«Вся правда о слове «Навсегда» (ЛП)

гладильную доску. Сложно было думать об этом доме, обсуждать его, как

проект для преобразований.

- Мам? – позвала откуда-то снизу Кэролайн. – Я тут принесла

образцы… Ты где?

- Иду, - отозвалась мама через плечо. – В конце концов, это только

идея. Просто мысль, - добавила она для меня.

Это не должно было удивить меня. Моя мама строила новые,

идеальные, дома, и в них определенно был смысл, они определенно стоили

всех усилий, чего нельзя было сказать о старой постройке, с которой может

произойти бог знает что во время ремонта.

- Он новый? – вдруг спросила она, вырывая меня из мыслей.

- Новый? – переспросила я. Мама кивнула на топ, который я только что

закончила гладить.

- Я раньше не видела его.

Конечно, она и не могла его видеть: это был топ Кристи, и здесь, в

ярком свете, льющемся из окна, он казался чем-то из другого мира.

Разумеется, он и был из другого мира, напомнила себе я, из мира Кристи, из

комнаты Кристи. Неудивительно, что он так удивил мою маму.

- О, нет, он не мой, - покачала я головой. – Я, хм, одолжила его. У

подружки.

- Правда? – мама разглядывала топ, пытаясь представить одну из

девушек в студенческом совете, у которой я могла взять подобную вещь. - А

у кого?

Лицо Кристи промелькнуло у меня перед глазами – широкая улыбка,

шрамы, большие голубые глаза. Если топ так удивил маму, то я могла лишь

догадываться, какое впечатление произвела бы на нее его хозяйка или

вообще кто-нибудь из моих новых друзей из «Wish». Правильным ответом

было:

- У одной девушки, мы работаем вместе. Я случайно запачкала

футболку салатом, так что она дала мне топ, чтобы переодеться и доехать до

дома.

- Хм, - отозвалась мама. Не знаю, понравилось ли ей то, что она

услышала, но это явно был приемлемый ответ. – Это мило с ее стороны.

- Да,- согласилась я, а она направила к лестнице, чтобы присоединиться

к Кэролайн, которая уже ждала ее с образцами ткани. – Это было мило.

После того, как я разложила по полкам все свои футболки и джинсы,

развесила блузки и приготовила одежду на завтра, на кровати остались лишь

топ и джинсы, принадлежащие Кристи. Я переложила их на кресло, где точно

увижу, когда буду собираться на работу в «Wish» в следующий раз, но затем

снова прикоснулась к мягкой ткани топа. Он так отличался от всего, что я

когда-либо носила – неудивительно, что мама сразу обратила на него

внимание. Именно поэтому нужно вернуть его немедленно. Я внимательно

посмотрела на него и на джинсы, вспоминая ту девушку в зеркале и

запечатляя этот образ в своей памяти. А затем положила его верхнюю полку

шкафа.

В воскресенье, когда Кэролайн готовила ужин, ей понадобилась

руккола. Я понятия не имела, что это, но все равно поехала с ней на его/ее

поиски. Мы как раз заходили во второй фермерский магазинчик, и сестра

углубилась в разъяснения отличия рукколы от лука, когда я внезапно увидела

Уэса.

Ой, пронеслось у меня в голове, а рука немедленно взлетела к волосам,

которые я так и не озаботилась вымыть (в отличие от Кэролайн. Надо хотя

бы чему-то поучиться у сестры!), затем я опустила взгляд на одежду (старая

футболка из торгового центра, шорты и шлепанцы), которую я надела лишь

потому, что она попалась мне под руку. Ну почему я не подумала, что в

воскресенье днем могу встретить в городе кого угодно?!

Немного странно было видеть Уэса здесь, в дневном свете и в обычной

одежде, а не в брюках и рубашке и посреди подносов и столов, как бывало

обычно.

-…чтобы не перепутать с другой зеленью, - говорила Кэролайн. – Это

две большие разницы, знаешь ли.

Уэс стоял в дальнем конце магазина в окружении нескольких

скульптур и разговаривал с женщиной в большой соломенной шляпе. В

руках она держала чековую книжку, внимательно слушала Уэса и кивала.

Присмотревшись, я увидела за его спиной нечто, напоминающее дорожный

знак, к которому были прикреплены детали поменьше. Вся конструкция

крутилась и слегка позвякивала от дуновения ветерка. Я замедлила шаг и

остановилась, внимательно уставившись на прилавок с цветочными

горшками и держателями для них. Кэролайн продолжала идти вперед, все

еще рассуждая о рукколе, но через секунду поняла, что я не следую за ней, и

обернулась с раздраженным видом.

- Мейси, - позвала она громче, чем следовало бы, - что ты там делаешь?

- Ничего, - я схватила один из держателей для подвесных горшков. –

Взгляни, разве они не симпатичные?

Она посмотрела на оранжевый, усыпанный блестками и ничуть не

симпатичный держатель и приподняла бровь.

- Так. Что происходит?

Я покосилась в сторону, где стоял Уэс, надеясь, что он куда-нибудь

отошел, за рукколой, может, или еще за чем-нибудь, но нет. Теперь он

вообще смотрел в нашу сторону. В мою, если быть совсем точной. Женщина

в соломенной шляпе куда-то исчезла, и Уэс теперь смотрел прямо на нас. Я

почувствовала, как мое лицо краснеет, когда представила себя, стоящей с

этим дурацким держателем в руках.

- Мейси, да что с тобой такое? Ты нормально себя чувствуешь? –

Кэролайн посмотрела на меня поверх своих дорогих дизайнерских

солнечных очков, а затем повернулась, чтобы посмотреть, что же сделало

меня красной, как помидор. Ее взгляд скользнул по прилавку со свежими

овощами, по рассаде, по скульптурам и, наконец:

- О.

Я знала, о чем она думает, и поняла, что имела в виду Кристи, говоря о

том, как девушки готовы были свалиться в обморок. «Ах!» - и все. Теперь мы

втроем смотрели друг на друга, и меня не мог спасти уже ни один дурацкий

оранжевый держатель. Глубоко вдохнув, я взяла Кэролайн под локоть.

- Пошли.

Когда мы подошли ближе, я поняла, что среди скульптур не было

ничего, напоминающего сердце в ладони. Теперь в его работах

просматривалась другая тема: ангелы и нимбы. Самые маленькие детали

были аккуратно выполнены из металла, и лица и руки ангелов выглядели

изящными и утонченными. Над головами небесных созданий были ореолы –

овальные или круглые нимбы, каждый из них был оформлен по-своему.

Один, к примеру, был покрыт мозаикой из цветного стекла, другой

напоминал солнце, будучи составленным из тонких металлических стержней.

На самой высокой скульптуре нимб вращался под дуновением ветра, и я

снова вспомнила сердца в ладони, стоящие на Свитвуд Драйв. Должно быть,

Уэс был замечательным учеником в Майерсе, наверное, у него, как и у

Кэролайн, был тот самый «глаз-алмаз».

- Привет, - кивнула я.

- Это невероятно! – воскликнула сестра, подходя к самому высокому

ангелу и касаясь его кончиками пальцев. – Я просто в восторге от этого!

- Спасибо, - поблагодарил Уэс. – Вот, что может дать нам свалка, - он

улыбнулся.

- Это Уэс, - представила я его, пока Кэролайн ходила между скульптур,

не в силах оторвать взгляд. – Уэс, это моя сестра, Кэролайн.

- Рада познакомиться, - весело отозвалась та, протягивая руку. Уэс

ответил рукопожатием, и она снова вернулась к изучению скульптур, сняв

очки и прищурившись. – Что мне нравится здесь больше всего, - заметила

она, словно мы были в музее, а она вела экскурсию, - так это контраст.

Настоящее противостояние материального и духовного.

Уэс взглянул на меня, приподняв брови, а я лишь покачала головой. Я

знала, что остановить Кэролайн невозможно, если она вошла во вкус.

- Смотри, вот это ангел, - сказала она мне, - но выглядит совсем не по-

ангельски при ближайшем рассмотрении. Ангелы по определению должны

быть совершенны, а возможность сделать скульптуру из старого металла,