Утраченный и обретенный (ЛП)

— В общем, как только у нас появилась эта связующая, Колин начал говорить со мной больше. Он действительно был довольно умным парнишкой, но потеряв отца… он понимал, что его больше нет, но отказывался с этим смириться. Принять это.

Я проигнорировал напряжение, которое начало проходить сквозь меня, когда история Беннета стала задевать мои собственные больные места. Я был уверен, что Беннет в курсе, как его слова действовали на меня, потому что он перестал возиться с палочкой в руке и все его внимание сконцентрировалось исключительно на мне.

— Прости, — негромко произнес он. — Хочешь, чтобы я остановился?

Я отрицательно покачал головой.

— Нет, расскажи мне, что с ним случилось.

— Я провел годы в роли его Большого Брата, даже после того, как он вышел из того возраста, чтобы оставаться непосредственно в самой программе. Я был уже на последнем курсе аспирантуры, когда он окончил школу. Угадай, что я ему подарил на выпускной? — улыбка Беннета сотворила что-то невообразимое со всеми моими внутренностями и все мое напряжение исчезло, как рукой сняло.

— Что?

— Поездку в Калифорнию в Леголенд.

Я засмеялся и покачал головой.

— Боже, я скучал по тебе, Беннет, — негромко произнес я.

И тут же осознал свою ошибку, когда услышал, как Беннет резко втянул в себя воздух. Я должен был сказать, что скучал по его выходкам, но на самом деле, это была лишь незначительная часть того, по чему я на самом деле скучал. Мой мозг явно решил, что этот разговор один из тех, когда из моего рта должно вылетать то, что у меня на уме… точно так же, как с тем комментарием об Эйдене, который до хрена часто прикасается к Беннету, и что мне это не нравится.

Я проклинал сам себя, но, к счастью, Беннет решил вытащить нас из той дерьмовой трясины, в которую я нас обоих только что втянул.

— Тебе понравилось бы в Леголенде, Зендер, — заметил он с улыбкой.

— О, да? Это почему?

— Все эти крошечные города, построенные из Лего… ты бы чувствовал себя Годзиллой, коротышка.

Я засмеялся. Беннет безжалостно дразнил меня в детстве, когда у него произошел всплеск роста в двенадцать лет, и он вытянулся на пару дюймов больше, чем я, оставаясь выше меня в течении долгого времени. Я догнал его только когда нам исполнилось по четырнадцать.

— Что случилось с Колином? — поинтересовался я, чтобы вернуть нас к прерванной теме и не думать о нашей разнице в росте теперь, когда она напоминала мне о том, как прекрасно мы подходили друг другу у того проклятого дерева.

— Мы до сих пор поддерживаем связь, разговариваем каждую неделю, и я стараюсь хотя бы раз в месяц поужинать с ним. Он изучает архитектурное проектирование в Массачусетском технологическом институте.

— Ого, это невероятно.

Беннет улыбнулся и вновь начал возиться с палкой в руке.

— Он удивительный парень.

Мне хотелось сказать Беннету, что это он удивительный, но на этот раз удалось сдержать язык за зубами.

— Так ты поэтому работаешь с подобными детьми? — поинтересовался я, кивнув в сторону палаток позади нас.

Он кивнул.

— После того, как получил степень магистра, я начал работать в компании отца. У них имелся Фонд, который сотрудничал с определенными благотворительными организациями, но могу совершенно уверенно сказать, что изначально он был создан лишь за тем, чтобы помочь имиджу компании в глазах общественности. В основном Фонд перечислял деньги в некоторые наиболее известные организации с наиболее громкими именами и на этом все. После того, как встретил Лаки, я увидел потенциал Фонда, что он может сделать что-то действительно хорошее… по-настоящему помогать людям в повседневной жизни. Это имеет смысл?

— Имеет, — согласился я. — Ты хотел видеть, что деньги приносят пользу.

— Да, — произнес он. — И не только деньги. Но и сами люди, которые помогают другим людям. На практике. Таким ребятам, как Лаки, нужны не просто деньги… им нужно это, — он указал на озеро палкой в руке. — Опыт, образование… им нужно знать, что есть еще что-то в этой жизни, намного большее. И что та жизнь, в которой они родились, не обязательно должна оставаться той, в которой они застрянут до конца своих дней.

Я внимательно посмотрел на него.

— Как у тебя?

— Что? — он резко вскинул голову, глянув на меня.

— Ты знаешь, о чем я, Бенни, — мягко сказал я.

Он сглотнул и отвернулся, но я придвинулся чуть ближе, заставив его вновь взглянуть на меня.

— Люди всегда считали, что только я жил в ловушке своих обстоятельств. Сын садовника. Парень со стипендией. Но никто из них на самом деле не знал, не так ли, Бенни? — мои пальцы непроизвольно скользнули по его челюсти и Беннет покачал головой. — У тебя были все возможные игрушки и гаджеты, о которых ребенок только мог мечтать, но все, чего ты на самом деле хотел —это то, что было у меня.

Он закрыл глаза и осторожно отстранился от моего прикосновения, но при этом не отодвинулся от меня.

— Я знаю, что мы не должны говорить о нем, но ты не единственный, кто потерял его, Зендер.

— Я знаю, — вздохнул я.

Беннет потер уголки глаз, но прежде чем я смог что-либо сказать, он стукнул мое плечо своим.

— Так расскажи мне поподробней обо всей этой не-люблю-когда-к-тебе-прикасается-Эйденфигне.

Я знал, что это была его попытка сменить тему и поднять настроение, поэтому покачал головой и рассмеялся.

— Пасс.

Но Беннет был Беннетом, и я знал, что он не даст мне соскочить с крючка. И по какой-то причине, о которой я даже не собирался задумываться слишком тщательно, меня это полностью устраивало.

Глава 16

Беннет

Зендер Рид ревнует.

Зендер Рид ревнует меня к прикосновениям другого мужчины.

Это было слишком хорошо, чтобы походить на правду, поэтому я понимал, что это, должно быть, полнейшая чушь. Но я уж точно не собирался упустить возможность поддразнить его.

— Я тебе нравлюсь, — произнес я нараспев.

— Заглохни. Неважно, — пробормотал он, а потом отобрал у меня из рук палку и начал делать то, что перед этим делал я — рисовать фигуры в грязи ее кончиком, старательно делая вид, что я вдруг перестал существовать.

— Я тебе действительно, действительно нравлюсь, — продолжал я его дразнить.

— Черт возьми, беру свои слова обратно. Пусть ублюдок прикасается к тебе сколько хочет. Мне плевать, — прорычал Зендер, но в его голосе не было и капли настоящего гнева.

Я не смог удержаться и наклонился к самому его уху.

— Лжец, — негромко произнес я.

Он сидел достаточно близко, чтобы я смог заметить, как по его телу пробежала дрожь. Зендер посмотрел на меня, а потом его взгляд скользнул к моему рту, и я мгновенно перенесся назад во времени, в ту часть вечера, когда он целовал меня.

Прямо перед тем, как втрахать в дерево.

Достаточно было всего лишь одного воспоминания о том, как его член двигался внутри меня, чтобы я тут же каменно отвердел и мне пришлось оторвать от него взгляд. Я нашел другую палку и начал перекатывать ее между пальцами.

Сказать, что секс был невероятным, было бы преуменьшением столетия. То, что Зендер делал со мной, даже нельзя было обозначить словом «секс». У меня было достаточно парней после того, как я потерял девственность с Эйденом в девятнадцать лет, но я ни разу не чувствовал себя таким… нужным. Не просто желанным… а необходимым. Эйден был великолепным любовником, но у меня всегда оставалось ощущение, что он скрывает от меня часть себя. Не впускает меня в душу. Даже спустя несколько месяцев наших отношений он сохранял эту некую дистанцию как в постели, так и вне ее. Но с Зендером это казалось чем-то настолько… большим. Как будто для него кроме меня больше ничего другого не существовало в тот момент. Как будто, даже если бы у него был выбор, где быть и с кем быть, он все равно выбрал бы меня.

Я знал, что вероятней всего вижу в произошедшем то, чего нет. И Зендер подтвердил это, как только все закончилось, это несложно было расслышать в той интонации, с которой он произнес мое имя. Так что я просто опередил его, сказав, что случившееся было ошибкой.