Разведены и непредсказуемы

– Ты что, уже вышел? — раздался за стенкой напряженный голос Кати. — Ах, досрочно, за примерное поведение! Не думала, что у убийц такое возможно. И как ты меня нашел? Соседи помогли? Телефон старой работы дали? Да, добрые люди, сердобольные… Нет! Даже не думай об этом, слышишь? Это моя квартира и только моя! Где тебе жить? Да где хочешь, хоть под забором! Тебе там самое место!..

Глаза у Ники округлились. Ничего себе! Если она все правильно понимает, то у Кати большие проблемы — ее бывший муж освободился из тюрьмы и теперь требует, чтобы та пустила его к себе жить. Да, не позавидуешь девушке! Остается только надеяться, что ему неизвестен ее новый адрес, иначе даже подумать страшно, что ее ждет…

Меж тем обстановка в соседнем отсеке накалялась. Катя уже яростно шипела в трубку, мало заботясь о том, что ее могут услышать коллеги.

– Надо было и фамилию сменить! Нет, это ты мотай на ус: даже не вздумай вставать у меня на пути, гнида! Я тебя из своей жизни стерла и знать тебя не хочу! Ты мне столько крови попортил, что вовек не расплатишься! Ах, ты в завязке? Пить бросил? Да насрать мне на это с высокой колокольни! Что?! Ах ты, мразь, еще и угрожать пытаешься?! Да я тебя мигом в ментовку сдам, дерьмо ты собачье! Забудь этот телефон и больше сюда не звони, если шкура дорога!..

Катя с такой силой швырнула трубку, что Нике показалось, та должна была непременно рассыпаться вдребезги от этого удара. Затем послышались шаги — Катя вышла из своего отсека и прямым ходом проследовала к Раечке.

– В следующий раз меня с этим человеком не соединять ни при каких условиях! Нет меня, и все! Уехала в Антарктиду, уволилась, скрылась в неизвестном направлении — да что угодно!

Раечка еще не успела ничего сказать в ответ, как за спиной Кати возникла гнусно ухмыляющаяся Стелла.

– Что, никак благоверный объявился? Спешит упасть в твои объятия, крошка?

Катя резко развернулась и в упор посмотрела на соперницу:

– А тебе, пионерка, лучше бы помалкивать в тряпочку и не лезть не в свои дела!

– Да неужели? — всплеснула руками Стелла. — Я ведь очень-очень за тебя рада, правда! Виктора тебе все равно не видать, как своих ушей, а так хоть какой-никакой мужчинка под боком будет.

– Вот что, мотай отсюда, пока я тебе не наваляла по первое число! И не зли меня, если морда дорога!

– Интересно, а что скажет Витенька по поводу счастливого воссоединения супругов? — елейным голоском поинтересовалась неугомонная девица.

– Ну все, ты меня достала! — сообщила Катя и с размаха залепила Стелле крепкую затрещину.

Та взвизгнула и попыталась ответить тем же, но Катя была начеку, раз за разом отвешивая сопернице новые оплеухи.

– Девочки! Прекратите немедленно! — попыталась было разнять их Раечка, но, вовремя сообразив, что вполне может попасть под горячую руку, тут же проворно отскочила в сторону.

Прижав Стеллу к стене, Катя пообещала:

– Если ты, мокрощелка, растрезвонишь об этом Воронцову, я тебя, подстилку наркоманскую, урою! И никто тебя не спасет! По асфальту размажу, слышишь ты меня, тварь?! Мне терять нечего, так что не надейся, что я соплями утрусь и в сторонку откачусь, чтоб любоваться на то, как ты с Витькой сосаться станешь! Ну, ты все поняла?!

– Д-да, — выдавила из себя насмерть перепуганная Стелла, смешно скосив глаза на занесенную над ней для удара руку Кати.

– Не слышу! Громче!

– Да! — с ненавистью выкрикнула та.

– Вот и славно! Катя отпустила Стеллу, достала из кармана ключи от машины наследника и, демонстративно покрутив ими перед носом поверженной соперницы, вышла из редакции, хлопнув дверью.

– Сука! — бросила ей в спину Стелла и, заливаясь слезами, кинулась в свой отсек.

– Вот и поговорили, — машинально констатировала сама себе Ника, одновременно подумав, что девицам крупно повезло, что Аникушина сейчас нет в офисе. В противном случае уже сегодня вылетели бы отсюда на все четыре стороны.

Меж тем Стелла рыдала все громче и громче, навзрыд, и ни о какой рабочей обстановке в редакции речь и не шла.

Вздохнув, Ника отправилась к той, намереваясь хоть как-то утихомирить зарвавшуюся глупышку. Спору нет, она получила по заслугам, и на месте бы Кати Ника поступила точно так же, но все равно: не дело, когда твоя сотрудница разве что не воет в голос от обиды. А поскольку ни Раечка, ни Зинаида что-то не торопятся увещевать Стеллу, придется это сделать ей, как негласному заму главреда.

– Чего тебе надо? — зло вскинулась на нее Стелла.

– Мне — ничего. Разве что прошу тебя успокоиться. Здесь, знаешь ли, люди работают, а под твои стоны-вздохи это совершенно невозможно.

– А мне наплевать, слышишь? Работать я ей мешаю, фифа какая! Что, теперь любовнику своему жаловаться побежишь, да? «Дорогой Никита, эта противная Стелла опять ругалась с Катькой»…

Перед глазами Ники все потемнело. Вот, значит, как? Их с Никитой уже и в постель уложить успели, и в любовники записать?!

Не отдавая себе отчета в своих действиях, Ника отвесила Стелле хлесткую пощечину, как пару минутами раньше Катерина.

От неожиданности Стелла запнулась на полуслове, потрясенно глядя на Нику.

– Никушка, ты иди, а мы тут с девочкой поговорим кое о чем, хорошо? — невесть откуда взялась за плечом Зинаида.

Понимая, что в таком взвинченном состоянии, как сейчас, она вполне может наломать дров, Ника предпочла послушаться Зинаиду и отправилась к себе в отсек.

О чем именно говорили Зинаида и Стелла, так и осталось для нее загадкой, потому что бывшая главная редакторша увела зарыдавшую по второму кругу барышню куда-то в коридор. Впрочем, ей это было неинтересно. Куда больше Нику волновало сейчас то, что ее коллеги считают ее любовницей Аникушина, и слова Стеллы — лучшее тому подтверждение.

Что же делать? Не будешь же всем и каждому доказывать, что это не так! Опять же: да кому какая разница, насколько они близки с Никитой?

Хотя что она себя обманывает! Конечно же, если ее коллеги считают, что она — протеже главреда, то и относятся к ней соответственно. И в любой момент могут заявить, мол, знаем мы, кумушка, почему тебя так начальство любит, можешь нам лапшу на уши не вешать и старательностью своей глаза не мозолить. В курсе мы, в каких делах ты особенно старательна…

И все же, с чего Стелла обозвала их любовниками? Может быть, просто из вредности? Они ведь с Никитой ведут себя очень-очень осторожно, никаких переглядываний и объятий в рабочее время не позволяют, даже домой порознь разъезжаются. Или… или это именно Стелла залезла к ней в сумочку и выяснила, кому принадлежит Гошка?!

Ника почувствовала, что ее голова идет кругом. Совершенно непонятно, зачем Стелле было нужно шпионить за ней. Просто из любопытства? Да нет, на нее это совершенно не похоже. Сия барышня настолько поглощена собой, что все окружающие ей просто до фонаря.

Нет, скорее всего дело действительно в ее дурном характере, и не более того. Захотелось своей коллеге гадость сказать, вот и брякнула первое, что на ум пришло. И чего она только к ней отправилась? Успокоить, видишь ли, захотелось! Да надо было сразу гнать ее из редакции и не миндальничать. Такие, как Стелла, только окрики и понимают.

Ну а теперь настроение испорчено окончательно и бесповоротно. Может быть, и впрямь попросить Никиту уволить эту нахалку? Все равно толку от нее как от козла молока, статьи пишет левой ногой по диагонали, да и то после пяти-шести пинков, над ошибками работать не собирается, ведет себя вообще черт знает как. Правда, это автоматически будет означать, что Виктор достался Кате, но это уже не Никины печали и радости. По крайней мере верстку номера та сдала в срок и нигде не накосячила. Ну а что до ее амурных дел, так может быть, если Стелла уйдет, то и Катерина будет вести себя поспокойнее. Да, пожалуй, именно так и надо поступить! И если разобиженная Стелла станет на всех перекрестках вопить, что ее уволили только потому, что она перешла дорогу любовнице главного редактора… то пусть так оно и будет! Зато другие ее коллеги после такого трижды подумают, прежде чем раскрывать свой рот и хамить. Все равно — ее здесь не любят, это бесспорный факт. В редакции вообще каждый сам за себя, барахтается, как может. Ну а раз так, то не мешает устроить кое-кому образцово-показательную порку. Тем более что Стелла сегодня перешла за все мыслимые рамки. Черт возьми, она самая молодая из всех присутствующих, а ведет себя так, словно с ровней общается! Ведь насколько была приятная девушка в самом начале, и какая мерзость теперь из нее прет!