Становление Себастьяна (ЛП)

— Ну, это здорово. Я уверена, что увижу тебя на Базе. Эм... вас, ребята, нужно подвезти обратно?

Я неуверенно посмотрела в сторону его друзей, не зная, как мне удастся загрузить три полноразмерных доски для серфинга на крышу моего старенького форда.

— Нет, спасибо. У Чейза есть грузовик, — он кивнул на одного из парней. — И мы собираемся поймать еще волн. Когда я увидел вас, просто хотел... подойти поздороваться.

— Хорошо. Ну, рада была увидеть тебя, Себастьян.

Он снова улыбнулся, нерешительно мешкая.

— Я увижу вас снова, миссис Уилсон?

Его голос пронизывал вопрос.

— Да, я полагаю, что так. До встречи, Себастьян.

Он засиял.

— До встречи, миссис Уилсон.

Я наблюдала, как он уходит; капли морской воды покрывали его мускулистую спину. О, боже! Маленький Себастьян Хантер — не такой уж маленький, сколько ему лет? Семнадцать? Восемнадцать? Конечно, не двадцать. Я нахмурилась, пытаясь сделать подсчеты. Он правда вырос в привлекательного молодого мужчину. Удивительно, учитывая его отвратительных родителей.

О, боже, я вероятно должна буду увидеть тошнотворную Эстель и чудовищного Дональда. Мрачная мысль убила мое хорошее настроение, я нахмурилась, наблюдая за волнистым, бурлящим океаном.

Себастьян и его друзья прогуливались к еще одной группе серферов, зависающих на береговой линии. Я могла видеть, что они смеялись над ним из-за чего-то, я догадывалась, что это было связано со мной. Я покачала головой — мальчики-подростки... они не меняются.

Я наблюдала, как они гребли, маленькая стая ярких пернатых пляжных завсегдатаев, внезапно исчезнув за поднимающейся волной. Я могла выделить ярко синюю доску, извивающуюся по переднему краю приливной волны. Я ахнула, когда нахлынувшая волна поглотила мальчика, затем расслабилась, когда увидела его голову, прорывающую поверхность, и он поплыл назад к своей доске, снова гребя к «лайн-ап» (прим. пер.: зона ожидания волн в серфинге).

Возможно, с полчаса я продолжала наблюдать, как они по очереди мчатся по холмам бирюзовой воды, прежде чем их поглощает бурлящая пена, затем гребут назад, чтобы преследовать следующую волну, снова и снова. Это бессмысленно и прекрасно, и совершенно завораживающе.

Неохотно я проверила свои часы: время возвращаться назад. Я ожидала доставку большого количества наших вещей. Я не могла опоздать, это не стоило последующей ссоры, если все это не будет приведено в порядок, до того, как Дэвид вернется из госпиталя.

Я скользнула в желтый сарафан поверх бикини и направилась к своей машине. Конечно, она была перегрета, воздух внутри был спертым. Я полностью открыла окно и поехала обратно, подпевая арии Фигаро на моем, работающем с перебоями, CD-плеере.

Когда я подъехала, парень из доставки стучал в мою дверь, раздраженный отсутствием ответа.

— Извините! Извините! Я уже здесь.

Он сердито посмотрел на меня. Я приветливо улыбнулась и предложила ему холодное пиво.

— Хорошо, мэм, я бы не отказался от холодной содовой, если она у вас есть.

Он выпрямился и вылил ее в горло одним глотком, вытирая пот с его блестящего лица. Затем он с радостью разместил два огромных ящика в гараже и уехал.

Я угрюмо уставилась на коробки, гадая, заставит ли мой испепеляющий взгляд их распаковать самих себя. Но нет.

Три часа спустя, грязная и потная, с ноющими мышцами, я признала поражение с одной половиной ящиков, которые все еще осталось распаковать. Сделаю это завтра, хотя я знала, что это будет означать ссору. Но у меня просто не было сил.

В шесть вечер Дэвид подъехал на его гордости и радости — недавно приобретенной серебристой «Камаро» — ярким символом его продвижения. Он нахмурился, посмотрев на не распакованные коробки, и я ожидала разборки моего дня: где я была, что делала, кого видела. Но вместо этого он постучал по часам, в привычном жесте раздражения.

— Нас ожидают у Форштадтов через час, а ты не одета.

— У кого?

— Капитан Форштадт пригласил нас на напитки.

— Ты не говорил.

— Я отметил это в календаре, Кэролайн. Разве ты не проверяешь его?

Нет, сэр. Извините, сэр.

— Я думала, что ты мог бы упомянуть об это, вот и все, Дэвид.

— Я хочу выехать в 18.50. Надень свое зеленое коктейльное платье.

Я ненавидела всей душой, когда он вот так начинал указывать, что мне делать. Конечно же, он делал так большее количество времени. Но это реально раздражало меня.

— Я очень устала, Дэвид. Я распаковывала коробки на протяжении трех последних часов — это ужасно утомило меня.

— Принимать решения, которые кому-то стоят жизни или смерти на протяжении всего дня — это утомительно, Кэролайн. Может, ты сделаешь хоть что-то, в виде исключения, чтобы поддержать меня? Я не прошу от тебя многого, принимая во внимание образ жизни, который я тебе обеспечиваю.

Я сдержала резкие слова, которые грозились сорваться с языка. Так вот в чем дело. Это мы уже проходили. Я никогда не выигрывала с ним в спорах. Это было настолько чертовски утомительно, что у меня не было даже желания делать это.

— Отлично. Я в душ.

Я быстро оделась, подвела глаза подводкой, нанесла немного туши и чуточку помады: я могла обойтись минимумом макияжа. Дэвиду же нравились женщины, которые «стопроцентно выглядели как женщины». Под этим подразумевались высокие каблуки и яркий макияж. Не совсем мой стиль, потому что у меня есть свой. Он надел свою любимую спортивную куртку и легкую рубашку с открытым воротом. Надо полагать, что выглядел он еще вполне привлекательно.

— Чем ты занималась сегодня? — проговорил он, разрывая тишину, пока мы преодолевали краткое расстояние до того места, где проходила вечеринка.

— Тебя интересует время до того, как я распаковывала три часа коробки?

— Кстати, хочу заметить, тебе удалось распаковать только половину коробок.

Мистер Правильная Задница.

— Я читала книгу на пляже. Перед тем, как доставили коробки. О, кстати, я столкнулась с Себастьяном.

— С кем?

— Паренек Хантеров. Ты знаешь его, он бывал у нас, когда мы жили здесь.

Он проворчал что-то себе под нос, что могло означать, что угодно, но я предполагаю это значило, что он не помнит его. Дэвид был не силен в запоминании людей, определённый недостаток для его профессии доктора. Из-за этого создавалось впечатление, что он был холоден.

— Кто будет там сегодня?

— У меня нет полного списка гостей, Кэролайн.

Господи, я просто спросила.

Миссис Форштадт встретила нас у двери своего таунхауса.

— Дэвид, как чудесно, что ты пришел. А ты должно быть Кэролайн. Я — Донна.

В свои пятьдесят Донна выглядела волевой, привлекательной женщиной. Она легко поцеловала меня в щеку в знак приветствия. Ее дыхание отдавало джин-тоником.

— Входите.

Комната, куда мы прошли, была переполнена гостями, и там было шумно; люди медленно переходили в сад, расположенный в дальней части дома. Барбекю перенесли под навес, мужчины собрались в маленькую группу, пили бутылочное пиво и громко смеялись; женщины столпились в компанию, потягивая коктейль «Манхеттен», их туфельки на высоких каблуках утопали в только что щедро политом газоне. Я была счастлива, что надела сюда простые балетки, несмотря на то, что Дэвид выказал свое недовольство.

Я мысленно подготовила себя к скучному вечеру. Но все было намного хуже, чем я ожидала.

Донна принесла нам обязательные напитки: пиво для Дэвида и коктейль для меня, затем она отошла к паре, которая показалась мне смутно знакомой. Когда блондинка повернулась, я узнала ее холодную улыбку.

— Я думаю, ты помнишь Хантеров с последнего вашего визита в Сан-Диего?

— Кэролайн, милая, — проговорила Эстель ледяным тоном. — И Дэвид, вы совсем не изменились.

Мы притворно обменялись легкими поцелуями в обе щеки; мужчины пожали руки друг другу и Дональд отошел пообщаться с другими офицерами.

— Привет, Эстель, — сказала я сухим, лишенным эмоций, голосом. — Я сегодня видела твоего сына.