Maybe he would hold my hand, maybe he would hurt me (СИ)

— Я в восторге от обоих ваших мальчиков, мистер Грей. Мне очень хорошо с ними, и им обоим — со мной. Особенно Тедди, это было главное…

— Прошу, просто Каррик. А если вы выпьете ещё немного пунша, можете звать меня Кэри.

— Каррик, — киваю ему, усмехнувшись, и он чокается нашими бокалами.

— Теодор долго не мог принять вас. И слёзы, и обиды, и поиск всех возможных недостатков… Боялся, что папа выберет вас, а не его. Да, будет сложно, когда у вас будут свои дети…

— Мы не планируем так далеко. Я и не хотела никогда детей, но Тедди замечательный.

«Свои дети». А Теодора выбросим за ненадобностью?

— Это хорошо. Теодор должен свыкнуться с мыслью, что вы естественная часть его жизни. Кристиан тоже думал, что он чайлдфри, а потом у него появился Теодор.

— Мисс Стил, — миссис Грей кивает мне, обнимая своего супруга, опускаясь ему на колени, и Каррик смеётся, сжимая её.

— Грейси, дай девочке шанс. Сегодня Рождество, хоть сегодня. Я прошу тебя.

Надо же, они любят друг друга, до сих пор. Она обняла его так, будто показывая, что он — её. И с какой нежностью мистер Грей смотрит на свою жену… Это так прекрасно.

Сколько им, около пятидесяти пяти? Даже чуть старше, наверное.

— Конечно, ты прав… Извините меня, Ана. Все говорят, я была резка к вам, я не хотела.

— Всё нормально, миссис Грей. Я понимаю вас…

— Мы очень рады, что Кристиан счастлив. Он никогда не был таким… Свободным, будто у него выросли крылья. Он снова много улыбается, он уделяет кучу времени сыну. И моё счастье, Теодор, стал намного мягче с вашим появлением. Конечно, дело и в психологе, но и ваша забота неоспорима.

Кристиан водил Теодора к психологу?! Он послушал меня! Ему важно то, что я говорю, он слушает меня!

Нужно будет поговорить с его специалистом, почему Теодор чувствует себя нужным, но при этом боится, что его бросят в один момент. Я догадываюсь, что это из-за его матери, но когда он просит меня обещать ему, что я не предам его, не брошу — у меня сердце разрывается.

— Я была очень удивлена, но это было не зря… Я столько времени уговаривала его сделать это, а у вас это получилось. Спасибо вам, Ана.

— Миссис Грей… — она смотрит мне в глаза, кивая, и я шепчу то, что никогда в жизни не говорила о мужчине или мужчине. — Я люблю его. Кристиан мой подарок судьбы, а Теодор — сладкий бонус за столь долгое ожидание, видимо. И специально я никогда не сделаю им больно. Я иногда ругаю Тедди, но я не со зла…

— Вы воспитываете его. Вы даже не представляете, как орала Грейс на каждого своего сладкого мальчика.

— Кэри!

— Но ты действительно была строгой мамочкой.

— Так вы тоже не идеальная, миссис Грей? — кажется, мне достаточно вина…

— Я тоже не идеальная, мисс Стил. Кристиан действительно счастлив с вами, и… Я хотела бы извиниться, что не доверилась вам. Простите, что я думала о вас плохо.

— Вы, как мама-медведица, защищали своих детёнышей. Как могли… Я понимаю. Простите, — замечаю Кристиана на другом конце зала, и иду к нему. Мне нужны его крепкие объятия, и чтобы он отобрал у меня бокал с вином.

Папочка держит Тедди за руки, болтая мальчишкой в воздухе, и он заразительно хохочет, прося ещё и ещё. Рядом с Кристианом женщина в возрасте, с умилением наблюдающая за ними, и я вспоминаю её. Её фото в комнате Теодора, его бабушка Хелен, кажется.

— Ана!

— Привет, дорогой.

— Ана, это бабушка Элена.

— Просто Элена. А вы легендарная мисс Стил?

— Да… — пожимаю её руку, но мне некомфортно в её обществе, и Кристиан замечает это раньше, чем я осознаю. Крепко прижимает к себе за талию, и я так же хватаюсь за него. — Тедди, ты не поухаживаешь за мной? Не знаю где взять яблочного сока…

— Я принесу!

Мальчишка уносится, Кристиан что-то говорит, желая познакомить нас с этой платиновой ведьмой, но я не слышу его.

У них с Теодором одни глаза. У Кристиана серые, даже не голубые, а у Тедди голубо-зеленые, как у неё

— Вы его бабушка или мать? — женщина давится своим шампанским, покраснев, и тихо смеется.

— Бабушка. Но мне приятно, Ана, спасибо. У нас с Грейс была мечта, однажды стать одной семьёй, но моя дочь оказалась идиоткой.

— Хло исполнила твою мечту и решила жить своей жизнью. Единственный, кто от этого пострадал — Теодор, она не должна была бросать его. Но никому другому она ничего не была должна. Тебе она звонит иногда, она уважает то, что ты её мать. Я её не любил. Теодор её долго ждал, но сейчас это прошло. Передай ей, что я хочу, чтобы она отказалась от своих родительских прав. Я заплачу.

— Кристиан, у тебя и так единоличная опека. А если она захочет…

— Её время прошло. Она может вернуться, ей может снова что-то прийти в голову, снова уехать, и она убьёт этим моего ребёнка. Я не запрещаю их общение, но только в том случае, если она будет жить в одном штате с нами.

— Она моя дочь… Но он мой внук, а ты прав, как и всегда. Я передам ей, когда она будет звонить. Между прочим, над вами омела. Пойду найду Грейс… — Элена быстро уходит, подмигнув нам, и Кристиан смеется, над нами действительно пушистые веточки с красивыми украшениями в виде сердечек.

— Значит, мы должны поцеловаться?

— Должны. Это традиции, мисс Стил. В этом доме их ценят.

Мягко чмокаю Грея в губы, обняв за талию, и хочу отстраниться, но он крепче прижимает меня к себе, смотря в глаза.

— Я люблю тебя.

— Кажется, вы слишком много выпили, мистер Грей…

— О, нет, детка, — он усмехается, пальцами ласкает шею, где остались еле заметные следы от его пальцев, и я жутко смущаюсь, прижимаясь к нему.

Смущаюсь как школьница, когда я взрослая девушка, представленная его семье, даже сказавшая его родителям, что люблю его, а ему это не могу сказать.

— Ана, я не давлю на тебя. И ничего не требую от тебя, я лишь хочу, чтобы ты знала это…

— Я тебя тоже люблю! — выпаливаю это скороговоркой, жутко краснею, не решаясь посмотреть на него, и Кристиан смеется надо мной! — Ты что, Грей, насмехаешься над моими чувствами?!

— Просто я не могу понять, куда ты смотришь. Между нами нет Теодора, следовательно ты призналась в чувствах другому Грею-младшему. Мои глаза повыше…

— Ненавижу тебя, честное слово, Кристиан… — целую его счастливое лицо, обнимая за шею, и шепчу ему на ухо то, что я так хотела сказать, а он услышать; — Я люблю тебя, Кристиан Грей. А теперь целуй меня под этой грёбаной омелой так, чтобы смутить всех гостей.

— Хорошая… Ух, чёрт возьми! Теодор! — мальчишка хохочет, хватаясь за рубашку отца, и лезет между нами к отцу на руки. — И что ты творишь?

— Целую красивую Ану под омелой! — Теодор чмокает меня в щеку, обнимая, и я крепко прижимаю его к себе, зажав между мной и его папой.

— А ты знаешь, что под омелой можно целовать только тех, кого ты любишь, Теодор? — смотрю мальчишке в глаза, его пугает этот вопрос, и я сладко, громко целую его в нос и щеки, отчего он громко хохочет, но не вырывается.

Люблю ли я этого засранца, изрядно потрепавшего мне нервы? Из-за которого я переехала к его отцу? Из-за которого потеряла бы свою карьеру, если бы Кристиан не был моим боссом? О котором постоянно думаю, по вечерам учу его читать не по слогам, и поправляю его одеялко по ночам?

До безумия.

«Каждая маленькая девочка мечтает о большом мишке Тедди».

— Спасибо, Ана, — Кристиан шепчет благодарность мне на ухо, и я киваю ему, снова целуя самую сладкую щеку в мире.