Лукавый сексуальный лжец (ЛП)

впиваюсь пальцами в талию. И я убираю руки, потому что ее хихиканье

звучит отвратительно – ни капли не искренне и не по-настоящему.

Повернувшись, она берет меня за руку и ведет вверх по лестнице в

квартиру 2А, и тут на меня накатывает дежавю. Когда наклоняется открыть

дверь, она потирается задницей об мой пах, а потом разворачивается ко мне

лицом и втаскивает внутрь, схватившись за воротник рубашки. Я осматриваю

квартиру, и от того, что многое вокруг кажется знакомым, на шее и щеках

вспыхивает румянец.

Я уже бывал здесь.

Вглядываясь в ее лицо – она прикусила губу отбеленными зубами, а глаза

соблазнительно полуприкрыты – я начинаю хотеть, чтобы она сказала, будто

ее соседка не дома или давно спит. Что-нибудь вроде этого.

Поскольку я в ужасе, что трахнул ее соседку, и если та появится тут и

увидит меня, вечер превратится в кошмар.

– Ты одна живешь? – наконец выдавливаю из себя я.

Она мотает головой.

– Мелисса на работе, – теперь ее глаза еще больше заблестели. – А что?

Хочешь, чтобы она к нам присоединилась? Она будет дома к полуночи.

Я с облегчением вздыхаю. До этого времени еще больше двух часов.

– Мне и так хорошо.

Хищно улыбнувшись, она хватает меня за шлевку брюк и тянет за собой

по коридору.

В спальне толкает меня к стене и, опять схватившись за воротник

рубашки, отрывает несколько пуговиц. Это смотрится настолько комично,

настолько чересчур, что мне хочется громко заржать. Эта девчонка как

клишированная порно-звезда. Я недоуменно смотрю, как она начинает

раздеваться, шлепнув меня по груди снятой блузкой, а потом и трусиками,

после того как стянула с себя джинсы.

В голове проносится нелепейшая мысль: если бы это увидела Марго, она

ржала бы, как конь. Это так нелепо и так смешно, что я бы к ней

присоединился.

И, господи, от этого у меня ни фига не встанет.

Закрываю глаза, решив расслабиться и сдаться этому грядущему сексу с

абсолютной незнакомкой. Ее руки решительные и грубые; оцарапав мне

грудь, она стаскивает с меня джинсы до середины бедер. Опустившись на

колени, делает все, что, как думают женщины, жаждет каждый мужчина:

много языка и немного зубов, глаз не спускает с моего лица, сосет, активно

двигая головой, и восхищается мои членом.

Презерватив надет. Она хочет сверху. Я чувствую какую-то отчаянную

похоть – не потому что вот-вот кончу, а словно боюсь, что желание сойдет на

нет. Звуки, которые она издает – явный перебор, и они специально для меня:

ахи и охи, вскрики и стоны на тему того, какой большой у меня член, как она

сейчас кончит, и как хочет, чтобы я трахнул ее до боли, и что-то еще

нечленораздельное. Запустив руки себе в волосы, она дергает их от якобы

мучительного удовольствия.

Она так паршиво притворяется, от чего теряю темп. Я ленивый говнюк,

поддавшийся ненапряжным привычкам. Зажмуриваюсь сильнее от этой

жалящей мысли.

Но едва закрыв глаза, импульсивно начинаю думать о Лондон: о ее

теплой коже и тяжелой груди в моих ладонях, о звуках, рвущихся – словно

она старалась, но не смогла больше сдерживаться – из ее горла.

Происходящее сейчас все-таки ни капли не похоже на секс с Лондон – как бы

яростно я не цеплялся за эти воспоминания.

Мысль, что мне нужно думать о Лондон, чтобы сохранить эрекцию,

подчеркивает уже зародившуюся панику в моей груди. Да я долбаный идиот!

Я ведь знаю, чего хочу, и трачу время, не находясь рядом с ней.

Я получил диплом, играл в команде по водному поло с лучшими

спортсменами мира, но я по-прежнему остался все тем же, каким был

больше четырех лет назад, в день, когда вошел в тот дом у пляжа и трахнул

Эли Стирлинг.

Хватаю переигрывающую красотку, объезжающую меня, чувствуя, что

пора заканчивать, пока я не переборщил с самоанализом и не психанул прямо

тут. Поглаживаю ее между ног – хорошо прижимая пальцы и настойчиво

двигаясь по кругу – и она, удивляя саму себя, начинает нуждаться в большем.

Удовольствие стало реальным. Я замечаю, как подрагивают ее бедра, как

начинает пульсировать внутри.

Она встречается со мной жадным взглядом.

– Шлепни по сиськам! – кричит она. – Шлепни по сиськам!

Я ошалело пялюсь на нее.

– Ч-что?

– Шлепни. Ударь. Мать твою, просто сделай это!

Помедлив, чувствую, как кровь холодеет от ужаса. Протянув руку, я

делаю, как она сказала, и ощущаю, как внутри нее я полностью обмяк, даже

когда она с воплями кончает, запустив ногти мне в кожу.

Внутри меня словно срабатывает переключатель, и я понимаю, почему

она не представилась.

Понимаю, почему и квартира показалась знакомой. И нет, я не трахал ее

соседку.

Я когда-то трахнул именно эту девчонку.

И забыл.

***

От хохота Марго чуть не задыхается.

– Зря ты сказал мне, ой зря, – тяжело дыша, говорит она. – Я не дам тебе

забыть этот вечер! Ни за что.

Этот вечер запросто можно назвать худшим в моей взрослой жизни. Я

настолько противен сам себе и знаю только двоих людей, с кем могу

поделиться и кто мне не даст спуску: это Марго и Дилан.

– Я и не хотел тебе рассказывать, – со стоном говорю я. – Я сначала

позвонил Дилану, но он был под кайфом и хреново соображал. Мне просто

нужно поговорить с кем-нибудь.

– Боже, могу себе представить. Это ж жуть. Как ты мог ее не узнать? По

лицу, например. По сиськам. Ну хоть как-нибудь!

Я мотаю головой и, придерживая телефон, снова со стоном ложусь на

диван.

– Да не знаю я! Кажется, раньше она была блондинкой. И вроде бы

выглядела немного знакомой. Но, Марго – я сейчас скажу самую отстойную

вещь на свете, но уж слушай, раз взялась – она выглядела как миллион

других девушек. Худенькая, с длинными каштановыми волосами, большие

сиськи, накрашенные блеском губы.

– И как же ты тогда узнал ее?

Шлепни по сиськам! Шлепни по сиськам!

Качая головой, я отвечаю:

– Ну нет. Я тебе ни за что не скажу.

– О боже, ты прав, молчи.

Мы оба замолкаем, и мне слышен ее телевизор на заднем плане.

– Приедешь переночевать? – спрашиваю я.

– Люк, уже поздно.

– Ну Марго-о-о-о, – начинаю скулить я. – Я чувствую себя ниже

плинтуса, а дом такой большой и пустой.

– И что, даже постель мне застелешь?

– А то.

Она глубоко вздыхает, и я знаю, что победил.

– Ладно, дитятко. Буду у тебя в десять.

***

Старшая сестра делает мне попкорн и горячий шоколад, а потом

подкладывает себе под голову диванную подушку.

Обычная цена за ее услуги – массаж ног под запись шоу Джимми

Фэллона.

– Спасибо, что приехала, – говорю я, проматывая первую рекламу.

Она закрывает глаза.

– Молчи уже.

С преувеличенным драматизмом хлопаю округлившимися глазами.

– Ты самая лучшая старшая сестренка в мире.

– Знаю, – она потягивается и пихает меня ногой. – Вот тут еще, где

подъем. Весь день простояла на ногах.

Я морщусь.

– У тебя ноги пахнут.

Марго фыркает.

– А ты пошел домой к незнакомке, прежде чем понял, что уже успел

когда-то с ней переспать.

Вздохнув, я отвечаю:

– Ты права, это в сто раз хуже, – делаю еще один глубокий вдох и

рассказываю о еще одном важном событии дня: – Ну, в общем, сегодня в

кампусе я случайно встретился с Анселем.

Она открывает один глаз.

– С Анселем?

– Муж Миа.

Ее рот округляется, и спустя пару секунд она выдыхает тихое:

– Ого.

– Ты должна мной гордиться. Я подошел и извинился, что по-мудацки

разговаривал с Миа.