Инкогнито (СИ)

Где стирается грань, за которой ты уже не принадлежишь себе, а становишься частью другого? Или он – частью тебя? Когда его вздох превращается в твою жизнь, когда угадываются желания, когда достаточно только взгляда, чтобы рассказать о том, чего ждешь больше всего на свете?

Она тонула в таком остром наслаждении, что, казалось, еще немного – и мир взорвется, разнесет ее на миллионы осколков. Неужели так бывает? Или и не может случиться иначе: с  НИМ?..

Арина пила его ласки, став внезапно голодной и жадной до них. Ощутила на затылке прикосновение ладоней, когда он притянул ее к себе. Глубокие, долгие поцелуи, вонзающийся в рот язык, черные, как окружающая ночь, глаза, смотрели на нее с возбуждающей, восхищающей дерзостью. Она снова почти ничего не могла рассмотреть, но чувствовала, впитывая в себя рот, шею, могучие плечи сильного мужчины, целиком его тело, которое превратилось в натянутую струну, от которой невозможно было отнять дрожащие, напряженные пальцы.

В лунном свете черты мужчины казались более резкими, а снежное сияние подчеркивало подбородок и скулы, накладывая таинственные тени вокруг глаз и высвечивая серебряные нити, что запутались в его волосах подобно искрам уснувших звезд.

И ничем было невозможно остудить истекающий от рук жар. Арине хотелось оказаться еще ближе, хотя между телами не осталось даже малейшего расстояния. Столько времени сдерживаемый голод вырвался наружу, и девушка лишилась сдержанности,  выплескивая страсть, что грозила затопить с головой. Шепот признаний слился со стонами удовольствий.

Она любовалась. Здесь, в этой лесной глуши, в мире, таком далеком от привычных девушке обстоятельств, мужчина выглядел воплощением уверенности и первобытной мужской силы. Властный, доминирующий, он при этом был нежным до такой степени, что от его ласк захватывало дух.

Как будто остановилось время, ожидая, пока два человека насытятся друг другом, и позволяя никуда не спешить.

Неужели звезды на ночном небе и огоньки в домах она рассматривала с крыши всего лишь прошлой ночью? Сейчас казалось, что это происходило совсем в другой жизни.

Насыщенный событиями рабочий день, незаконченные покупки, женщина в магазине, яркие фантики конфет, затерянная в лесу тропинка… Ей приснилось все это. Или же она спит теперь. И видит во сне эти глаза, так сильно напоминающие звезды. Только теперь они не далекие и холодные, а совсем рядом, живые и яркие – прямо над ней. И просыпаться совсем не хочется.

А еще она не подозревала, насколько бесстыжей может быть. Или во сне можно все? Во сне можно все… Его волосы небрежно спадают на лоб, на плечах отчетливо проступают следы от ногтей. И он весь – только ее.

А над ними – звезды. Далекие – так близко, только сейчас, пока продолжается сон. И фейерверком разлетевшиеся по серебристому небу миллионы осколков. И рычание мужчины почти внутри нее. И одна на двоих дрожь, болезненная вибрация во всем теле, которая никак не отпускает.

Сладкий, вожделенный сон. И ставшие действительностью потаенные мечты в эту короткую ночь.

Глава 18

Любовь – нежданная награда,

Она приходит ниоткуда,

И не успеть сказать: не надо!

И не спасти себя от чуда.

Ее пронзительно касанье,

Ее атака безрассудна,

Она врывается в дыханье,

Да так, что выдох сделать трудно.

А сердце – раненая птица,

К взыванью разума глухое,

Ведь одному нет смысла биться,

Ведь есть еще одно такое!

И мир меняется мгновенно,

Где все вокруг необъяснимо,

И лишь она одна – бесценна,

И лишь она одна – любима…

Здесь разговаривают взглядом,

Здесь, в пальцах, музыка влеченья,

И смысл в одном: быть с нею рядом,

И все в ней – свет, без исключенья.

Щитом от чувства не прикрыться,

Любовь срывает все забрала,

А слабость – повод ли стыдиться,

Когда любовь – всему начало?

Сказоч-Ник

Она смотрела сквозь стекло автомобиля на ночной город, осторожно перебирая волосы спящей на ее коленях дочери.  С губ не сходила улыбка. Могла ли представить всего несколько часов назад, когда услышала неожиданную просьбу Аркадия, что вечер окажется настолько замечательным? Что Настя будет смеяться так, как не смеялась, наверное, никогда в жизни: светло и беззаботно, будто знала всех окружающих долгое время, нисколько их не смущаясь?

Директор рассказал о новой детской программе, которую его команда планировала запустить в ближайшее время, и попросил оценить этот проект.  Вместе с Настей. Женщина растерялась, даже больше – испугалась. Кто она такая, чтобы  анализировать правильность и эффектность подобных мероприятий? Всего однажды заказывала артистов на праздник для дочки, но переволновалась тогда настолько, что почти ничего не запомнила. Что Аркадий хочет услышать и почему именно от нее? Алиса куда более компетентна в этих вопросах.  Но мужчина оказался настойчив, и она не смогла воспротивиться. Хоть и не поверила в то, что без ее помощи ему не обойтись, а впечатление Насти вообще крайне необходимо, но пошла навстречу.  Зачем-то. Робела перед ним, а стоило поймать на себе его пристальный взгляд, так вообще заливалась краской, снова и снова ощущая себя девчонкой, случайно забредшей на чужую территорию.

Из всех в компании начальник казался самым недосягаемым. Именно для нее. Она смотрела на мужчину, затаив дыхание, восхищаясь и тщательно продуманным бизнесом и умением общаться с людьми, но когда хотя бы на миг представляла этого человека в роли того, кто уже не раз разделял ее одиночество, согревая удивительно уместными словами, испытывала почти ужас. Если автор писем именно Аркадий, то лучше ей об этом никогда не узнать, потому что справиться с разочарованием в таком случае точно не получится.

Алиса же в предложении директора не увидела ничего особенного, даже попыталась ободрить женщину.

– Тебе ведь понравилось на представлении в больнице. Там будет почти то же самое, только в качестве зрителей – лишь ты с дочкой.

Именно это и не устраивало больше всего: Арина никогда не любила оказываться в центре внимания, а последние годы вообще старалась жить как можно менее заметно. Еще и не могла отделаться от ощущения, что, делая приглашение, Аркадий преследует какую-то иную цель и в итоге может получиться что-то непредсказуемое.

А вот Настя в очередной раз удивила ее, опять нисколько не смутившись при виде незнакомого мужчины. Узнав, что они вместе едут на праздник, прямо-таки запрыгала от радости.

Помещение, где проводилась репетиция, потрясло невероятным сочетанием комфорта  и простора.  Большое, светлое, украшенное как для настоящего праздника, оно напомнило Арине счастливое время собственного детства, когда не было никаких забот, когда так легко верилось в Деда Мороза, в волшебных фей и принцев, только и мечтающих о том, чтобы встретить ее на своем пути. Помимо главного зала было еще множество кабинетов, каждый со своим назначением, и женщина в очередной раз изумилась предусмотрительности и мудрости Аркадия. У нее бы ни за что не получилось распланировать все так гармонично, порой на своем рабочем столе не хватало ни времени, ни сил навести порядок: очередной повод для расстройства и понимания собственной несостоятельности на фоне безупречного мужчины.