Выбор есть всегда (СИ)

Мои родители на церемонию не явились – маму я так и не смогла разыскать, хотя уверена была, что новость о моей свадьбе ей передали, отец же не был любителем путешествий и ограничился кратким телефонным поздравлением. Приехала только Элис и тетя Марта – женщина, у которой я много времени прожила, будучи ребенком, подруга детства моей матери. Со стороны Эдварда были мать и отец, его кузен Эммет с супругой Розали. Немногочисленные друзья Эдварда по университету тоже присутствовали, но их я совсем не знала.

- Священник уже прибыл, поторопись, - услышала я строгий голос Эсми и короткий, но радостный возглас Эдварда:

- Бегу! – Его шаги замерли напротив двери комнаты для невесты, и Розали, помогавшая мне надеть платье и поправить прическу, прикрикнула:

- Не смей входить, имей терпение!

Мы рассмеялись, когда недовольные шаги удалились прочь, и я вновь уставилась на себя в зеркало – румяные щеки, горящий взгляд и закушенная от волнения нижняя губа. Розали укрепила фату на прическе и улыбнулась мне в отражении, а Элис, сидящая рядом, до сих пор выглядела недовольной – похоже, я нанесла ей обиду, которую она никогда уже не сможет забыть.

- Не кисни, - оптимистично предложила ей я.

Подруга дернула губами и подняла взгляд. На ней было голубое платье подружки невесты.

- До сих пор не верю, что ты так влипла, - сказала она. Розали, напомнив, что вскоре нужно выходить, ушла прочь, пообещав прислать за мной Эммета – он должен будет подвести меня к алтарю.

- Элис, нашей дочери уже полтора года, когда же ты смиришься?

- Это моя вина, - карие глаза подруги наполнились невысказанными сожалениями. – Если бы я не подтолкнула тебя тогда изменить Джейку, ты бы не вынуждала себя сейчас выходить замуж за первого встречного.

Я подавила смех. Элис не хотела понять, насколько изменила мою жизнь, помогла найти настоящее счастье. Не верила, что и без ее помощи я, скорее всего, встретила бы Эдварда, рано или поздно пойдя гулять вдоль торговых рядов.

- Джейкоб не любил меня, - встала я, подавая подруге руку, чтобы вытащить ее из сумрачного настроения на светлый праздник. – Между нами была всего лишь юношеская привязанность, которая со временем превратилась бы в безразличие.

- Откуда тебе знать, - пробормотала подруга. До сих пор она искренне переживала за Джейка, ведь мы с детства были друзьями. – Он стал абсолютно невыносим без тебя, боюсь, так и не пережил твоего предательства… Девушки каждый день новые, пьет, кричит на подчиненных, жуть…

Я скривила зубы.

- Ох, Элис, ты в это не веришь, но это и есть его характер. Просто он его умело скрывал.

- Поэтому ты от него ушла? – прищурилась Элис, помогая мне спускаться по лестнице – внизу на лужайке уже раздались первые аккорды оркестра, играющего вальс Мендельсона, а Эммет терпеливо ждал у выхода, протягивая мне руку ладонью вверх. Глаза подруги вдруг шокировано округлились: - Он что, билтебя?

- Нет, - утешила я ее, вспоминая слова Эдварда о том, как Джейкоб из будущего изменял мне и всячески издевался, не простив измены. – Но я подозревала, что так и будет.

- Обещай, что это все не зря, – попросила Элис, сжимая мою руку. – Поклянись, что любишь этого странного парня, охочего порыбачить голышом.

Я захихикала над образом, которым Элис описала моего жениха, ждущего возле украшенной белыми розами арки и засиявшего улыбкой, едва я показалась в дверях.

- Я люблю его, и он, поверь, еще удивит тебя. Спорим, через несколько лет он получит Нобелевскую премию?

Элис фыркнула, уверенная, что я точно ошибаюсь, но разбила наш спор, передавая мою руку Эммету.

- Заметано, подруга. Смотри, как бы тебе не пожалеть, что не послушала меня.

Но я, в отличие от остальных людей, точно была уверена, что делаю все правильно. Благодаря Эдварду у меня появилась уникальная возможность знать будущее наперед.

Священник говорил важные истины, и мы с Эдвардом повторяли за ним слова клятвы, обещая любить друг друга до конца наших дней, в болезни и здравии, в богатстве и бедности, пока смерть не разлучит нас…

- Да, - сказала я торжественно, глядя в сияющие глаза парня, которого люблю. Радужки, подстраиваясь под темно-синий в полосочку костюм, стали цвета лазури – того самого моря, возле волн которого мы обрели любовь.

- Да, - ответил он без сомнений и поцеловал меня. Немногочисленные, но радующиеся за нас гости встретили рожденный союз хлопками.

А потом были танцы, коктейли и доброе веселье. Элис немного оттаяла, флиртуя с друзьями Эдварда и увлекая одного за другим на танцпол – она-то, в отличие от меня, не спешила выскочить замуж. Саманта, наряженная как принцесса, в розовое воздушное платьице, бегала между столиками, сидя на руках у гостей и получая всякий раз новые сладости. Эдвард находился рядом со мной, когда мы не танцевали, и так же, как и я, пристально наблюдал за матерью и отцом, не отходившими друг от друга весь день ни на шаг. Возможно, им просто было о чем поговорить – они несколько лет до этого дня не встречались. Но я видела в этом нечто большее, чем вежливый интерес старых друзей и бывших супругов.

- Она смотрит на него, как на произведение искусства, - заметила я, наклоняясь к Эдварду, чтобы нас никто другой не расслышал. – Мне кажется, она до сих пор находит его привлекательным.

- Вижу, - коротко отозвался Эдвард, делая глоток шампанского.

Карлайл, приехавший специально на свадьбу сына, выглядел потрясающе: строгий светлый смокинг, длинные светлые волосы, собранные сзади в пучок. Ровный загар скрывал возрастные морщины, отчего мужчина казался моложе своего истинного возраста. Мы с Эдвардом с любопытством наблюдали, как Карлайл повел Эсми танцевать.

Мать Эдварда тоже выглядела превосходно: волнистые рыжеватые волосы с проблесками первой седины уложены на плечах, морщинки, окружавшие глаза цвета изумруда, не портили ее благородной красоты. Я наблюдала, как изящно она положила маленькую ладошку на плечо Карлайла, и как бережно тот повел ее в такт мелодии, и гадала, что стало причиной их расставания? Но, вспомнив скромную лачугу рыбака и его простой заработок на острове, сравнив его с деловой хваткой Эсми и стремлением к успеху, поняла, что их роман не мог просуществовать долго. Ни один из них не смог пожертвовать своим образом жизни ради другого. Было одинаково сложно представить Карлайла, каждый день надевающего деловой костюм и отправляющегося на работу в душном мегаполисе, и Эсми, ежедневно чистящую рыбу на продажу. Эти двое были обречены жить порознь, несмотря на очевидное, невооруженным глазом заметное влечение друг к другу.