Название игры - Любовь

— Кто-то же должен тебе помочь. Я войду.

— Нет…

Мэгги открыла дверь, и Рейф схватился за полотенце. Из-за подвернутой загипсованной ноги он не мог подняться.

В мгновение ока Мэгги оказалась рядом.

— Обопрись на плечо, — приказала она. — Когда я скажу «три», поднимайся.

— Ты с ума сошла, — прошептал он, глядя ей прямо в глаза.

Она обхватила его за талию.

— Делай, как я говорю. На счете «три» оттолкнись…

— Ладно. Я понял.

— Вот и хорошо. Раз, два…

— Я слишком тяжелый для тебя.

Мэгги не стала спорить.

— Три!

Сработало. Это должно было сработать. Один раз они с мамой нашли отца почти в таком же положении, и мама тогда сказала, что только так и можно…

— Ты это уже проделывала.

Мэгги кивнула, глядя, как он балансирует на одной ноге и старается поплотнее обернуться полотенцем.

— С папой. Мне и маме пришлось его выручать пару раз.

Рейф не улыбнулся.

— Тебе надо работать в спасательной команде, — недовольно произнес он.

Мэгги едва не проговорилась, что так оно и есть, что она — член спасательной команды и несколько раз в год ей приходится мчаться на серьезные вызовы, но промолчала и лишь едва заметно улыбнулась.

— Ты в порядке? Дойдешь сам до кровати?

— Я собирался вставать, а не ложиться.

Рейф стоял в луже воды. Вода была кругом. И сам он был весь мокрый от макушки до пяток.

Мэгги неожиданно смутилась.

— Я принесла тебе апельсиновый сок. Воан увез Тесс на целый день… Он оставил записку, что хочет посмотреть на смену караула.

— Слава Богу, догадался, — с насмешкой произнес Рейф. — Не представляю, как бы я с ним сегодня разговаривал после его вчерашней проделки.

— Не будь грубияном.

— Что ты сказала? — спросил он, останавливая на ней хмурый взгляд.

— Я сказала, не будь грубияном.

Она решила держаться до конца, как это ни было смешно в душной, залитой водой ванной комнате.

— Мэгги Бранд…

— Я буду счастлив, когда ты уберешься домой, — договорила вместо него Мэгги.

— Что?

— Ты слышал, — сухо ответила она. — Я хорошо запомнила. Ты, верно, считаешь минуты до моего отъезда.

Вот и все, подумала Мэгги. Закончилась двухнедельная идиллия. Все закончилось. Они расстанутся пусть не врагами, но все же недружелюбно, и он никогда уже не захочет поддерживать с ней дружеские отношения. Мэгги отвернулась и пошла прочь из ванной. Она почти приблизилась к двери, которая вела в коридор, как услыхала за своей спиной:

— Остановись!

Она помедлила, потом спросила:

— Зачем?

— Затем, что…

Мэгги обернулась и увидела, как он выходит из ванной, опираясь на свои костыли. Оглядев его с головы до ног, она сказала:

— Ты замочишь весь пол…

— Тогда помоги мне, — тихо попросил он.

— Помочь?

Мэгги поймала его взгляд. Она не поверила своим ушам. Целых две недели она пробыла тут, а он ни разу не посмотрел на нее, как смотрит сейчас, ни разу не попросил о помощи.

— Мне не нравится, что ты уезжаешь вот так…

Кровь бросилась ей в лицо.

— Тебе не нравится?

— Ты и Воан… Вы неплохо смотритесь вместе. Поладили? — Он махнул рукой. — И вчера… Ты рисковала ради него жизнью.

Мэгги тихонько рассмеялась.

— Я не рисковала жизнью. В Йоркшире мне приходилось подниматься и на более высокие горы. Ничего, как видишь, живая.

— Я был такой беспомощный… когда смотрел на тебя.

— Рейф!

Она медленно приблизилась к нему, и он тоже шагнул ей навстречу.

— Рейф! — проговорила она, глядя ему прямо в глаза. — Как-то раз ты сказал мне, что я боюсь рисковать. Помнишь?

Он кивнул.

— Если хочешь меня… Ты должен принять меня такой, какая я есть. У меня совсем другая жизнь, не похожая на твою. Я ведь не могу сесть в гоночную машину и дать двести миль, чтобы показать, какая я храбрая.

— Дело не в храбрости, — пробурчал он. — Ты говоришь о самоутверждении. — Он помолчал. — Мэгги… Я не хочу, чтобы ты уезжала.

— Надо. Папа ждет меня сегодня. Думаю, мне надо уехать. Ты так не считаешь?

— Ты когда-нибудь ревновала?

— Нет. Но я завидовала…

— Завидовала? — не понимая, шепотом переспросил он.

— Да.

Мэгги выдержала его взгляд.

— Кому?..

Она пожала плечами.

— Джейд Херрик. Кому же еще?

Сказав это, она не сделала ни одного шага ни к Рейфу, ни от него. Она сказала. Теперь его черед. Если он хочет ее, он сам подойдет к ней.

И он подошел, а у нее сердце обливалось кровью, когда смотрела, как тяжело он ступает, опираясь на свои костыли.

Теперь они стояли рядом. Он коснулся ее щеки.

— Мэгги, я хочу тебя, — тихо проговорил он. — Может быть, когда…

Чтобы остановить его, не дать произнести эти, возможно лживые, обещания, она поднялась на цыпочки и прижала губы к его губам. Поцелуй затянулся…

— Ничего не говори, — попросила Мэгги, когда они наконец оторвались друг от друга. — Если хочешь, бери меня.

Он положил руку ей на затылок и, крепко прижав к себе, жадно поцеловал в губы, после чего легонько отодвинул от себя и заглянул ей в глаза.

— Если я хочу?

Это было самое настоящее безумие, в чем Мэгги не сомневалась ни секунды, и все же она обняла его и повела к кровати.

Для него единственный способ лечь состоял в том, чтобы со всего маху упасть на скомканные простыни, и он упал, но упустил костыли и потянул за собой Мэгги, у которой вдруг распустился пояс на талии и распахнулся халатик, когда она легла прямо на него.

Чуть сдвинувшись в сторону и подперев рукой голову, она смотрела на него и смеялась, но взгляд Рейфа все это время оставался серьезным.

— Теперь в чем дело? — спросила она, отсмеявшись, но все еще обнимая его одной рукой и не запахивая халатик.

Слишком поздно проявлять скромность!

Рейф перевел взгляд на ее грудь… И Мэгги подумала, что вот и сбылось то, о чем она так долго мечтала. Да, она этого хотела. Один раз!.. Хотя бы один раз, мысленно молила она то ли Бога, то ли Рейфа.

Наконец Рейф стал снимать с нее халатик, который, впрочем, она с готовностью скинула сама. Его руки коснулись ее кожи, отчего она затрепетала всем телом. Внутри нее разгорался пожар, дыхание перехватило, но все же Мэгги нашла в себе силы лечь на спину и прижать его голову к своей груди. Не долго думая, она развязала полотенце, скрывавшее его бедра, и он скинул его на пол.

— Теперь нас ничто не разделяет, — прошептал он, прижимая Мэгги к себе и касаясь губами ее губ.

Видимо, его пальцы нащупали ссадины на ее боках и спине, и Рейф вдруг дернулся, отстранил ее от себя.

— Бедная спинка!..

— Царапины. Мне не больно, — возразила она, лежа на боку и стараясь взглянуть на него через плечо.

А он в это время нежно гладил ее спину, загорелые бедра.

— Ты вся в синяках.

— Гора-то каменная, — рассмеялась Мэгги и повернулась, чтобы он не мог видеть ее ушибы. — Парочка инвалидов. Неплохо? Ты с твоей ногой и я с моими синяками.

— Я не сделаю тебе больно. Мне просто хочется тебя обнять. Если бы я знал, как ты…

— Ерунда. Правда-правда. Ничего особенного не случилось. Бывало и похуже, когда мы с Фаджем…

— Фадж! Твой пес! Никогда прежде мне не удавалось заслужить собачью симпатию. А с Фаджем получилось.

Они лежали, повернувшись друг к другу и не сводя друг с друга глаз. Мэгги коснулась его плеча, провела пальцем по груди.

— Да, Фадж замечательный.

Они еще долго лежали так, легонько касаясь друг друга, стараясь сделать друг другу приятное.

— Мэгги, нога мне мешает.

Она усмехнулась.

— Да уж. Наверняка.

— Я не могу на нее опереться.

— И не надо.

Она коснулась губами его уха, потом шеи, покрыла поцелуями его плечи, грудь, живот.

Она чувствовала, как он мгновенно отзывается на ее ласку, и совсем не смутилась, когда Рейф посадил ее на себя и стал медленно гладить ей ноги.

Мэгги наклонилась, и ее словно обдало горячей волной, когда он, поцеловав грудь, взял в рот затвердевший сосок. Его руки стали настойчивее, движения более властными, когда он вновь стал ласкать живот, бедра, потом приподнял ее…