Девушка с букетом

Но Зотов иронично произнес:

– А здесь у нас груды кирпича! Кирпичный завод переехал.

Варя вздохнула с облегчением и вдруг почувствовала такую усталость, что даже глаза захотелось закрыть. Ну да, сначала бурьян ведь пропалывала, а потом еще шли долго… Но усталость была не физической, а какой-то мимической – она устала быть любезной! А ведь еще даже до дома не доехали! Осознав это, Варя тут же «подтянула» мышцы лица, изобразив улыбку и внимательный взгляд, пока Олег Александрович не успел ничего заметить. А он уже припарковал машину, распахнул перед Варей дверцу и, наконец, с уже знакомым широким гостеприимным жестом объявил:

– Приехали!

Увидев симпатичный, словно с журнальной картинки домик, обшитый серебристым сайдингом, Варя еще раз с облегчением вздохнула и похвалила его от души. Ну, может, с несколько излишним жаром – кирпичные чудища сгрудились неподалеку, не давая о себе забыть, – но Олегу Александровичу так не показалось. Он и сам не скрывал восторга и, ведя Варю к дверям, увлеченно толковал о стройке и стройматериалах. Кажется, тут можно ничего не вставлять и даже не вслушиваться, достаточно просто кивать с внимательным видом. Слава богу!

Двор был еще не благоустроен и оставался стройплощадкой, и внутри дома не все доделано – в коридоре из стен торчали провода, под лестницей валялись стружки. Островком благополучия оказалась гостиная, как будто только что обставленная к Вариному приезду. Даже запах мебельного магазина витал здесь. И дело было не только в запахе и не в безукоризненной новизне – кресла, журнальный столик, тумбочка с телевизором выглядели словно образцы в торговом зале, имитирующем жилое пространство: тут поставлена ваза, там полка украшена цветастой конфетной коробкой, чтобы скрыть пустоту, там пара книжек поставлена с этой же целью – и все это, наоборот, выдает, что пространство нежилое, потому что в настоящем доме вещи ведут себя иначе. Кажется, Варя подумала об этом вслух и ужасно смутилась, забормотала, что комната, конечно, скоро станет обжитой, настоящей. Еще не хватало, чтобы хозяин счел это за издевку. Но странное дело, Олег Александрович воспринял ее слова как комплимент. И он не притворялся!

– Как это вы всё угадываете, не перестаю удивляться! Вот, посмотрите.

Он достал какой-то журнал и, усадив Варю в кресло, развернул перед ней. Это был каталог крупного мебельного магазина, и Варя увидела в нем… комнату Олега Александровича. Она переводила взгляд со страниц на гостиную и обратно – и видела одинаковые спинки и подлокотники, одинаковую бежевую обивку и даже те же самые гардины. Хозяин с удовольствием наблюдал.

– Да, да, – подтвердил он, – и занавески такие же! И диванные подушки!

Варя посмотрела на диван.

– И ковер!

Она посмотрела под ноги.

– И торшер, и люстра!

Варя задрала голову, а потом с оторопью стала сравнивать надписи на корешках книг в каталоге и в комнате, хотя об этом Олег Александрович ничего не говорил. Но в каталоге буквы были слишком мелкие, не разобрать… Даже соломенные салфеточки под бокалами, в которые Зотов уже разливал белое вино, были точь-в-точь как на столике в каталоге!

– Я все до мелочей велел подобрать, – перехватил он Варин взгляд. – Надо отдать им должное – постарались, ничего не упустили, что значит профессионалы. Сначала оттенок был другой, слегка золотистый, но я сказал – чтобы все точно как в журнале. Правда, пришлось немного подождать…

– Значит, вы сами так хотели? – уточнила Варя и замерла, сравнивая картины. Вытянутый узкий эстамп на стене изображенной в журнале гостиной – вытянутый узкий эстамп на стене зотовской гостиной. Пролет резной ограды – пролет резной ограды, кленовые листья – кленовые листья…

– А картину как искали! – охотно подхватил Олег Александрович. – Таких уже не было, но я настоял, и для меня…

Ну ладно, подушки, занавески – человек может быть не уверен в непогрешимости своего вкуса, к тому же мужчины редко зациклены на том, чтобы подбирать один к одному элементы уюта и получать от этого удовольствие… Но чтобы и картину скопировать? – рассуждала Варя. Она вспомнила этот гигантский сетевой магазин, где однажды покупала себе скромную полочку, и отдел в нем с десятками репродукций любых размеров, форм, сюжетов. Неужели ничто другое не бросилось в глаза, не приглянулось? Или главное – чтобы все было как в журнале? Образце благосостояния и красоты?

Но тут же себя одернула: а сама сколько раз, листая подобные каталоги, мысленно переселялась на глянцевые страницы и воображала, что там живет! И в каждом интерьере была еще одна, непохожая жизнь, только листай – и они на тебя прямо падают, бесчисленные возможности, неосуществленные варианты… А Зотов, может, день за днем и месяц за месяцем мечтал над этим каталогом, который стал точкой устремления всех его жизненных сил, оправданием рутинных будней, переработок, авралов, выволочек у начальства! Сколько должен копить на такую обстановку чиновник средней руки? Каренин… Боже мой, при чем тут Каренин! Возможно, для Олега Александровича это не просто стандартная журнальная картинка, а волшебная, вглядевшись в которую можно увидеть на этих креслах и диване силуэты будущих членов семьи, в том числе и ее, Варин… Или ее опять заносит, и это только фантазии?

– Да что же вы не кушаете? Все свежайшее, только что из магазина…

«…по каталогу заказал», – мысленно продолжила Варя и, наконец широко улыбнувшись, принялась за готовые закуски. После парково-лесного маршрута у нее обнаружился волчий аппетит. Варя быстро все перепробовала и очень удивилась, поймав себя на мысли: хоть поем, раз вечер пропадает. То есть как пропадает?! Это же тот самый вечер, ради которого… Ее судьба… Твердое решение определиться… Уже сделанное предложение… Годы безнадежных пустых вечеров – и, наконец, триумф, апофеоз… И вдруг как ляпнет полную ложку салата на стол! Как будто судьба наказала ее за преступное пренебрежение!

Они с Зотовым чуть не сшиблись лбами – оба ринулись с салфетками к месту катастрофы, перебивая друг друга – одна с извинениями, другой с оправданиями. «Жалко ковер», – констатировала Варя, потерянно глядя на Олега Александровича, склонившегося над ковром, которому тоже попало, – и имея в виду, что это ему, Зотову, жаль испорченной новой покупки. Он так долго тер пятно, что она успела подумать: а дети? Куда их девать, если они появятся, они же постоянно все проливают, разбивают, опрокидывают… Потом всмотрелась в каталог, так и оставшийся лежать развернутым, словно отыскивая там две фигурки – себя и Олега Александровича. Не может быть, чтобы их там не было, если все остальное есть. А их – все-таки нет. Хотя она, Варя, наверное, из какого-нибудь другого каталога…

Может, пора уже поблагодарить за ужин и прощаться? Осталось сладкое, но есть теперь Варе совершенно не хотелось…

– Чего-чего не хватает? – переспросил Зотов, давно поднявшийся с четверенек и даже успевший помылить руки, и кивнул на каталог. – Вы сказали, чего-то…

Проклятая привычка думать вслух!

– Комнатных растений, – быстро нашлась Варя. – Ни одного горшка с цветком – ни здесь, ни у вас.

– А вот этим, – почему-то значительно произнес Зотов, – займется моя будущая хозяйка.

И Варя неожиданно почувствовала его дыхание прямо над своим ухом – и поняла, что, кажется, сразу ретироваться не получится. В комнате был уже полумрак, горел только матовый тускловатый торшер, а в бокалах пузырилось шампанское.

– А во дворе? – попыталась она отстраниться, делая вид, что поправляет прическу, и припомнив, как увлеченно Зотов рассказывал про стройку. – Кстати, каким он будет, каким вы его видите? Есть уже план? Или еще не продумали?

Трюк удался.

– Как же, продумал! – Олег Александрович радостно побежал куда-то в другое помещение – и принес журнал по ландшафтному дизайну.

Варя уже не удивлялась, она ожидала чего-то подобного и стала рассматривать выбранный Зотовым вариант почти что с живым интересом: пусть говорит – может, каким-то образом все разговорами и обойдется? А потом можно будет непринужденно встать, глянуть на часы, всплеснуть руками – и в прихожую, и только ее и видели…