И снова о любви

Этот настрой не продержался и пяти минут. Ли встретила меня у входа, мы прошли сквозь пустые ряды сидений за огромный красный занавес. Тут я услышала музыку, голоса и увидела Саммер.

Поджав губы и еле переставляя ноги, она раскладывала по тарелкам канапе с трюфелями — жалкое зрелище. Рейчел резким, снисходительным тоном отдавала ей приказания, и я знала почему. Это из-за Саммер ее детка плакала в новогоднюю ночь, и теперь пришел час расплаты.

— Саммер, — сказала Рейчел, возвышаясь над ней в туфлях на серебряных шпильках и в подходящем по цвету платье, — я плачу не за то, чтобы на моей вечеринке мелькала недовольная физиономия. Будь любезна, улыбайся. И вытри на сцене справа. Гости уже подшофе и проливают напитки.

Саммер покрутила головой по сторонам:

— Где справа?

Кто-то рассмеялся. Рейчел подхватила смех, будто все обязаны понимать сценические термины.

— Справа на сцене. Там справа, здесь слева. Неужели не ясно?

Саммер схватила салфетки и принялась тереть пол. У меня сжалось сердце. Рейчел вела себя так, словно она королевская особа, а Саммер — крестьянка. Для Тины имеет значение только ее бизнес. «У меня репутация, если ты понимаешь, о чем я». Главное, чтобы Саммер вела себя учтиво, остальное — не важно. Хорошо, что я догадалась прихватить с собой лекарство — у меня разболелась голова. Я нашла туалет и проглотила две таблетки, запив их водой из-под крана.

Когда я вышла, у двери стояла Ли.

— Потерялся мой браслет, — сообщила она.

Меня бросило в пот. Захотелось вернуться домой, потому что во всем этом была виновата я. Но уйти я не могла. Из-за пропажи браслета Ли началась паника.

Мы искали его повсюду: за кулисами, на сцене, осмотрели каждый ряд в зале. Когда добрались до фойе, к нам подошла Рейчел и спросила, где мы ходим.

— Браслет куда-то запропастился, — сказала Ли и разрыдалась.

Я подумала, что ей давно следовало отнести браслет к ювелиру, как советовал Дэл.

— Его здесь нет, детка, — сказала Рейчел после того, как мы обыскали все по второму кругу, а потом пошли за кулисы, где к поискам присоединились остальные. В конце концов Тина попросила Ли не беспокоиться: если браслет в помещении, они с Саммер обязательно найдут его во время уборки.

Ли метнула взгляд на Саммер, стоящую на сцене слева с блюдом сырных пончиков в руках. Она явно подслушивала наш разговор. Губы у Ли дрожали, когда она спросила Тину, кивнув головой в сторону Саммер:

— А что, если его найдет она?

— Моя дочь? Разумеется, она его отдаст. А в чем дело?

История была слишком длинной для пересказа, и в любом случае нам не хотелось делиться с Тиной отвратительными подробностями. Ли пожала плечами, и Рейчел заявила, что им нужно возвращаться домой, но Ли покачала головой:

— Я постоянно порчу тебе праздник, мама. Оставайся. Мы ненадолго заедем к дяде Стэну. Мне нужно в ванную.

Она ушла, а я бросилась через сцену к Саммер, склонившейся над столом и пополняющей свой поднос.

— Саммер, ты ведь скажешь Ли, если найдешь браслет, да? По-моему, он принадлежал ее парню и очень ей дорог.

Она выпрямилась и уперла руку в бок.

— Конечно, Ари. За кого ты меня принимаешь?

Спустя пару минут мы уже ехали в машине. Ли вытирала слезы, а у меня из головы все никак не шли мысли о Саммер. Всю дорогу, пока шофер вез нас до Верхнего Ист-Сайда, я молчала. Дядя Ли в костюме, сияя улыбкой, встретил нас в фойе своего роскошного пентхауса. Я назвала его «мистер Эллис», он не возражал.

— Блейк дома? — спросила Ли.

— Он занимается, — ответил мистер Эллис.

Она состроила кислую мину:

— Ему нужно отдохнуть.

— Не вылететь из списка лучших студентов — вот что ему нужно. Кое с кем я уже хлебнул достаточно неприятностей. Блейк знает об этом и не разочарует меня.

Он явно имел в виду Дэла. Я вспомнила о драке со студентом-технарем, об исключении из колледжа, о венерической болезни. И об Эвелин. Наверное, у нас с Блейком есть что-то общее. Мы оба расплачивались за то, чего не совершали.

— Куда это вы так поздно, дядя Стэн? — спросила Ли, и он буркнул что-то насчет работы.

Двери лифта закрылись, Ли провела меня на кухню, села у стола и заговорила сдавленным от отчаяния голосом:

— Этот браслет принадлежал моему парню. Клянусь, я не буду жить…

— Прекрати, Ли, — произнес кто-то позади меня. Я обернулась и увидела молодого человека. — Не смей так говорить.

— Не могу, Блейк, — сказала она, слезы закапали из ее глаз.

Он сел рядом с ней. «Неужели это и есть тот самый зубрила Блейк?» — подумала я, потому что он вовсе не выглядел ботаником. Он был среднего роста, в джинсах и футболке, мускулы почти как у Патрика, на голове — копна темных, торчащих ежиком волос, а глаза голубые, гораздо ярче моих.

— Полегчало? — спросил он, когда Ли перестала плакать, и мне захотелось, чтобы он сказал что-нибудь еще — такой приятный у него был голос.

Ли кивнула и ушла в ванную. Мы остались один на один.

— Блейк Эллис, — представился он и протянул через стол руку. На лице заиграла улыбка, как из рекламы зубной пасты «Колгейт». — Прошу прощения, семейные неурядицы.

Два крупных передних зуба странным образом придавали его лицу привлекательность. Внезапно я смутилась, вспомнив о своих небезупречных зубах. Хотя какая разница? Блейк наверняка не лучше Дэла, и вряд ли у меня будет шанс стать его девушкой. Я пожала ему руку и улыбнулась в ответ.

Мама меня не послушала, тайком позвонила Джефу и сообщила, что я здорова. В итоге наутро в понедельник мы с Саммер сидели на диване в нашей гостиной. Перед нами, скрестив на груди руки, стояла мама, а Джеф советовал уладить ссору по-взрослому.

Мне очень хотелось все уладить. Но Саммер решила всех перехитрить. Сделала вид, что понимает — я дала Ли ее визитку, только чтобы помочь Тине. Затем крепко обняла меня, и это было самое ужасное. Хуже, чем воздушный поцелуй или фраза «пообедаем вместе как-нибудь».

Потом в Холлистере, проходя через железные ворота, я вспомнила о браслете Ли и спросила Саммер, нашла ли она его. Она посмотрела на меня с отвращением, как на комок жвачки, прилепившийся к подошве туфельки «Гуччи».

— О чем ты, Ари? Что я должна была найти?

— Браслет Ли.

— Ах, это. — Она достала пудреницу и внимательно изучала блеск на губах. Мы успели пройти в здание и миновать памятную доску Фредерика Смита Холлистера. — Мы его не нашли. Обыскали весь театр. Наверное, Ли потеряла его в другом месте.

— Ты уверена?

Саммер захлопнула пудреницу и остановилась. Мы стояли у шкафчиков посреди шумной толпы учеников.

— Да, я уверена, — отчеканила она, сверкая глазами. — Ты вообще о чем?

У нее был такой оскорбленный вид, что я почувствовала себя виноватой. Наверное, она права — мы знакомы столько лет, я знаю все ее слабости, но обвинить ее в краже браслета погибшего парня я не могла.

— Ни о чем, — ответила я и пошла в класс.

Несколькими днями позже мы с Ли обедали в кафетерии. Саммер отправилась к подружке есть пиццу. Меня не пригласили.

— Ты уверена, что Саммер не спрятала мой браслет? — спросила Ли.

— Абсолютно, — ответила я. — Да, иногда она бывает невыносимой. Но в глубине души Саммер хороший человек. Она бы никогда так не поступила.

Ли тяжело вздохнула:

— Значит, браслет пропал, и мне придется с этим смириться.

Она вдруг заговорила о Калифорнии, и я чуть не поперхнулась сандвичем.

— Ты уезжаешь? — удивленно спросила я. Видимо, такова моя судьба — всегда оставаться в одиночестве.

Ли кивнула и рассказала, что ее дядя владеет кондоминиумом в городке под названием Брентвуд, и в июне они с Рейчел планируют туда переехать. Тетя близкого друга мистера Эллиса работает директором частной школы, куда Ли примут в выпускной класс, а один приятель — кинопродюсер — обещал устроить Рейчел гримером в «Уорнер бразерс».

— Мне нужно сменить обстановку, — добавила Ли, и я заметила, что сегодня на ней нет ничего с логотипом «SUNY Oswego» — хороший знак. Я улыбнулась, а она сказала, что собирается учиться в УКЛА, потому что ее семья делает туда пожертвования и она в любом случае поступит.