Доктор Коул

Сарин первый день в школе. Худая восьмилетняя Сара, копающаяся в песке на каникулах в Олд Лайм Бич в Коннектикуте. Сара широко улыбается со скобами на зубах.

Дэвид был на некоторых фотографиях вместе с ней, но Р. Дж. поняла, что в основном он снимал, поскольку на большинстве фото присутствовала Натали. Р. Дж. украдкой разглядывала ее. Это была симпатичная молодая женщина с длинными черными волосами. Ее лицо казалось удивительно знакомым. Вероятно, потому, что ее шестнадцатилетняя дочь была очень на нее похожа.

Было что-то неправильное, нездоровое в том, чтобы завидовать умершей, но Р. Дж. завидовала этой женщине, которая жила, когда были сделаны эти фотографии; которая зачала и родила дочь, выучила Сару, отдавала ей свою любовь. Она с неудовольствием обнаружила, что ее интерес к Дэвиду частично был вызван именно его дочерью, которая была для нее такой желанной.

Время от времени, разъезжая по городу, Р. Дж. вспоминала коллекцию Сары и внимательно приглядывалась к попадающимся на пути камням, но «сердечные камни» ей не встречались. Большую часть времени она была слишком занята, чтобы вспоминать об этом, всегда не хватало времени, чтобы разглядывать камни на дороге.

Это была случайность, неожиданное открытие. Однажды жарким летним днем она пошла в лес. Дойдя до берега реки, сняла обувь и носки. Закатала брюки до колен, с радостью вошла в воду и принялась бродить туда-сюда. Через несколько секунд она набрела на заводь, в которой притаилось множество маленьких рыбок. Она не могла определить, что это за рыбы, словно парящие в прозрачной воде. Потом, как раз под ними, она заметила на дне небольшой беловатый камень. Хотя прежние разочарования научили ее не особо надеяться на успех, она прошла пару метров, распугав рыбок, и протянула руку к камню.

Сердечный камень.

Кристалл, вероятно кварц, где-то десяти сантиметров в диаметре, с гладкой темной поверхностью, за многие годы отполированный водой и песком.

Р. Дж. с довольным видом отнесла его домой. У нее в шкафу лежала шкатулка. Она вытряхнула из нее серьги с жемчугом и поместила камень на бархатную подкладку. Потом взяла шкатулку и поехала в город.

К счастью, в доме Маркусов, по всей видимости, никого не было. Не заглушив двигатель автомобиля, Р. Дж. вышла и поставила шкатулку на среднюю ступеньку лестницы, ведущей на крыльцо дома. Потом прыгнула в машину и унеслась прочь на такой скорости, как будто только что ограбила банк.

21

В поисках пути

Р. Дж. ничего не сказала Саре о сердечном камне, который та оставила ей. Сара тоже никак не дала понять, что нашла кристалл в шкатулке.

Через несколько дней, когда Р. Дж. вернулась домой из офиса, она обнаружила возле двери небольшую картонную коробку. В ней лежал блестящий темно-зеленый камень с извилистой трещиной, которая пересекала его по всей ширине.

На следующее утро, в свой драгоценный выходной, Р. Дж. поехала к карьеру, расположенному среди холмов, который использовался дорожным ведомством городка для собственных нужд. Миллионы лет назад по этой земле двигался огромный ледник, увлекая за собой слой почвы, камни и валуны. Огромные куски льда откалывались от него и оставались лежать, позже они растаяли и превратились в реку, которая смыла наносные породы в морену, ставшую ныне источником материала для гравийных дорог Вудфилда.

Р. Дж. все утро гуляла по нагромождениям камней. Там были камни необыкновенных расцветок и оттенков: коричневые, бежевые, белые, голубые, зеленые, черные и серые; самых разнообразных форм. Р. Дж. перебрала тысячи камней, внимательно разглядывая каждый из них. К полудню, уставшая и недовольная, она поехала домой. Проезжая мимо фермы Крантцев, она увидела в саду Фреду, махнувшую Р. Дж. тростью, чтобы она остановилась.

— Собираю свеклу, — сказала Фреда, когда Р. Дж. опустила стекло. — Ты со мной?

— Конечно. Сейчас помогу.

В большом саду, раскинувшемся к югу от большого красного амбара Крантца, они принялись копать свеклу. Через несколько минут Р. Дж. заметила в грязи кусок черного базальта размером с ноготь, нужной ей формы. Она весело рассмеялась.

— Можно я возьму это?

— Это что, бриллиант? — удивленно спросила Фреда.

— Нет, всего лишь камешек, — сказала Р. Дж., радостно унося свеклу и сердечный камень.

Вернувшись домой, она вымыла его и завернула в папиросную бумагу. Потом поместила его в коробочку от видеокассеты. Она приготовила попкорн, немного съела, а остаток насыпала в картонную коробку, куда также поместила коробочку с камнем. Потом она раздобыла коробку большего размера и положила в нее меньшую коробку, обложив ее скомканными газетами. Все это она запечатала.

Ей пришлось поставить будильник, чтобы встать еще до того, как проснутся Дэвид и Сара. Она хотела поехать к их дому. Небо лишь начало алеть на востоке, когда она подъехала к дому Маркуса. Р. Дж. поставила коробку на ступеньку крыльца. С поля донеслось ржание Хаима.

— Ага! Значит, это была ты, — сказала Сара, открыв окно.

Через несколько мгновений она уже была на крыльце.

— Ух ты. Должно быть, большой, — сказала она.

Р. Дж. рассмеялась, увидев выражение лица Сары, когда она подняла почти невесомую коробку.

— Заходи. Я налью тебе кофе, — предложила Сара.

Усевшись за стол в кухне, они улыбнулись друг другу.

— Мне понравились камни, которые ты мне подарила. Я буду их хранить всегда, — сказала Р. Дж.

— Тот кристалл мой любимый, по крайней мере сейчас. Я часто меняю фаворитов, — заметила девочка. — Говорят, кристаллы способны исцелять. Как ты думаешь, это правда?

Р. Дж. осторожно ответила:

— Сомневаюсь, но, в конце концов, у меня никогда не было опыта работы с кристаллами, потому мне сложно судить.

— Я считаю, что сердечные камни обладают магическим действием. Я знаю, что они приносят удачу, потому всегда ношу один с собой. Ты веришь в удачу?

— О да. В нее я определенно верю.

Пока варился кофе, Сара поставила коробку на стол и раскрыла ее. Открывая каждую новую коробочку, она весело смеялась. Увидев маленький сердечный камешек, она шумно вздохнула.

— Он лучший из всех, что я встречала, — сказала она.

На полу и на столе валялись бумажные шарики, коробки и попкорн. Р. Дж. казалось, что они открывают рождественские подарки. В этом положении их и застал Дэвид, когда спустился в пижаме, чтобы выпить кофе.

Р. Дж. стала больше времени проводить дома, обустраивая собственное гнездо без необходимости учитывать чьи-либо вкусы и прихоти. Она получила книги из дома на Брэттл-стрит. Сейчас она лечила четырех детей Джорджа Гарроуэя, за что он выполнял для нее разную плотницкую работу в доме. Она купила высушенную древесину у одного лесозаготовщика в холмах. В Бостоне доски из черемухи были бы высушены в печи и стоили бы целое состояние. Эллиот Парди всю работу выполнял сам: валил деревья на своем участке, обрабатывал и аккуратно складывал древесину для просушки. Потому цена была приемлемой. Р. Дж. с Дэвидом привезли доски на пикапе. Гарроуэй сделал полки для гостиной. Р. Дж. несколько вечеров обрабатывала их наждачной бумагой и натирала датским маслом. Иногда ей помогал Дэвид, иногда — Тоби и Ян, которых она угощала спагетти и развлекала оперной музыкой. Когда они закончили, комната обрела уют, который могут дать только полированное дерево и корешки множества книг.

Вместе с книгами из Бостона приехало пианино, которое она поставила перед окном в гостиной на персидском ковре, ее любимой вещи в кембриджском доме. За сто двадцать пять лет ковер, конечно, потерял былой роскошный вид. Красный цвет потемнел и стал ржаво-багровым, синий и зеленый поблекли, а белый превратился в кремовый.

Несколько дней спустя к дому Р. Дж. подъехал почтовый фургон. Водитель передал ей объемистый пакет с голландским адресом. Оказалось, что это наследство Бетти Салливан, красивый серебряный сервиз: поднос, кофейник, чайник, сахарница и сливочник. Она потратила целый вечер, чтобы начистить тяжелую посуду, а потом поставила ее на маленький столик. Сидя за пианино, она могла любоваться серебряным сервизом и персидским ковром. Р. Дж. чувствовала глубокое удовлетворение. Это было незнакомое ощущение, но к нему легко было привыкнуть.