Подпусти меня ближе (СИ)

Я киваю и разворачиваюсь, направляясь в сторону Андрея. Непонятные эмоции обрушиваются на меня плотной массой и сковывают так сильно, что хочется скулить. С одной стороны я рада, что встретила школьную подругу, но с другой сам факт того, что она как-то связана с анонимом, разрушает всё на свете. Куски мозаики разбросаны вокруг меня, но их слишком мало, чтобы собрать всю картину целиком.

— Ну, как всё прошло? — интересуется Андрей, когда я останавливаюсь рядом с ним и, наконец, достаю пачку сигарет, прикуривая.

Только после того, как я убираю её обратно, я отвечаю на вопрос.

— Не знаю, — пожимаю плечом. — Вроде нормально. Но я без понятия, поняла ли она послание или же нет.

— А кто это вообще? — парень смотрит в сторону Яны, которая в это время начинает заводить всех школьников в здание.

— Одноклассница. Раньше дружили, — коротко бросаю я.

Я нервно смотрю в сторону исчезающих учеников, сжимая фильтр так сильно, что сигарета сминается пополам.

— А если это не она?

— Да пофиг, — отмахиваюсь, выбрасывая под ноги испорченную сигарету. — Я сделала всё, как было сказано в письме. Пусть аноним подавится своими возмущениями.

Бросив последний взгляд в сторону школы, я седлаю мотоцикл и надеваю шлем.

— Залезай, возвращаемся в общагу, — командую я.

Андрей медлит, затем послушно забирается на байк и обнимает меня за талию, чтобы не упасть во время езды. Всё-таки это была не лучшая идея: идти на поводу у карточек. О чём я вообще думала, когда согласилась приехать сюда?

16

John Murphy — In The House In A Heartbeat

Егор.

Я рывком открываю двери «Конечного пункта» и уверенно пересекаю зал. Коротко здороваюсь с барменом из дневной смены, замечаю взглядом Шершня и направляюсь прямо к ней.

— У меня проблемы, — говорю я, останавливаясь рядом с Аней, которая в этот момент стоит недалеко от барной стойки и командует официантами.

Девушка внимательно смотрит на меня, поджимает свои губы и кивает на дверь, ведущую к административным помещениям. С ней долго распинаться не надо, она всегда меня понимала с полуслова.

Мы покидаем главный зал, медленно преодолеваем парочку поворотов и заходим в небольшой кабинет Шершня. Как только дверь за мной закрывается, я прислоняюсь к ней спиной, чтобы избежать вторжение незваных гостей, и скрещиваю на груди руки.

— Ты хотел сказать: «у нас проблемы»? — переспрашивает она, внимательно прожигая меня своим взглядом.

Я немного прищуриваюсь, качаю головой, словно это совсем не так, но затем киваю.

— Да, — соглашаюсь я. — У нас проблемы. Скажем, есть один человек, который хочет, чтобы я отказался от работы у Арчи. Точнее, чтобы я не тренировал его племянника. Если я этого не сделаю, то он может сдать копам твоё заведение. Он знает, что ты торгуешь здесь не только травкой. Да и даже эта дрянь может нехило всё подпортить.

Аня задумчиво хмурится. Она берёт со стола ручку и начинает вертеть в своих пальцах, думая о моих словах.

— Но если ты подпортишь отношения с Арчи, то нам всё равно конец, — заявляет Шершень. — Точнее… тебе конец. Но это может затронуть и меня. Замкнутый круг.

Я ничего не отвечаю. Да, она права. В случае, если я соглашусь на условие анонима и откажусь тренировать Антона, то мне же от этого будет хуже. Но Аня здесь не при чём, она может выкрутиться. В противном случае, потонем мы все.

— Есть один выход, — предлагает Шершень, устремляя на меня прожигающий взгляд. — Расскажем Арчи, что кто-то хочет подпортить и ему и нам игру. Он его найдёт и устранит.

Я прикусываю губу, думая о том, что это чертовски заманчивая идея. У Арчи есть связи. Ему не составит труда отыскать анонима, который присылает мне письма. Но есть одна проблема: если мы попросим у этого парня помощи, то точно никогда не выкарабкаемся из должников.

— Я должен ему пятьсот штук с процентами, — серьёзно говорю я. — Просить у него помощи — это сродни самоубийству. Хочешь, чтобы мы до конца жизни прогибались под него? Точнее, это даже мне придётся прогибаться, ты здесь не при чём.

— Ты видишь другой выход? — не понимает Шершень. — Заведение прикроют. Ты лишишься работы, я сяду в тюрьму. А если подпортишь отношения с Арчибальдом, он тебя может и убить. Он психованный человек, с ним ссориться опасно. Я сама могу попросить у него помощи. Он не откажет… Тебя не буду особо приплетать, скажу, что моё заведение на кону.

Я поджимаю губы, опуская голову и обдумывая слова Ани. Это может быть неплохим выходом, но всё внутри меня категорически против такого решения. Я не хочу ещё больше связываться с этим придурком. Хотя я и так уже по самую макушку увяз в этом дерьме. Мне нужно срочно достать кучу денег, чтобы откупиться. Без этого даже думать о свободе нельзя.

— С чего ты так уверена, что он тебе поможет? — не понимаю я. — Зачем ты вообще с ним дела ведёшь?

Шершень вздыхает и отводит взгляд в сторону, явно не горя желанием отвечать на этот вопрос, но я ведь всё равно не отстану. Раз предлагает такой рискованный вариант, пусть предоставит мне гарантии, что ничего ужасного не случится.

— Он… — она прокашливается и смотрит на меня. — Он мой бывший муж, — признаётся Шершень.

— Что? — я фыркаю, неожиданно для самого себя расплываясь в улыбке. — Ты серьёзно? Этот шизанутый и есть твой бывший? Да это же смешно…

Аня пожимает плечом. Она не улыбается, и на её лице нет ни намёка на веселье, поэтому я быстро угасаю. Становится неловко.

— Я была инициатором развода, — спокойно говорит Аня. — Он согласился при условии, что, когда я создам своё заведение, а он знал, что я планировала это сделать, то он будет продавать в нём всякую дрянь. Это совместный бизнес. Он дал мне стартовый капитал на организацию «Конечного пункта», плюс платил за то, что я привлекаю для него клиентов. А потом всё это переросло в обычные партнёрские отношения. Он не лезет ко мне, я не лезу к нему. Плюс он прикрывает моё заведение, чтобы в него копы не лезли. А наш небольшой бизнес живёт самостоятельно и приносит неплохие деньги. Если поступит прямая наводка на клуб, полиция не сможет этого игнорировать, а если клуб закроют, то сразу выяснится, кто поставлял нам всю эту дрянь, и тогда Арчи потонет вместе с нами. Это тоже в его интересах.

— Ну, я не знаю, — бурчу я.

— Да всё нормально будет, — Аня бросает ручку на стол и подходит ко мне. — Главное, не делай никаких поспешных решений. Я свяжусь с Арчи и поговорю с ним, а дальше решим.

Она кивает мне, чтобы я отошёл в сторону и дал ей пройти, но я не двигаюсь несколько секунд, не желая соглашаться с таким поворотом. Не нравится мне всё это, а я к своей интуиции всегда прислушиваюсь. Я отступаю в сторону — Аня берётся за ручку двери, но, прежде чем девушка уходит, я останавливаю её за плечо.

— Только… — я осекаюсь. — Сделай это всё по-тихому. За мной следят. Если аноним узнает, что я что-то задумал, то сразу сдаст копам.

Аня знает про мои письма, которые я никогда не открываю, и про странного анонима, хотя я никогда в подробности не вдавался. Упоминал парочку раз и жаловался на него. Но, я думаю, она не такая глупая, что не понять, о ком речь.

— Хорошо, — кивает Шершень. — Не переживай. Когда у тебя встреча с Арчи?

Я прикусываю губу, немного скорчившись.

— Послезавтра, — говорю я. — Тренировка с Антоном. У тебя есть чуть больше суток, чтобы всё уладить, иначе я сделаю так, как посчитаю нужным.

Аня пристально смотрит на меня своими большими карими глазами, обрамлёнными густыми ресницами, но ничего не говорит. Девушка сбрасывает мою руку со своего плеча и уходит, оставляя меня в одиночестве посреди своих мыслей.

Если она ничего не сможет сделать, придётся рискнуть мне. Я пойду против Арчи и откажусь тренировать Антона. Не хочу, чтобы единственное место, дарующее мне смысл жизни, исчезло из-за моей глупости. А когда я вычислю анонима, я уничтожу его. Собственными руками.