Ты, только ты

— Наблюдайте и учитесь, Фэб.

Сгусток ярости прокричал, уверенно балансируя на паре каблучков в виде острых стилетов:

— Уэбстер Грир, немедленно отпусти эту девицу, иначе твоя задница позеленеет, как трава.

— Ой, дорогая! — Он уронил рыжеволосую на шезлонг.

— Нечего тут дорожить меня, — прокричал сгусток ярости. — Я вижу, ты хочешь ночевать в подвале, обнимая свои дурацкие кегли, так мне это только на руку, поскольку, будь уверен, отныне со мной ты спать не будешь.

— Ой, дорогая…

— И не вздумай приходить ко мне и плакаться у меня на плече после того, как я поволоку твою задницу в суд и отсужу последний цент с твоего счета.

— Крайстол, дорогая, я просто пошутил.

— Он пошутил! Я тебе покажу, как шутить. — Сжав кулачок, она изо всех сил ткнула мужчину в живот. Он нахмурился:

— Успокойся, дорогая, ну зачем тебе понадобилось опять делать это? Прошлый раз у тебя долго болела рука.

Было очевидно, что Крайстол сильно ушибла руку, но это не помешало работе ее язычка:

— Нечего тут заботиться о моей руке. Побеспокойся лучше о собственной заднице. Я еще не вполне уверена, позволю ли я тебе когда-либо вновь увидеть наших детей!

— Успокойся, дорогая, пойдем положим лед на руку.

— Иди приложи лучше лед к своему огарку.

Драматически встряхнув волосами, она величественно отвернулась от него и направилась прямо к Дэну и Фэб.

Фэб не была уверена, нуждается ли она в обществе этой крошечной мегеры, но Дэн не выглядел несчастным от перспективы общения с ней.

Как только женщина подошла к ним, он вложил в ее поврежденную ладошку банку с пивом.

— Она все еще холодная, Крис. Возможно, удастся избежать опухоли.

— Благодарю.

— Тебе надо бы прекратить бить его, дорогая. Ты можешь серьезно повредить кисть.

— Тогда пусть он прекратит выводить меня из себя, — возразила она.

— Скорее всего эта девица сама липла к нему весь вечер. Ты же знаешь Уэбстера — он не из тех, кто любит ухлестывать за женщинами.

— Все это потому, что я знаю, как держать его в рамках. Ее тон был так самодоволен, что Фэб не удержалась от смеха. Вместо того чтобы оскорбиться, Крайстол улыбнулась ей в ответ:

— Никогда не позволяйте мужчине брать верх, если хотите, чтобы ваш брак был счастливым.

— Я это запомню.

Дэн покачал головой, затем повернулся к Фэб:

— А ведь и правда, Уэбстер и Крайстол — самая счастливая супружеская пара в нашей команде.

— Думаю, мне лучше пойти успокоить его, прежде чем он затеет с кем-нибудь драку, — сказала Крайстол, перекатывая банку в своей поврежденной руке. — Не возражаешь, если я возьму это с собой вместо примочки?

— Ради Бога, Крис.

Она улыбнулась Фэб, затем привстала на цыпочки, чтобы поцеловать Дэна.

— Спасибо, дружище. Как-нибудь задержись у моего дома, я подогрею тебе гамбургер.

— Непременно.

Проводив Крайстол взглядом, Дэн опустился на скамью. Фэб села рядом с ним, стараясь держаться на расстоянии.

— Вы давно знаете Крайстол?

— Уэбстер и я играли в одной команде ближе к концу моей спортивной карьеры, мы были очень большими друзьями. Они недолюбливали мою бывшую жену, хотя отдавали должное ее политической хватке. Край-стол частенько забегала ко мне с молоком и печеньем, когда мы расходились. Но с тех пор как я вошел в команду «Звезд», мы стали редко встречаться.

— Почему так?

— Теперь я тренер Уэбстера.

— Какое это имеет значение?

— Список близких людей тренера должен быть ограничен, каждый должен заниматься своим непосредственным делом.

— Странный способ поддерживать дружбу.

— Так повелось издавна. Все относятся к этому с пониманием.

Скамья, на которой они сидели, стояла на открытом месте, тем не менее на нее падала довольно густая тень, делая их прибежище обособленным островком, и у Фэб от его близости по коже шли мурашки. Глядя сквозь изломы живой изгороди, она увидела, как какая-то женщина сорвала с груди верх купальника-бикини. Сопровождавшие это действие улюлюканье и визги почему-то не очень раздражали ее сейчас, она только надеялась, что эти возгласы не разбудят Молли.

— Вечеринка становится слегка неуправляемой.

— Не совсем так. Все ведут себя наилучшим образом, поскольку надзиратели все еще здесь.

— Кто здесь надзиратели?

— Вы и я. Мальчики не позволят ничего лишнего в присутствии владелицы команды и главного тренера, особенно с учетом того, что мы проиграли сегодня. Они потом наверстают свое. Я помню, подобные праздники в первые годы моей карьеры продолжались до вторника.

— В ваших словах звучит ностальгия.

— Мне есть что вспомнить.

— Падаешь одетым в бассейн и глазеешь на содержимое мокрых футболок?

— Только не говорите мне, что вы имеете что-нибудь против футболок. Это наиболее близкая футболисту форма одежды, в которой он может появиться на любом культурном мероприятии.

Она рассмеялась. Но смех ее быстро угас. Она заметила, как он смотрит на нее. Глаза его цвета морской волны казались спокойными, хотя в них едва заметно распалась некая электрическая искорка, которой там не должно было быть. Она перепугалась до дрожи Опустив голову, она сделала большой глоток вина.

Он мягко произнес:

— Для кой-кого, кто постоянно флиртует со всяким, кто носит брюки, вы слишком нервничаете в моем присутствии.

— Я нисколько не нервничаю!

— Дорогая моя, вы лжете. Я как дважды два заставляю вас нервничать.

Несмотря на освежающий глоток вина, во рту у нее пересохло. Она с усилием усмехнулась:

— Это лишь в ваших мечтах, мой милый! — и, наклонившись к нему достаточно близко, чтобы вдохнуть запах его лосьона, прибавила с хрипотцой:

— Я пожираю таких, как вы, на завтрак, заедая это ленчем из пяти блюд.

Он коротко хохотнул:

— Черт побери, Фэб, жаль, что мы мало ладим между собой, иначе мы могли бы прекрасно проводить время.

Она улыбнулась, потом попыталась отпустить на этот счет какую-нибудь шуточку, но поняла, что ничего не может придумать. В ее мозгу заскрипели пружины медной кровати, только на сей раз на ней лежала она сама вместо юной Элизабет. Она вообразила его на фоне мельничного колеса в расстегнутой до пояса рубахе.

— Проклятие! — Ругательство было мягким, но она поняла, что оно сорвалось с губ реального человека.

Когда он заглянул ей в глаза, она почувствовала, что тело ее словно омыли прохладной освежающей росой. Ощущение было таким сильным, что ей захотелось бежать от него и в то же время — навечно остаться с ним. Она была охвачена желанием прикоснуться губами к его губам. А почему бы нет? Он считает ее пожирательницей мужчин. У него ведь не было случая узнать, как несвойственны ей такие поступки. А если так, почему бы ей не воспользоваться, хотя бы раз, таким шансом?

— Вот где вы прячетесь, Фэб!

Фэб повернула голову и увидела Рона. Она коротко, прерывисто вздохнула.

Поскольку Рон был вновь восстановлен в своей должности, он и Дэн сохраняли между собой почтительную дистанцию, а посему в их отношениях не происходило никаких срывов. Она надеялась, что такое положение останется неизменным.

Рон вежливо кивнул Дэну, затем обратился к Фэб:

— Я вскоре собираюсь отправиться домой. Мой заместитель обо всем позаботится.

Дэн бросил взгляд на часы и встал.

— Мне тоже, пожалуй, пора. Рон, ты, случайно, не знаешь, где тут может болтаться Пол?

— Я его не видел.

— Проклятие. Он должен привезти пленку, которую я хотел бы просмотреть перед сном. Рон улыбнулся Фэб:

— Дэн известен тем, что довольствуется четырьмя часами сна. Он — настоящая ломовая лошадь.

Соприкосновение с Дэном потрясло Фэб. Она чувствовала себя так, словно слишком много приоткрыла ему из того, чего никому доверять нельзя. Встав со скамьи, она картинным жестом поправила прическу.

— Приятно сознавать, что твои деньги расходуются не зря.

— Вы хотите, чтобы я приказал ему доставить эту пленку к вам домой? — спросил Рон.