С тобой наедине

Но стук звучал все настойчивее.

«Это тебе только кажется. Спи».

Кто-то дергал дверную ручку. Блэр вздрогнула и приподняла голову от подушки, все еще не очнувшись от сна.

И вдруг почувствовала, как Калеб рядом с ней насторожился. Она перевернулась на бок и вопросительно уставилась на него широко раскрытыми глазами.

– Скажи что-нибудь, – беззвучно прошептал он.

Блэр облизнула пересохшие губы.

– Кто… кто там? – пролепетала она.

– Пол Таннер, – пробурчали из-за двери.

«Добро пожаловать с небес на землю!» – Блэр затаила дыхание, ей стало дурно от страха. Она схватила Калеба за руку.

– Задержи его, – снова прошептал Калеб, потихоньку перебираясь к краю кровати. Он бросил взгляд в сторону двери, выходящей в патио, и снова повернулся к Блэр.

– Одну… минуту! – запинаясь, выкрикнула она.

Встав с постели, Блэр нашла халат и, не торопясь, накинула его на себя и завязала пояс, пока Калеб застегивал брюки и натягивал рубашку.

– Черт, Блэр, что вы там возитесь? – Дверная ручка снова задергалась.

Блэр поискала глазами Калеба. Он был рядом и, наклонившись к ее уху, прошептал:

– Постарайся избавиться от него. Я буду на улице. – Его глаза напомнили ей холодные льдинки, а в руке его зловеще сверкнул черный автоматический пистолет.

Запечатлев на ее губах мимолетный поцелуй, Калеб с проворством пантеры выскользнул из комнаты.

Блэр кое-как на трясущихся ногах добралась до двери. «Он все знает. Что я ему скажу?» Затем, вспомнив, что Калеб рядом, она рывком открыла дверь.

Лицо Таннера выражало откровенную враждебность, глаза налились кровью, одежда была в беспорядке, галстук съехал набок. Его помятый вид ясно говорил о том, что он всю ночь провел без сна.

– Я не привык ждать, – сказал он.

Блэр холодно смерила его взглядом, внутренне трясясь от страха.

– Простите, а разве вам не приходило в голову, что я еще в постели?

– Именно на это я и надеялся, – хрипло прошептал он, подходя ближе.

Он дохнул на нее перегаром, и Блэр чуть не отпрянула.

– Не составить ли вам компанию? – ухмыльнулся Таннер.

Ее охватила паника. Похоже, в данный момент Таннера заботит только одно, но его нельзя впускать в комнату. Если он прикоснется к ней хотя бы пальцем, реакция Калеба будет непредсказуемой. Надо что-то делать.

И Блэр солгала:

– Да, я хотела бы побыть с вами наедине. Вот только мне казалось, что сначала лучше позавтракать, а потом… кто знает? – Она многозначительно замолчала.

Таннер склонил голову набок, размышляя над ее предложением. Согласится ли он? Убедила ли она его?

Блэр ждала, затаив дыхание.

– Ну хорошо, сначала завтрак, – неохотно процедил он. – Дайте мне полчаса, чтобы переодеться.

Закрыв за ним дверь, Блэр без сил прислонилась к ней спиной. И тут она вспомнила.

Калеб!

Он еще на улице?

Она подбежала к двери балкона, выходящего в патио, надеясь его увидеть.

Она успела заметить его. Он следовал за Таннером по пятам.

Ей захотелось заплакать, закричать. Но она не сделала ни того ни другого. Блэр стояла неподвижно, борясь с захлестнувшими ее болью и отчаянием.

Глава 10

Джек Уоррел сел в кресло и чуть поморщился, услышав, как заскрипели пружины.

– Черт подери, – прорычал он, – неужели за все время, что я здесь работаю, нельзя было купить приличную мебель?

– Не ворчи, Джек, ты ведь понятия не имеешь, как обращаться с новым креслом, – сказал Калеб.

Уоррел мрачно нахмурился:

– Да уж как-нибудь приспособился бы.

Калеб улыбнулся:

– Зато у тебя говорящая мебель, которая беседует с тобой, когда ты в одиночестве перебираешь нудные отчеты.

Уоррел ухмыльнулся:

– И как мы до сих пор не уволились – ума не приложу.

– Да вот, видно, нельзя.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, мой мальчик, – промолвил Уоррел, сразу посерьезнев. – Понимаю.

Они смотрели друг на друга и думали об одном и том же: хотя у них работа не из тех, что приносят всеобщее признание и любовь, они выполняют свой долг и вряд ли способны на что-либо другое.

Однако бывали времена, когда Калебу хотелось уехать в свой уединенный коттедж и стать отшельником. И сейчас его в очередной раз посетила эта мысль. Проглотив проклятие, Калеб вскинул голову, шагнул к окну и выглянул на улицу. Правда, ничто из того, что он увидел, не отпечаталось в его усталом мозгу. Он не виделся с Блэр с того самого момента, когда они вернулись с виллы Таннера, а это было три дня назад. Ему же казалось, что прошла целая вечность.

– Поскольку я еще не дочитал твой рапорт, может, ты мне расскажешь? – спросил Уоррел.

Калеб напрягся.

– Рассказывать особенно нечего, – сдержанно промолвил он, стоя спиной к Уоррелу. – И это самое печальное.

– Как так?

Калеб обернулся к Уоррелу и плотно сжал губы.

– Выходные не увенчались успехом – вот так!

– Я не согласен. Из того, что я прочитал, ты…

– К черту рапорт! – отрезал Калеб. – Нам ничего не удалось выяснить. Таннер все это время пытался заманить Блэр в постель.

После короткого молчания Уоррел осторожно произнес:

– Калеб, есть ли что-нибудь между тобой и Блэр, о чем я должен знать? – Фраза была произнесена небрежным тоном, но Калеба не так легко было обмануть. В тоне Уоррела звенела стальная решимость.

«Дьявол тебя раздери, да! Между нами кое-что есть, во всяком случае, с моей стороны. Я влюбился в нее. Но это мои проблемы, и к моей работе они не имеют никакого отношения. Так что не лезь, Джек!»

– Ровным счетом ничего, – ответил он вслух.

Уоррел смерил его тяжелым взглядом, потом коротко потребовал:

– Расскажи поподробнее.

– Как я уже говорил, – начал Калеб бесстрастным тоном, – это была пустая трата времени. Мне не удалось вытянуть из Таннера ничего, кроме цены на поместье, да и Блэр повезло не больше. Когда она наконец пробралась в его кабинет, то ушла оттуда ни с чем. – Калеб вздохнул. – И хуже всего то, что ее до полусмерти напугала какая-то подвыпившая идиотка, заглянувшая в комнату, когда Блэр шарила в ящиках стола.

Калеб умолк и принялся расхаживать перед столом, как лев в клетке.

– Черт, – пробормотал Уоррел, – похоже, Блэр не повезло, но мы должны идти до конца.

Калеб бросил взгляд на Уоррела и добавил:

– Надеюсь, ей все же удастся раздобыть этот список с именами агентов. Таннер должен был их записать на листе или на микропленке. Если Блэр достанет список, у нас в руках будут неоспоримые доказательства его виновности и можно будет праздновать победу.

За этой тирадой последовало долгое молчание. Калеб продолжал расхаживать по офису.

Наконец Уоррел спросил:

– Ты говорил с Блэр после того, как вы вернулись?

Калеб мгновенно насторожился – его встревожил тон, каким были сказаны эти слова.

– Нет. – Он прямо посмотрел Уоррелу в лицо. – Я не встречался с ней с того дня, как мы приехали. – Он помолчал. – Я думал… что нам надо немного передохнуть, – добавил он.

– Понятно, – спокойно промолвил Уоррел.

– Нет, Джек, ничего тебе не понятно, – возразил Калеб.

Уоррел вскинул голову:

– Что это значит?

«Осторожно, он принюхивается, как борзая».

– Ровным счетом ничего, – солгал Калеб.

Его заявление несколько успокоило Уоррела, но заговорил он не сразу.

– Я думаю, Блэр надо бы выводить из игры. Она устала.

Калеб ничем не выдал себя – даже не вздрогнул, но внутри у него все похолодело. Если это произойдет, он ее больше никогда не увидит. «Господи, не видеть ее… не прикасаться к ней…» Этой потери ему не пережить.

– Когда ты с ней говорил? – пробормотал Калеб внезапно охрипшим голосом.

– Вчера. У нас состоялся короткий и весьма неприятный разговор.

Калеб побледнел, скулы его напряглись.

– И ты сказал ей?

Уоррел вздохнул.

– Нет… нет, я не предложил ей уйти.