Проект «Папа»

Люк перехватил мою руку прежде, чем я успела снять трубку. Он притянул меня к себе и пальцем поднял мой подбородок.

– Я здесь, я тебе помогу. Это будет просто. Невелика премудрость.

– Точно?

– Думаю, после стольких лет ты могла бы мне доверять.

Сердце сжалось от обиды, прозвучавшей в голосе.

– Я тебе верю. Честно!

– Так вот, я утверждаю, что ты можешь это сделать.

Я смотрела в его ясные глаза и чувствовала, что он говорит не только о приготовлении итальянского блюда, но мой мозг не мог постичь, о чем еще. Он стоял так близко и пах так хорошо, что я почти видела, как его феромоны соблазняют меня змеиным танцем. Я придвинулась еще ближе. Интересно, вкус у него такой же волнующий, как запах?..

Черт!

Я шагнула назад, пока не сделала то, о чем потом всю жизнь буду жалеть. Он же ничего не может поделать со своими феромонами, так же, как и я со своими по отношению к Ребекке или той барменше.

У него был какой-то затуманенный взгляд, и я не могла понять, о чем он думает. Я представила, что за мысли могут бродить в его голове, и у меня запылали щеки.

Я прочистила горло.

– Пожалуй, я смогу вскипятить воду, не испортив ее.

– Займись этим, – наконец ответил он, – а я пока переоденусь.

Прекрасно, теперь он на меня разозлился. Я схватила кастрюлю и швырнула ее в раковину, вывернула кран и сердито уставилась на воду.

Рука Люка скользнула мне на талию, и он положил подбородок мне на макушку.

– Не беспокойся ни о чем, Кэт. Я люблю тебя.

Я расслабилась и прислонилась к его груди.

– Несмотря на мое неумение общаться?

– Именно за твое неумение общаться.

В его голосе чувствовался смех, поэтому я не стала притворяться обиженной. Он поцеловал меня в висок и ушел переодеваться.

Готовить обед с Люком оказалось очень забавно. Он прав, я не такой уж и безнадежный повар, как думала. Вообще говоря, обед получился прекрасный. Люк ухмылялся каждый раз, когда я громко восхищалась едой. Время от времени он намекал, мол, может, хоть сейчас я наконец поверю, что он всегда говорит правду. Но я и так это знала.

Люк убирал со стола, а я заварила себе чашку чая и прошла с ней в гостиную. Свернувшись калачиком на диване, я сжала чашку в ладонях и стала рассматривать картину, которая занимала почти всю противоположную стену.

Я видела ее много раз, я даже помню, когда Люк купил ее (и тот шок, который я испытала, услышав, сколько он за нее выложил). Но, рассматривая ее сейчас, я поняла, что она выглядит очень знакомо. Насыщенный цвет, размытые формы... Хотя казалось, что если смотреть на нее достаточно долго, можно увидеть четкий рисунок – как на плакатах с оптической иллюзией.

Люк тихо зашел в комнату со стаканом воды и пакетом из магазина игрушек.

– Эта картина, – я показала на стену, – работа Гэри, да?

– Да. Он очень талантлив. – Люк сел на пол передо мной, спиной прислонился к дивану и уставился на нее. – Мне нравится честность в его работе, то, как он отсекает все лишнее, чтобы обнажить сущность вещей.

Я прикусила губу и снова посмотрела на картину. Я видела в ней только фонтан брызг, но что я понимаю в искусстве?.. Я отвлеклась от картины, потому что Люк зашуршал пакетом.

– А теперь можно посмотреть? – Я наклонилась и заглянула ему через плечо. – Что это?

Он легонько шлепнул меня по руке, когда я потянулась к одной из маленьких баночек.

– Будь хорошей девочкой, и я позволю тебе поиграть.

– А я хорошая девочка! – запротестовала я.

Он усмехнулся и снова стал расставлять баночки на стеклянном кофейном столике.

– Это краски? – Я села на пол рядом, взяла одну из них. Подняла брови и уставилась на Люка. – Краски для рисования пальцами? У меня таких не было с тех пор, как... я вообще не помню, чтобы рисовала раньше! – нахмурилась я.

– Поэтому я их и купил. Тебе не хватает в жизни развлечений. – Он вынул пару листов плотной бумаги и положил на стол. – Ты слишком серьезна.

– Вовсе нет. – Я скрестила руки на груди. – Я все время развлекаюсь.

Люк искоса взглянул на меня. Всего лишь на секунду – но он смог выразить свое недоверие четко и ясно.

– Но я действительно развлекаюсь! Все время!

– Когда это? – Он поднял бровь.

– На работе!

– Кэт, – мягко произнес он, будто сообщая плохую новость, – работа есть работа, это не развлечение.

Я плотнее сжала скрещенные на груди руки. О чем это он?

– Вот. – Он вручил мне лист бумаги. – Дай себе волю. Рассмеши меня.

Отлично! Я встала на коленки перед столом и выхватила лист из его рук. Открыла баночку с красной краской, которую все еще держала в руке, и окунула в нее палец.

Фу! Я почувствовала, как краска забилась под ноготь. Я вперила взгляд на бумагу, еще не зная, что буду рисовать. Потом на меня снизошло вдохновение. Со злобной ухмылкой я стала накладывать резкие мазки, смешивая краски, которые Люк открывал для меня.

Спустя несколько минут я подняла кулак вверх и произнесла с триумфом:

– Да!

Люк оторвался от красок и посмотрел на меня.

– Уже закончила?

– Не просто закончила! Я создала шедевр. – Я протянула ему рисунок.

Он изучал его, вертя головой и рассматривая под разными углами.

– И что это?

– Это ты. Видишь рожки? – Я яростно ухмыльнулась, когда он, прищурившись, воззрился на меня. Получи!

– Круто, пипетка! – медленно протянул он, зная, что меня бесит это прозвище.

Я ему покажу! Схватив чистый лист бумаги, я начала новый портрет Люка. Потянулась за баночкой зеленой краски и уронила каплю. Вот и хорошо, легче будет рисовать чешую.

Собираясь нарисовать змею с лицом Люка, я не сразу заметила, как моей ноги коснулось что-то холодное и влажное, а когда спохватилась, было слишком поздно. Посмотрела вниз и ахнула, увидев синюю полоску на своей голой ноге.

– Какого черта?!

Люк ухмылялся с видом нашкодившего мальчишки.

– Мне показалось, ноги у тебя бледноваты.

– Люк! Ты испачкаешь всю мебель! – Я замерла, представляя полоски краски на дорогом ковре и на диване...

Глядя мне в глаза, Люк нарисовал еще одну полоску на моей голени.

Чудесно! В эту игру могут играть двое! Я схватила баночку красной краски.

Люк ухмыльнулся еще шире и вооружился не только синей, но и желтой краской.

Первый удар за мной. Я успела поставить красную полосу на его груди и шее, прежде чем он измазал синей краской мой нос. Не тратя времени на то, чтобы вытереть ее, я зачерпнула побольше красной краски и размазала по его плечу.

– Я говорил, что тебе идет синий цвет? – спросил Люки и продолжил ставить точки на моем лице.

Я потянулась за другой баночкой с синей краской.

– Думаю, тебе этот цвет больше к лицу, точнее, к глазам. – Я провела полосу по другой щеке. Не успела я пискнуть, как он схватил меня и усадил к себе на колени. Я попробовала сопротивляться, но Люк крепко держал меня одной рукой.

– Моя очередь, – ликующе провозгласил он, постучал баночкой желтой краски по моему бедру – и жирная струйка вытекла мне на кожу. Прижав мою ногу своей, он начал писать на ней «У КМ вши».

– Очень солидно, Люк!

Он продолжал размалевывать мое бедро, поднимаясь все выше и выше, а я пыталась вырваться на свободу. Ну, я ему покажу!

Не знаю, как именно это случилось, но вдруг что-то изменилось. Его пальцы уже не рисовали, а ласкали мое тело. Я поняла, на чем сижу, почувствовала его дыхание на шее и заметила, как задралась позаимствованная футболка. В этот момент меня меньше всего волновало, виднеется ли из-под нее нижнее белье.

Я стала извиваться еще сильнее, чтобы высвободиться, но вдруг почувствовала, как подо мной что-то зашевелилось.

О черт!

Я замерла, щеки запылали. Несмотря на небогатый опыт, даже я догадалась, что именно зашевелилось, пробуждаясь от спячки.

Я взглянула вниз и увидела, что Люк смотрит на меня, его глаза сверкали из-под полуприкрытых век.

Я ляпнула первое, что пришло в голову.