Перекати-поле

— Положите вашу собаку на стол и стойте рядом с ней, пока не подействует успокоительное, которое я ей вколю, — велела Кэти.

— Спасибо вам, мисс. — Мужчина наклонился к уху собаки, и Кэти почувствовала исходивший от него запах скотного двора. — А теперь потерпи, Молли. Эта славная девушка сейчас починит тебя.

Признаться, Кэти и сама на это надеялась, но что, если она не сможет вылечить Молли? Что тогда? В полной тишине, которая казалась гнетущей из-за отсутствия шума машин на улице, этот человек выглядел так свирепо, что мог нагнать страху даже на питбуля, но она, тем не менее, не боялась его. Кэти была в своей стихии. В операционной она всегда старалась быть спокойной и сосредоточенной, независимо от серьезности состояния больного животного или от темперамента его владельца. Кэти быстро заправила шприц и осторожно ввела иглу в дрожащее тело собаки.

— Ну вот. Это на некоторое время снимет боль, а я пока почищу и зашью ее раны.

— Насколько все серьезно, мисс?

— У нее, к сожалению, глубокие рваные раны. Жизни собаки они не угрожают, но она уже никогда не будет такой задиристой, как раньше.

Кэти надела латексные перчатки, натянула на лицо хирургическую маску и принялась за работу. Успокоительное сработало мгновенно, но мужчина с невозмутимым видом продолжал стоять рядом и поглаживал лежащую на столе собаку по голове. Кэти не стала настаивать на выполнении правила клиники, предписывавшего, чтобы владельцы животных ждали в приемном отделении. Это могло отпугнуть удачу, а любовь этого человека к своей собаке была очевидна.

— Сколько лет вашей Молли? — спросила Кэти. Она заметила, что у колли удалены яичники.

— Скоро десять. А вы ведь Кэти Бенсон, верно?

Кэти бросила на него удивленный взгляд поверх маски.

— Да, это я.

— Внучка Эммы Бенсон, девочка, ради которой те мальчишки рисковали своими жизнями, чтобы достать ей щенка.

Кэти состригла шерсть вокруг глубоких ран на боку.

— Так говорят.

— Щенок был мой, — с гордостью произнес Волчище и внимательно посмотрел на нее — не встревожило ли Кэти это известие.

— Мне тогда так и сказали.

— Значит, вы знаете, кто я такой?

Очищая рваные следы от зубов койота, Кэти коротко ответила:

— Да, знаю.

— Полагаю, по описанию моей внешности?

В Кэти боролись любезность и желание сказать правду. Продолжая обрабатывать раны, чтобы успеть до окончания действия обезболивающего, Кэти выдержала короткую паузу и ответила:

— Да, сэр, по вашему описанию.

Волчище одобрительно хохотнул.

— Что ж, вы говорите как есть. Вы точно внучка мисс Эммы. — Он погладил собачьи уши. — Ваш щенок — ее сын. Ваши приятели взяли его из единственного помета, который я позволил Молли иметь, потому что никто не захотел бы взять щенка от собаки Волчища. Я не такой безответственный тип, как уверяют некоторые.

— Я вижу.

Больше Волчище не проронил ни слова, и Кэти усердно работала с находящейся под действием наркоза собакой — дезинфицировала, зашивала, бинтовала. Закончив, она сдернула маску и сняла перчатки.

— Это должно помочь, мистер Вулф. Я отпускаю вас домой, выдав вам кое-какие антибиотики и болеутоляющие средства, а также кое-что, чтобы Молли не тошнило, когда она проснется. Все медикаменты давайте только по предписанию. Вы должны устроить ее в безопасном и удобном месте по меньшей мере на три недели, чтобы ее раны затянулись.

— Однажды вы станете прекрасным врачом, мисс.

— Откуда вы знаете, кем я собираюсь стать? — с удивлением спросила Кэти.

Он ухмыльнулся, и среди зарослей спутавшейся рыжей бороды обозначился темный провал рта с почти незаметными губами.

— Едва ли в этом городе происходит что-то такое, о чем бы я не знал, мисс. А теперь скажите, сколько я вам должен?

Даже если бы она сказала ему, он вряд ли смог бы заплатить, но Кэти не могла рисковать, выписывая счет. Она только что оказала простую хирургическую помощь, а также отпустила ему лекарства, и все это — не имея лицензии.

— Это бесплатно, — спокойно произнесла она. — Давайте сохраним ваш визит в секрете, если такой вариант вам подходит. Ну а если Молли потребуется помощь в дальнейшем, вы просто свяжитесь со мной через мою бабушку, и я посмотрю, что можно сделать.

Он пригладил бороду, и в его проницательных глазах сверкнул заговорщический огонек понимания.

— Что ж, это очень великодушно с вашей стороны. Я ваш должник, мисс, и можете не сомневаться, я этого не забуду. Мы с Молли благодарим вас.

Он поднял собаку на руки, и Кэти, шагнув вперед, открыла дверь. Уже на выходе он остановился.

— Простите мою навязчивость, но еще один вопрос, мисс.

— О чем вы, мистер Вулф?

— Тот парень, которого вы выбрали… Мне было жаль, что ваш выбор пал именно на него. Берегите с ним свое сердце.

Кэти застыла в дверях, открыв рот от удивления, но тут зазвонил телефон. Она взглянула на висевшие на стене часы. О Господи! Было уже намного больше, чем семнадцать тридцать!

Глава 16

Джон сразу же понял, что Трей что-то задумал, как только тот позвонил и сказал, что придет к нему домой. Зачем ему было идти одному, без Кэти, холодным серым воскресным вечером, когда можно было остаться в тепле и уюте у тети Мейбл или у мисс Эммы, где, кстати, мог быть и он, Джон? Он уже и припомнить не мог, где проводил вечер в воскресенье, кроме как не там, оставаясь на приглашение поужинать.

Джон никогда еще не видел, чтобы Трей тренировался с таким усердием, как он готовился к предстоящей игре против Дэлтона. Трей был убежден, что все его будущее — а значит, и будущее Джона и Кэти — зависело от того, удастся ли в пятницу вечером побить Дэлтон, устранив последнее препятствие к региональному чемпионству, которое открывало бы для Керси путь на первенство штата. Как можно быть на футбольном поле таким холодным и острым, словно нож под струей ледяной воды, а в обычной жизни юлить и вертеться, как червяк на огне?

Все шло хорошо. В начале октября к ним лично приезжал тренер Сэмми Мюллер. Несмотря на то что выглядел он на миллион долларов, Мюллер прилетел в Амарилло на самолете, взял там машину напрокат, проехал целый час до Керси и переночевал в местном мотеле только для того, чтобы лично познакомиться с отцом Джона и тетей Мейбл и заверить их, что он сам, весь тренерский штаб и вся команда «Ураганов» с нетерпением ждут, когда Джон и Трей примерят их оранжево-зелено-белую форму Майами.

До сих пор «Рыси» уверенно одолевали всех своих соперников: девять игр — девять побед. Единственной и большой проблемой, вызывавшей опасения Трея, оставался Дэлтон, который тоже шел без потерь, но, по мнению Джона, его друг переоценивал силу «Овнов». У них была неплохая линия обороны и задиристый маленький квотербек, но парень этот на площадке явно не тянул на роль генерала. Ему было далеко до Трея в том, что касалось оценки слабых мест защиты соперника и способности в считаные секунды поменять рисунок игры, если ему что-то не нравилось. Трей всегда отдавал правильные команды, и они с Джоном были на пути к тому, чтобы быть признанными лучшими на своих позициях во всем регионе, а если повезет, то, возможно, и во всем штате.

А сейчас Трей представил Джону совершенно сумасбродную идею, которая могла положить всему этому конец.

— Черт возьми, ТД, да что с тобой происходит? Ты что, с ума сошел?

— Ничего подобного, Тигр. Смотри, эта бритва способна побрить задницу младенцу, даже не разбудив его. — Трей провел работающим от аккумуляторов инструментом по своей руке. — Видишь? — Он поднял бритву, чтобы показать Джону срезанные ею волоски и оставленный след гладкой безволосой кожи на своей руке. — Я вообще ничего не почувствовал.

— Где ты это взял? Ты что, спер это в офисе доктора Грейвса?

— Ничего я не спер. Просто одолжил на время. Я положу ее на место, как только мы закончим с этим.