Рецепт счастья

Только высокий, красивый, обнаженныймужчина.

Губы Рурка растянулись в улыбке. Улыбка отражалась и в его светло-голубых глазах.

— Серьезно, Джен, — продолжал Рурк, снова наклонившись к ней, как будто они сидели в уютном ресторане, а не в шумном кафе. — Я очень хочу поговорить с тобой кое о чем. Я думаю, мы могли бы…

— Дженни? — послышался низкий мужской голос.

«Мы могли бы что?»Дженни была расстроена, что их прервали, но нацепила приветливую улыбку и поднялась из-за стола.

— Филипп, — тепло поздоровалась она. — Должно быть, ты приехал утренним рейсом.

Филипп кивнул.

— Я помню, ты сказала, что тебе ничего не нужно. Но я не мог не приехать.

И выбрал для этого самое подходящее время, расстроенно подумала Дженни.

— Что ж, я рада. Филипп, это Рурк Макнайт. Возможно, ты помнишь его. Он тоже был на праздновании пятидесятой годовщины со дня свадьбы Беллами… Рурк, это Филипп Беллами. Мой…

Отец.Она все еще не могла произнести это слово. Слово «отец»подразумевало многие вещи, которые не имели к Филиппу Беллами никакого отношения. Например, оно подразумевало связь между отцом и дочерью, а у Филиппа и Дженни ее просто не существовало.

— Конечно, я помню. — Рурк поднялся и крепко пожал Филиппу руку. — Пожалуйста, присаживайтесь.

— Правда, не стоило приезжать, — смущенно произнесла Дженни, чувствуя, как кружится голова. Рядом с Филиппом она всегда чувствовала себя неловко. — Но я рада тебе.

Первый раз Дженни встретилась с отцом в прошлом августе. Филипп просто пришел к ней домой и заявил, что он ее отец.

Вот так. В один момент Филипп раскрыл Дженни величайшую тайну ее жизни. С тех пор они словно двигались в танце, то неуклюже сталкиваясь, то отстраняясь друг от друга, и пытались выяснить, что же у них за отношения.

Часть души Дженни хотела, чтобы ситуация скорее прояснилась. То есть она должна открыть Филиппу свое сердце и принять его в свою жизнь. Но другая ее часть мучилась сомнениями. Филипп говорил, что искренне любил ее мать и хотел на ней жениться. Он утверждал, что понятия не имел о ее беременности. Но так как Дженни своего отца не знала, она не понимала, верить его словам или нет.

— Рурк любезно предоставил мне крышу над головой, — сообщила Дженни Филиппу. — Временно, конечно. Мы как раз говорили о том, что мне делать дальше.

— Тогда я как раз вовремя, — засиял Филипп. — Я хотел поговорить с тобой об этом.

Дженни хотела попросить объяснений, но в этот момент со второго этажа спустилась Лора.

— Мне сообщили, что ты здесь, — сказала она. — Привет, Рурк, — потом повернулась к Филиппу Беллами: — Здравствуй.

Филипп поднялся и вежливо протянул Лоре руку:

— Лора. Давно не виделись.

Рурк тоже поднялся.

— Мне пора идти. Есть кое-какие дела.

Возможно, они и правда были, а возможно, и нет. Может, это просто отговорка, чтобы уйти вежливо.

Рурк отодвинул стул для Лоры, чем доставил ей удовольствие.

«Не уходи, — подумала Дженни. — Договори, что хотел сказать. Ты хотел поговорить о…»

— Увидимся позже. Приятно было с вами встретиться, — кивнул Рурк Филиппу.

— Я сказал что-то не то? — спросил Филипп, глядя Рурку вслед.

— Он просто много работает, — ответила Дженни.

— Он выяснил, чем был вызван пожар?

— Над этим работает следственная группа. Дом был старым. Подозреваю, что все дело в неисправной проводке. — Дженни уставилась в стол. — Ты впервые в нашей пекарне?

Филипп и Лора переглянулись.

— Впервые за долгое время, — уточнил Филипп.

— Ты бывал здесь раньше, — произнесла Дженни, чувствуя, как по коже пробежал холодок.

— Все, кто приезжает в город, приходят в пекарню «Скай-Ривер».

Дженни заметила выражение лица Лоры.

— Вы тогда… были знакомы.

— Я провела здесь всю жизнь, — кивнула Лора. — Я знала семью Беллами. В том числе и Филиппа.

Филипп окинул взглядом кафе. Лыжники надевали свою экипировку, готовясь уходить. Мэттью Алджер допил кофе, разгадал кроссворд и тоже засобирался.

— Бог мой! — воскликнул Филипп. — Это тот, о ком я думаю?

— Ты и его знаешь? — спросила Дженни.

— Знал когда-то давно. — Филипп поднялся и подошел к Алджеру. — Я сразу же тебя узнал.

Они обменялись рукопожатиями, но было ясно, что никаких теплых чувств они друг к другу не питают. Алджер казался младше своих лет. Его светлые волосы были коротко подстрижены и выглядели безукоризненно. Ростом он был ниже Филиппа, не так хорошо сложен, но тем не менее обладал харизмой. Он поздоровался с Филиппом и подошел к столику Дженни.

— Что нового в расследовании пожара? — поинтересовался он.

— Недавно закончилась операция по спасению имущества, — ответила Дженни, немного удивленная его интересом.

— Так быстро?

— Спасать было практически нечего, — заметила она.

— Захарий говорил, вы на некоторое время отойдете от дел.

— Да. Постараюсь, по крайней мере. Я разрываюсь между пекарней и заботами после пожара.

— Что ж, надеюсь, вам удалось спасти что-либо из бесценных сокровищ семьи.

Эти слова поразили Дженни. Слышать такие теплые слова от Мэттью Алджера!

— Я тоже на это надеюсь. Спасибо вам.

Когда он ушел, Дженни с Лорой провели для Филиппа небольшую экскурсию по пекарне.

— Все началось с ржаного хлеба моей бабушки, — сказала Дженни. — Возможно, ты об этом знаешь.

Филипп тряхнул головой:

— Маришка не рассказывала мне о семейном бизнесе.

«А о чем она тебе рассказывала?» — подумала Дженни. О том, что ненавидела здесь все и хотела уехать? Что даже рождение ребенка не могло удержать ее?

— Бабушка начала с того, что выпекала хлеб на кухне, — продолжала Дженни, напомнив себе, что выбор ее матери — это не вина Филиппа. — Доставкой хлеба занимался мой дедушка. Потом они приобрели это здание. Кафе открылось около тридцати лет назад. Я, считай, выросла здесь.

— Она была просто прелестной, — добавила Лора. — Всеобщей любимицей.

— Это неудивительно. — На лице Филиппа отразилась вселенская скорбь.

Дженни тоже чувствовала тоску. Она вспомнила все те моменты, когда недоумевала, почему у нее нет отца.

— А ты знаешь, — спросил Филипп, — что лучшим другом моего отца по рыбалке был твой дедушка?

— Да, дедушка мне рассказывал, — вздохнула Дженни. Сын Чарльза Беллами и дочь Лео Маески полюбили друг друга. У них родился ребенок. Но Чарльз об этом так и не узнал. У Дженни защемило сердце, и она поспешила сменить тему. — Дэзи сейчас здесь работает, ты знаешь об этом? — спросила она.

— Нет. Переезд стал для нее большим потрясением. Хорошо, что вы приняли ее в пекарню. — Филипп помолчал. — Ей сейчас — эх тяжело. Ведь мой брат разводится.

Дженни видела, что Филиппу многое хотелось рассказать о несчастьях своей племянницы, но он не стал этого делать. Дженни по-прежнему была для него чужим человеком. Она надеялась, что Дэзи понравится здесь работать. Зак приводил ее на этой неделе, и Дэзи не терпелось приступить к работе. Дженни едва знала свою кузину, но искренне ей сочувствовала. В нью-йоркской школе, где Дэзи училась до этого, что-то произошло, но что именно, Дженни не знала. Мать Дэзи работала за границей, и Грег Беллами переехал с детьми в маленький городок своего детства. Посреди учебного года Дэзи перевели в авалонскую школу. В глубине души этой девушки таилась какая-то печаль. Возможно, когда они с Дженни узнают друг друга ближе, все станет ясно.

Дженни направилась обратно в кафе.

— Посмотри сюда.

На одной из стен висели рамки с лицензиями, сертификатами и памятными вещами. Тут был первый доллар, заработанный пекарней, и полученная бабушкой и дедушкой первая лицензия из министерства здравоохранения.

А еще были фотографии. Большинство из них висело здесь так давно, что Дженни не обращала на них внимания уже несколько лет. С появлением отца Дженни вдруг поняла, насколько пекарня выглядит старой и мрачной. Нужно что-то поменять, как-то привести ее в порядок. Покрасить стены, возможно, добавить элементы декора.