Пыль (ЛП)

Она сказала что-то еще, но звук микроволновки заглушил ее слова.

Там были и другие фотографии - гораздо более молодой Джулии с ее родителями, ее отца с крепкого вида мужчиной - бизнесменом. Также было несколько фото Джулии вместе с Энди. Очевидно свадебное фото, на котором они выглядели такими молодыми и счастливыми - одетые с иголочки и позирующие вместе с родителями Джулии перед мэрией Нью Йорка. Несколько фотографий из путешествий. На одной Джулия и Энди были изображены на отполированной деревянной палубе яхты, где-то в экзотических странах. На другой - напротив римского Коллизея, прислонившись к спортивному кабриолету. Третье фото было сделано во время отпуска на горнолыжном курорте - на ней они позировали вместе с другой парой, скорее всего в Швейцарии. Эта фотография и привлекла ее внимание. Она не знала, что Джулия тоже катается на горных лыжах.

"Ты любишь кататься на лыжах?" спросила она, беря в руки эту фотографию.

Джулия подошла к ней, держа в руках поднос с дымящейся пищей и миску с салатом.

"Не слишком много. Но Энди обожает". Она поставила еду и подошла к Эван, остановившись у нее за спиной. "Это не мои фотографии. Мои родители чаще тут живут, чем я".

Эван посмотрела на нее.

"Ты не должна мне ничего объяснять. Я знаю, что ты замужем - и знаю, что, в свое время, это был тот выбор, который тебя устроил".

Джулия кивнула и печально улыбнулась Эван. "Думаю, ты, должно быть, единственная, которая это понимает".

"Важно, что ты это понимаешь". Она стала ставить фото на место, когда что-то на нем привлекло ее внимание. Иисус Христос. Она посмотрела на Джулию и затем обратно на фотографию. Ее рука задрожала.

Этого не может быть. Это какое-то извращенное совпадение.

Энди позировал, одной рукой обнимая Джулию за плечи. Его другая рука обернулась вокруг пар ярко желтых лыж. Ярко желтые лыжи К2 со словом "Апачи", нанесенным на них.

Мать твою. Иисус гребанный Христос.

И что теперь?

*****

Намного позже, когда Джулия заснула, Эван лежала с открытыми глазами, уставившись на темные узоры в тени на потолке. Снова зарядил дождь. Она слышала, как снаружи, за окнами спальни, вода бежала вдоль желоба карнизов. Брук Стрит успокоилась. Шум машин стих.

Джулия спала, положив голову на плечо Эван. Одна рука и нога были вытянуты поверх ее тела как оковы. Она не могла бы сбежать, если бы этого хотела - а прямо сейчас, у нее не было желания сбежать - по крайней мере, не от Джулии. А что с остальной частью этого разрастающегося беспорядка? Черт. Она бы пришила заплатку, засунув все это под нее.

Она не рассказала Джулии о лыжах.

Правда заключалась в том, что она не знала наверняка, имело ли это хоть какое-нибудь смысл, кроме подчеркивания того факта, что у Энди Таунсенда были дорогостоящие вкусы. Она глубоко вздохнула, тело Джулии приподнялось и опало вместе с ней. Дерьмо. Самый лучший пример дорогостоящего вкуса Энди Таунсенда сейчас лежал в коматозном состоянии поверх нее. Ей не нужны были какие-то другие доказательства.

Но что насчет этих чертовых лыж? Что если это Энди сопровождал Тома Шеридана на Пик Лог в тот день? Что если это Энди поменялся лыжами с нетрезвым конгрессменом? Что если сексуальная связь Энди с Марго началась до смерти Тома? Что если Том обнаружил это и сцепился с ним?

И что случилось с лыжами, когда Стив Килгор нашел тело Тома? Потребовала ли выдать их Марго с другими вещами Тома? Продолжают ли они стоять в каком-нибудь конфискованном округом Питкин шкафчике? Или они были проданы на открытом аукционе?

И что важнее всего, есть ли до сих пор у Энди эта пара ярко желтых К2?

А что насчет Маркуса? Зачем он был в Аспене в тот уикенд? Была ли правдива та история, которую он поведал Эван? Он просто находился там, в его родном штате, по заданию партии, выуживая информацию - пытаясь разузнать, насколько заинтересован Энди в сенатском кресле Арта Якобсена?

Господи. Это какое-то хреново болото - и она все глубже и глубже увязает в нем.

И было еще кое-что. Получилось, однако, так, что смерть Тома Шеридана расчистила путь для взлета национальной политической карьеры Энди. И недавнее решение Джулии подать на развод угрожали выставить его отношения с Марго на всеобщее обозрение - потенциально пуская под откос его президентские амбиции. Такая возможность выставила в новом, ужасном свете "несчастный случай" с Джулией. Уже весь этот эпизод разительно походил на историю с принцессой Дианой. А она не верила в совпадения.

Иисус. Она что, на самом деле, готова обвинить действующего сенатора США в убийстве? Это безумие. А если она окажется права, что, к черту, она будет делать с этой информацией, и как она защитит Джулию?

Ей необходимо было поговорить с Дэном - посмотреть, сможет ли он пролить свет на все это. Даже если Дэн работал на Энди, она ему доверяла - и она знала, что он никогда не был бы вовлечен в нечто подобное.

Так что насчет Маркуса?

Она вздохнула.

Теперь, он мог подождать. Маркус занялся бы управлением карьерой чертового Теда Банди (40), если бы партия приказала ему сделать из него победителя.

Она вздрогнула, когда рука скользнула по ее предплечью и остановилась у нее на груди. Эван не заметила, что Джулия проснулась.

"Спи. Хватит метаться".

Эван смутилась. "Я мечусь?"

"Это первоочередное требование".

Джулия зевнула, и Эван почувствовала теплое дыхание на своей шее. Она улыбнулась. "Хорошо".

"Ты в порядке?" сонный голос Джулии больше походил на шепот.

Эван покрепче сжала ее в своих объятиях и поцеловала в макушку. "Да. Засыпай".

Она закрыла глаза и заставила себя сконцентрироваться на звуке дождя, пока сама не погрузилась в сон.

ГЛАВА 18.

Согласно своим планам Джулия намеревалась провести в Лондоне еще три дня, до того как отправиться к родителям в Париж. Она попросила Эван остаться с ней на это время. Ее переговоры с советом директоров Вэверли заканчивались в пятницу - что означало, что они могут провести вечера и весь субботний день вместе, осматривая достопримечательности или расслабляясь в квартире.

Эван не сложно было согласиться. Она уже твердо решила, что порыскает в том месте, где произошла авария с Джулией.

Они вместе позавтракали в кондитерской недалеко от квартиры, а затем Джулия поехала на такси в офисы Вэверли на Нью Оксфорд Стрит. Эван прошлась до станции метро Бонд Стрит и доехала до Ватерлоо по линии Джубили. Район Южного берега был суматошным, но она знала, что поздно вечером во вторник он был намного менее загружен. Деловой ужин Джулии проходил в Шез Джерард, и небольшой французский ресторан находился всего в ста метрах от здания мастеров сценического искусства, Ройял Фестивал Холл, рядом с мостом Ватерлоо.

Она прошагала это расстояние от Шез Джерард, где водитель подобрал Джулию, вверх по Белведер Роуд к месту аварии, рядом со входом в Джубили Гарденс. Осталось мало свидетельств того рокового столкновения, за исключением мелообразных царапин на низкой бетонной стене, а в стороне от дороги нескольких полос в траве и глубоких царапин в коре огромного вяза. Эван стояла, ощутив тошноту, когда подумала, что все могло закончиться по-другому. Джулия могла тут погибнуть. Ее водитель ведь погиб.

Она шагнула к стене и прошла дальше к дереву, встав на колени и прижав руку к широкой колее, оставленной машиной. Только это повреждение намекало, что в одно мгновение десятки жизней изменились навеки.

"Вы их знаете?"

Эван вздрогнула от звука голоса. Она не слышала, как кто-то к ней приблизился. Она встала и развернулась. Она увидела тощего мужчину с граблями в руках. Он, должно быть, садовник, подумала она.

"Да", сказала она. "Я знакома с одним из них - с женщиной, что выжила".