Подари мне сказку

– Нет-нет. – Она покачала головой. – Это все твое?

– Да. Мне принадлежат дом и вся эта земля, – он развел руки в обе стороны.

– И земля тоже?

– Ну да, тут чуть больше трех акров. – Он улыбнулся. – Мой дед не любил город, но и забираться в глушь ему тоже не хотелось. Он и моя бабка купили здесь маленький участок и поставили вот этот дом.

Теперь Синди поняла, почему он выглядит как обычное загородное поместье, а не как городской особняк. В то же время до города рукой подать. На машине можно туда добраться очень быстро. Да-а, хорошо иметь много денег.

– Даже представить не могу, сколько может стоить этот дом и участок, – не подумав, выпалила Синди и продолжала в том же духе: – Похоже, твои дед и бабка были очень богатыми людьми.

Тут до нее дошло, что она ведет себя просто неприлично. Покраснев до корней волос, Синди поспешила извиниться:

– О, извини, я…

– Ничего страшного, это естественное любопытство. – Беннет остановил ее, не желая выслушивать извинения. – Несметных богатств у них не было. Но, по правде говоря, жили они неплохо, и их достаток превышал средний уровень. Дед завел свое собственное дело, которое затем, когда он ушел на покой, перешло в руки отца. Бизнес процветал и приносил неплохие деньги; нет – не миллионы, но все-таки…

Синди пристыженно опустила голову.

– Что с тобой?

Она не решалась начать.

– Синди, ты можешь задать мне любой вопрос. – Он помолчал, а затем продолжил: – Мне кажется, что до того, как ты встретишься с матерью, тебе надо познакомиться с кое-какими фактами из истории нашей семьи. Это вполне естественно. Так на чем мы остановились?

Она пожала плечами и попросила его:

– Расскажи, почему ты открыл свое дело, а не продолжил бизнес, начатый еще дедом.

– Дед занимался электроникой и давным-давно основал собственную маленькую фирму. В то время этот рынок еще только зарождался. Когда я учился в школе, а затем в колледже, мне пришлось поработать в его компании. Я справлялся с работой, но понять мир электроники с его микросхемами и прочей мутью я все же не смог – для меня это все темный лес.

– Тебя тянуло к книгам?

– Да. – Он усмехнулся. – Как и ты, я люблю книги, любые, но особенно – старинные и редкие издания, которых, быть может, осталось всего несколько экземпляров.

– И у тебя есть такие? – Синди впилась в него глазами, в надежде, что ей выпадет возможность увидеть, а может быть, и потрогать какой-нибудь старинный фолиант.

Его улыбка стала еще шире.

– В моем офисе на втором этаже есть комната, где я храню редкие книги. Среди них есть очень ценные.

– Разве это не богатство, а? – громко и взволнованно воскликнула Синди.

По ее лицу Беннет понял, что сейчас она волнуется и нервничает, пожалуй, сильнее, чем тогда, когда спорила с ним о моральной стороне его авантюрного плана, основанного на бессовестной лжи.

После ее слов он вздохнул и поднял глаза к небесам, словно взывая к Всевышнему.

– Нет, я не богат в том смысле, как ты это понимаешь. Хотя должен сказать, у меня солидный доход, который позволяет мне жить не хуже, чем в свое время жил дед.

Синди, кивнув головой в сторону дома, спросила:

– Так сколько может стоить этот дом?

Беннет задумался.

– Миллиона полтора или около того, разумеется в сегодняшних ценах на недвижимость.

– Ух ты! – уважительно воскликнула Синди.

– Синтия, пойми, ни мне, ни моему деду не пришлось платить за него столько денег, – раздраженно произнес Беннет.

– Но ты только что сам сказал…

– Это цены, которые сегодня диктует рынок. Мой дед купил землю, а дом построил после второй мировой войны, когда начался подъем экономики. Кто-то из наших соседей, не помню кто точно, говорил, что тогда строительство такого дома обходилось в пятьдесят или шестьдесят тысяч. Но утверждать не берусь. – Сделав небольшую паузу, он напомнил ей: – Мне дом достался в наследство после смерти бабки. Еще она оставила кое-какое имущество, немного денег и свои украшения.

Задумавшись, он надолго замолчал.

Синди показалось, что он чем-то озабочен.

– В чем дело?

– Драгоценности, ну конечно же, ее украшения. – Казалось, он разговаривал сам с собой.

– При чем тут драгоценности твоей бабки? – Синди показалось, что она потеряла нить разговора.

– Надо взять ее кольцо. – Он снова повернулся к Синди.

– И что дальше? – Девушка не понимала, о чем идет речь.

– Извини. – Бен улыбнулся. – Я думаю, мы найдем выход из положения. Я помню, у нее было одно очень красивое кольцо, которое нам сейчас пригодится.

– Объясни, о чем речь? – нахмурившись, потребовала Синди.

– Ну как же ты не поймешь! – В его голосе послышалось раздражение. – Раз мы помолвлены, то у тебя на пальце должно быть кольцо. Мать сразу же заметит, что его нет.

– Черт возьми, ты прав! Я об этом совсем забыла.

– Слава Богу, что я вспомнил про бабкино кольцо. В той маленькой шкатулке, что осталась от нее, есть одно колечко – просто уникальная вещица!

– Вот видишь, ты бы не вспомнил об этом, если бы не я со своими бесконечными вопросами, – довольная собой, заметила Синди.

– Ладно. Но у нас нет больше времени играть в вопросы и ответы. – Он заглушил мотор, вместе с которым выключился и кондиционер, который работал все время, пока они сидели в машине. – Синтия, выходи. – По его резкому тону она догадалась, что Беннет волнуется.

Синди вновь охватило нервное напряжение. Сейчас она чувствовала себя ужасно. Наверное, так же чувствует себя человек, приговоренный к смерти, поднимаясь на эшафот. Страх предстоящего знакомства с его матерью словно парализовал ее.

Тяжело вздохнув, Синди открыла дверцу и выбралась из машины навстречу ласковому солнечному дню, какие обычно бывают в этих краях в середине июля.

Она еще раз внимательно осмотрела дом, который теперь казался еще внушительней.

Беннет обошел машину и принялся выгружать из багажника чемоданы, среди которых выделялся один, самый большой, специально купленный для новых платьев «невесты». Синди тут же вцепилась в свою старенькую, потертую дорожную сумку, в которую уложила только туфли: шесть пар, купленные в Нью-Йорке по настоянию Бена.

Выгрузив все вещи, он захлопнул багажник, послышался глухой щелчок. Синди вздрогнула, как от удара грома. Несмотря на то что особой жары в воздухе не ощущалось, лоб Синди покрылся испариной. Страшно нервничая и не чувствуя ног, она шла по дорожке, ведущей к дому.

Зажав в пальцах ключи, Бен исхитрился, не выпуская из рук чемоданы, отпереть замок и повернуть потемневшую от времени бронзовую ручку дубовой двери, украшенную замысловатой резьбой. Толчком ноги он распахнул дверь.

Любопытство взяло верх, и Синди тут же забыла о своих страхах. При этом от ее внимания не ускользнуло то, что дверь на хорошо смазанных петлях открылась почти бесшумно.

Не двигаясь с места, Синди вытянула шею и принялась вглядываться в темный полумрак просторного холла. Она успела разглядеть, что пол выложен мраморными плитами.

– Послушай, я, как джентльмен, жду, пока ты первая переступишь порог, но я не уверен, что моих сил хватит надолго, – заворчал Бен. – Эти чемоданы становятся все тяжелее и тяжелее.

– О, извини, я просто… – начала оправдываться девушка, однако даже не сделала попытки войти.

– Синтия, пожалуйста, пройди в дом… – он резко ее оборвал, тяжело отдуваясь.

– Меня зовут Синди, – думая о своем, автоматически заметила она. Однако, расслышав в его голосе раздражение, Синди собралась с духом, выпрямилась и, расправив плечи, широко шагнула вперед.

Внутри царила приятная прохлада, было тихо и спокойно. Оглядываясь по сторонам, Синди поняла, что внутреннее устройство дома впечатляет, пожалуй, не меньше, а то и больше, чем его внешний вид. Из холла на второй этаж вели широкие дубовые ступени лестницы, поднимающейся вдоль одной из стен. В глубине виднелась приоткрытая дверь из мореного дуба, ведущая, как ей показалось, в гостиную.