучше побродить в темноте, чем остаться в этой комнате еще хоть на одну минуту.

Она начала выбираться из постели и вдруг впервые заметила свою все еще распахнутую блузку и расстегнутый лифчик.

О Боже! Эллис, Эллис, как это могло случиться? Как же ты могла...

Но тут вспышкой яркого света осветили непроглядную ночь воспоминания. Она вспомнила, какое наслаждение подарил ей этим вечером Нейл, как он страстно целовал ее, с какой нежностью обнимал... Как он вошел к ней, несмотря на запертую дверь, и как она уснула в его объятиях. Она вспомнила, что несколько раз просыпалась и чувствовала близкое тепло его тела, вспомнила, что ее грудь лежала в его ладони...

Нейл Морфи подарил ей свою заботу И нежность, с ним она пережила самое восхитительно чувственное событие в своей жизни... и в благодарность за все ломается и ведет себя как идиотка. Как старая дева. Как старая тетя Сара, которая советовала ей всегда носить с собой книгу, чтобы было на что сесть, если в переполненном автобусе ей предложат опуститься на мужские колени.