Аметист и золото

Мелисанда в полнейшей растерянности смотрела на Алекса снизу вверх. Затем его состояние словно передалось ей, и она попятилась, стыдливо закрывая ладонями лицо.

— Нет! Замри! Смотри на меня! — остановил ее Алекс, протянув к ней руку и коснувшись пальцем ее подбородка. Мелисанду бросило в дрожь.

— Не надо бояться! Ты выглядишь потрясающе! — убеждал ее Алекс. — Почему ты дрожишь?

— Я не привыкла к таким костюмам! — крикнула в отчаянии Мелисанда. — Там, в зеркале, вообще не я!

Алекс зачарованно посмотрел на ее отражение.

— На меня смотрит неземное, незнакомое создание, но оно столь же реально, как и то, которое поправляет очки, сползающие на кончик носа, и морщит лоб, когда читает. Или заразительно хохочет от искреннего счастья на яхте, подставляя лицо морскому ветру. — Он обернулся и, коснувшись указательным пальцем ямочки на подбородке Мелисанды, осторожно провел им по ее трепещущим губам. Немного помедлив, он еще пристальнее взглянул ей в глаза и наклонился. Мелисанда оцепенела, словно загипнотизированная.

— Она все еще вертит хвостом перед зеркалом? Безобразие! Сколько можно вас ждать! — раздался у Алекса за спиной громкий голос Марии.

Алекс и Мелисанда разом вздрогнули и отпрянули друг от друга. Он неестественно улыбнулся и, обернувшись к рыжеволосой подружке, развел руками:

— Клянусь, моей вины в этом нет. Я был потрясен!

— Да, как и любой другой бы на твоем месте, — покачала головой Мария, с удовлетворением разглядывая результаты деятельности Риты. — Когда час назад я уходила отсюда, ты уже и тогда смотрелась потрясающе. А сейчас ты способна кого угодно повергнуть в шок! Значит, я не зря старалась!

Она горделиво приосанилась, весьма довольная собой, и Мелисанда рассмеялась. Мария легко и просто разрядила обстановку, и все опасения Мелисанды исчезли.

— Я сказал ей то же самое, — с готовностью подхватил Алекс. — Но мне показалось, что новое одеяние слегка пугает нашу райскую пташку. Это так? — посмотрел он на Мелисанду.

— Я и вправду поначалу испугалась, — задорно сверкнув глазами, призналась она. — Но теперь, когда я вижу, в каком наряде идет на бал Мария, мне ничего не страшно. — Она подмигнула подруге и расхохоталась.

Алый костюм Марии — отнюдь не консервативный — сверкал и переливался, а хвост, распущенный веером у нее за спиной, затмевал даже тот, что был пристегнут к бикини Мелисанды.

— Очаровательно! И кто ты теперь? Жар-птица?

— Я знала, что мой наряд тебе понравится! — Мария восторженно захлопала в ладоши, и сверкающие перья у нее за спиной величаво закачались. — А мой-то мужлан-муженек только и спросил, не боюсь ли я замерзнуть! И это в Рио, когда мы будем танцевать всю ночь напролет!

— Твой мужлан-муженек просто не хочет, чтобы твоими прелестями любовались другие мужчины, — раздался голос входящего в комнату Стивена.

Все обернулись. Муж был в таком же ярко-красном сверкающем костюме, что и его жена. Взглянув на Мелисанду, он ахнул:

— Невероятно! Я потрясен! По-моему, Алекс рядом с тобой выглядит слишком бледно.

— А ведь ты прав! — сокрушенно подхватил Алекс. — Похоже, я напрасно волновался из-за обилия на мне золота. Придется нам, старина, беречь наших пташек от хищных самцов и не отходить от них ни на шаг.

— Я не нуждаюсь в защите, и ты это знаешь! — звонко рассмеялась Мария.

Приглядевшись к бело-золотому костюму Алекса, Мелисанда вдруг поняла, что маскарадный наряд и его совершенно изменил. Перед ней был не известный ей крупный предприниматель, а абсолютно другой человек. В переливчатой рубахе с длинными рукавами, сшитой из искрящейся ткани, в мягких замшевых сапогах, он походил на пирата. С таким телохранителем можно ничего не бояться! В конце концов, на карнавале в Рио всем позволено дать волю своей фантазии, каждый играет какую-то роль, часто абсолютно не совпадающую с его естественным обликом. Карнавал есть карнавал!

Сегодня ночью она сыграет роль райской птицы пирата, а утром снова перевоплотится в ученого-историка: стянет волосы узлом на макушке, наденет очки, юбку и блузку и усядется за письменный стол, словно эта фантастическая ночь была всего лишь игрой ее воображения. А эта ночь ее! Мелисанда освобожденно рассмеялась, глаза ее засверкали. В эту безумную ночь она не станет стесняться ни Алекса, ни окружающих, ни себя.

«Пташкам» с их распущенными веером сверкающими хвостами оказалось тесно даже в лимузине, и водителю пришлось отстегивать перья, чтобы Мария и Мелисанда смогли выбраться из салона. Очутившись на парковочной площадке, окруженные шумной и пестрой толпой, они расхохотались от восторга.

Когда же их веселая компания заняла очередь на подъемник, доставляющий гостей бала на вершину Шугэ-Лоуф, неуверенность окончательно покинула Мелисанду. Как и предвидела Мария, ее костюм выглядел скромным по здешним меркам. Кое-кто из людей старшего возраста пришел в традиционной одежде, но молодежь явилась на карнавал едва ли не в чем мать родила. Весьма популярными оказались костюмы, состоящие из узких полосок ткани и сетки на голом теле, а также головные уборы с вуалью и перьями.

Внимание Мелисанды привлек разноцветный, переливающийся всеми цветами радуги мотылек; за ним шел дракон с рубиновыми глазами; какой-то павлин изящно поклонился Мелисанде и что-то затарабанил по-португальски. Алекс весело рассмеялся и прогнал его прочь, чем явно обрадовал его спутницу в костюме белого лебедя.

— Этот шутник решил, что твои зеленые и синие перья будут лучше смотреться на его фоне, и предложил мне взамен тебя свою спутницу: дескать, ее белое оперение больше подходит к моему золотисто-белому пиратскому облачению, — пояснил Алекс Мелисанде, помогая ей войти в кабину.

Она посмотрела на его лицо, сияющее юношеским задором, и спросила:

— И что же ты ему ответил?

— Сказал, что хотя пираты всего света обычно возят с собой попугая в клетке, я предпочитаю райскую птицу и никому ее не отдам.

В кабину вскочила еще одна парочка, двери закрылись, кабина дернулась и сдвинулась с места. Мелисанда инстинктивно вцепилась в сильные руки Алекса, опасаясь, что не устоит при следующем толчке. Через плечо Алекса ей было видно, как Стивен и Мария о чем-то оживленно беседуют с супружеской парой в серебристых костюмах. Почувствовав на себе ее взгляд, Мария обернулась и ободряюще улыбнулась Мелисанде, та помахала ей рукой и тотчас вздрогнула, ощутив на ягодице чью-то руку.

— Извини, — выдохнул ей в ухо Алекс, боясь, что она не услышит его из-за шума. — Твой хвост мешал человеку в костюме индейского вождя, и я его слегка поправил. Потерпи немного, скоро доберемся до места, там будет посвободнее.

Вагончик миновал гору Урка и, набирая скорость, устремился выше, к вершине Шугэ-Лоуф. Из окна открылась величественная панорама: сверкая огнями зданий и бульваров, Рио-де-Жанейро огибал серебристым полумесяцем Копакабану, за которой чернел океан.

— Какая красота! — прошептала Мелисанда.

Не разобрав ее слов, Алекс наклонился, и она повторила:

— Очень красиво!

— Мы уже подъезжаем, — сказал Алекс. — Ты слышишь? Там уже играют самбу.

Мелисанда услышала лишь негромкий перестук барабанов. С каждой минутой он становился все громче, пока наконец не перерос в грохот. Вагончик замер на площадке, и пассажиры с радостными возгласами высыпали наружу, торопясь присоединиться к многолюдной толпе, заполнившей все освещенное пространство.

Мелисанда тоже шагнула было к двери, но остановилась, почувствовав, что сзади ее что-то держит. Она обернулась и увидела, что Алекс, присев на корточки, расправляет ее хвост. Хорошенько встряхнув его, он выпрямился и сказал:

— Райской птичке следует почистить перышки, прежде чем предстать перед публикой.

Он стоял настолько близко, что почти касался ее тела, — и оно, как губка, впитало его энергию и наполнилось теплом. Пират злодейски осклабился и подмигнул райской птице. Игриво вильнув бедрами, она схватила его за руку и увлекла к выходу, хохоча и крича: