Кто-то, кого я знала (ЛП)

— Сегодня должны были снимать сцены с его участием. Вместо этого Джорджия решила переснять сцену свидания... Они ждут тебя в гардеробной.

Закончив докладывать, он ушел, но я был не в состоянии сразу же поспешить туда, как было нужно. Я был вынужден продолжать свое бездумное разглядывание столов с едой, чтобы не выказывать никаких видимых признаков моих грязных мыслей. Чертова Эдли.

Маделин устроила мне взбучку. Сюрприз, сюрприз. Пока я переодевался и мне покрывали лицо слоем пудры, я не мог удержаться, чтобы не бросать тайком взгляды на Эдли. Не думаю, чтобы она это заметила, сидя сгорбившись в кресле в углу. Я был почти уверен, что она спит, скрываясь за безопасными солнечными очками. Моя теория лишь обрела подтверждение, когда Маделин объявила что пора идти на площадку, а Эдли, дезориентированная, качнулась на ногах.

Я пошел вперед, так как у меня не было повода идти рядом с ней, а она тащилась в самом хвосте группы. Лишь войдя на съемочную площадку, я заметил, что вокруг меня слишком мало людей. Маделин появилась несколькими минутами позже и выглядела странно одинокой, сопровождаемая лишь своей эксцентричной тренершей по актерскому мастерству.

— Кого-то потеряла, звереныш? — буднично спросил я.

Маделин осмотрелась так, словно удивилась тому, что я заметил... А может быть, она сама только что заметила это. Она была в достаточной степени одержима самой собой, чтобы предположить подобное.

— Эдли не смотрела под ноги и споткнулась на ступеньках. Она утверждает, что с ней все в порядке. Просто подвернула лодыжку, но Альфред повел ее назад в мой трейлер, чтобы приложить лед.

Нечто незнакомое, такое же холодное, как и лед, выползло и поселилось в моем желудке. Чувство было полной противоположностью обжигающей кислоты, проевшей мою грудь при виде Эдли в том бассейне вместе с Тайлером Уарфордом. Тайлером Долбаным Уарфордом.

Парень был известен в Голливуде по одной единственной причине, он так испохабил одну из милашек американского телевидения, что им пришлось урезать показ шоу, пока молодая актриса приходила в себя в реабилитационном центре. А Эдли просто болтала с ним и улыбалась, стоя в одном нижнем белье! Она хоть понимала, насколько чертовски сексуально выглядела, стоя в воде омывающей ее практически обнаженное тело? Тайлер Долбанный Уарфорд определенно имел.

Ревность не была для меня настолько незнакомым чувством, чтобы я не смог распознать ее. Я знал, что это такое, даже, если при этом толком не понимал, почему испытываю такое чувство. Новость о том, что Эдли повредила лодыжку, вызвала то же самое покровительственное чувство, что я испытывал к Маделин... Вот только я никогда не хотел заниматься с Маделин сексом. Даже сама мысль об этом вызывала хохот, и я моментально вспоминал о своих сестрах. Отвратительно.

Наверное, меня охватывало чувство ответственности за Эдли. Она одинока, ее единственная связь уехала в Нью-Йорк. Это, в сочетании с физической привлекательностью, вызывало все осечки в моем мозгу, и выбивало меня из колеи.

Мне пришлось сделать усилие, чтобы не постукивать беспрестанно пальцами, когда мы с Маделин заняли свои места. Я выругал себя и попытался подготовиться к сцене, которую мы собирались снимать. Мои мысли витали в другом месте. Я был совершенно не профессионален.

Не было совершенно никаких сомнений в том, чья это вина. И это определенно не с Эдли Эдер мне придется решать эту проблему.

— Деклан! — воскликнула Маделин, не давая возможности Джорджии прокричать «Снято». — Твоя очередь! Ты снова все пропустил!

Джорджия шагнула на сцену, бросив взгляд на Маделин и давая ей понять, что той стоит волноваться о собственной роли и позволить делать режиссеру свою работу.

— Я сегодня ни на что не гожусь. Я просто слегка выбит из колеи, Джорджи.

Я попытался успокоить ее очаровательной улыбкой, в которой не было души.

Она опустила голову, позволяя беспорядочной серой лавине окатить ее, явно выказывая свое разочарование.

— Сегодня просто такой день, — громко сказала она, обращаясь ко всей команде. Я уже начал отступать назад, но она не понизила ворчащий голос. — Это лицо продаст больше билетов чем «Сумерки» со всем дерьмом, с которым мне приходится справляться.

— Погоди секунду, Дэвис, — Маделин следовала за мной по пятам. — Что, черт подери, там было? Я, наконец-то, начала входить в роль, а ты решил поиграть со мной в «Деграсси: следующее поколение»? Что это такое — самодеятельность?

— А ты вообще проверяла, все ли с ней в порядке? — рявкнул я через плечо.

Она отстала, а я тем временем продолжил идти вперед. Я сделал невозможное. Лишил Мадели Литтл дара речи... по крайней мере, временно.

— Ты имеешь в виду Эдли? Она сказала, что с ней все в порядке...

— Она много чего говорит, но ты хоть на секунду задумалась, что она могла серьезно пострадать?

— Она в порядке, Деклан! Боже, да она всего лишь подвернула лодыжку. Мама собиралась дать ей какое-нибудь обезболивающее, — на своих коротких ногах она едва поспевала за мной. Когда она снова заговорила, в ее голосе слышалось подозрение. — А с чего ты о ней так беспокоишься?

Вот оно, опять. Почему я беспокоюсь?

У меня не было ответов на многие вопросы касающиеся Эдли. Почему я не поцеловал ее той ночью, когда у меня была возможность? Я хотел. Любой бы мужчина на планете хотел этого.

Я мог бы взять все — что угодно — что она мне предлагала. Я бы обладал ее телом и получил бы удовольствие, заставив ее выкрикивать все свои секреты, тайны и загадки.

Но я этого не сделал.

Мои ноги медленно остановились, и я позволил Маделин догнать меня. Мои губы напряглись перед ответом, зная, что мне придется тщательно подбирать слова.

— Это беспокоит меня, потому что я вижу, как ты ставишь свою работу выше обычных человеческих потребностей... Скажи честно, если бы Эдли было больно, ты бы помогла ей, если бы это значило, что ты опоздаешь на съемку? — я слегка отвлекся, но в моем вопросе все еще содержалась правда.

— Она подвернула лодыжку, Деклан, — ее ответ продирался через напряженно сжатые губы. — Если бы она сломала ногу, могу тебя заверить, я бы отвезла ее в больницу.

Я выдавил крайне фальшивую ухмылку и взъерошил ее волосы так, как знал, что это раздражает девушку.

— Вот это человечность, которая мне нравится, звереныш.

— Ты придурок, — сказала она, идеально ухватив бойкость Эдли. Она была лучшей актрисой, чем я думал. Определенно.

— Как будто раньше я никогда этого не слышал.

Я даже не подумал о том, чтобы задержаться еще.

Я слышал за спиной ее пыхтение, и если не ошибаюсь, даже слышал характерный топот.

— Куда ты идешь сейчас?

— В гардеробную, чтобы переодеться, а потом я собираюсь помочь Эдли сесть в машину. Видишь, во мне тоже есть немножко человечности.

Даже уходя, я чувствовала на себе подозрительный взгляд Маделин, строившей планы, с этих пор не спускать с меня глаз.

Доставить Эдли к машине оказалось легче, чем я думал. Очевидно «дать какое-нибудь обезболивающее» было кодовыми словами для «дать ей горсть первых попавшихся таблеток, которые отыщутся на дне сумки Мариссы Литтл-Ашфорд».

Эдли была почти что под кайфом.

Когда мне удалось втащить ее лепечущую задницу в машину, она продолжила съезжать на сидении, пока не уткнулась лицом в мою промежность. Подобное зрелище было слишком уж искушающим, и я быстренько подвинул ее. Она надулась. Ее волосы выбились из хвоста, который девушка соорудила этим утром, и песочного цвета волны обрамляли ее лицо.

— Тебе стоит быть со мной чуть более милым, — в тоне ее голоса почти не было слышно оскорблений.

Я с сомнением посмотрел на нее.

— Сейчас ты живешь в моей стране, приятель! Прояви немного уважения.

Она даже попыталась отдать честь, поддавшись внезапному приступу патриотизма. Однако это было бы более эффективным, если бы девушка не промахнулась мимо своего лба и чуть не попала себе в глаз.