Прекрасные (ЛП)

больше никто ничего не сказал.

Полностью развернувшись в мою сторону, он ничего мне не ответил,

кроме осторожного:

– Да…

– Я помню время, когда умерла моя бабушка, – я отвела взгляд и

посмотрела на бесконечные ряды виноградных лоз. – Это было много лет

назад; она была достаточно молодой. Мне было одиннадцать, а ей… так,

сейчас… почти восемьдесят.

– Мне очень жаль, – тихо произнес Дженсен.

Я улыбнулась ему.

– Спасибо. Самое интересное в том, что поначалу все очень грустили из-

за нас. И искренне. Но со временем ее уход ощущался все тяжелее – по

крайней мере, для Леле. Стало все больше недоставать всех этих мелких и

важных моментов с бабулей. То есть с течением времени легче не стало.

Просто наша печаль стала тише. Мы просто перестали об этом говорить, но

я знаю, что Леле очень тяжело не делиться со своей мамой каждой, даже

незначительной горестью и мелкой победой, – я снова посмотрела на него. –

К чему я это веду: да, прошло шесть… Шесть лет?

– Да. Шесть, – подтвердил он.

– Так вот, шесть лет спустя хочу сказать тебе, что мне очень жаль, что

она больше не часть твоей жизни.

Он кивнул, открыл рот, но потом сдержался и промолчал. Дженсен явно

не любит говорить о себе, когда речь заходит об отношениях. Совершенно не

любит.

https://vk.com/beautiful_bastard_club

– Спасибо, – снова тихо сказал он, но я знала, что это не те слова,

которые он планировал сказать.

– Скажи это, – подняв руки вверх, попросила я. Вытянув руки в стороны,

я покружилась на месте. – Выплесни слова мне, этому винограду и лозам, и

всем тем инструментам в сарае.

Дженсен рассмеялся в ответ на это и посмотрел туда, где стояли наши

друзья и поглядывали в нашу сторону.

– Пиппа, ты… – он резко замолчал, когда сначала справа от нас, а потом

и слева раздался какой-то шипящий звук.

Я попятилась.

– Это еще что?

Он застонал и потянулся к моей руке.

– Да мать вашу. Быстрее!

Мы побежали, но спустя пару секунд нас со всех сторон окатило водой

из разбрызгивателей. Вода лилась из тонких трубок, лежащих на земле, с

отверстиями сбоку, сверху и снизу и из вращающихся оросителей.

Сделав несколько шагов по скользкой земле, я чуть не упала на спину –

Дженсен с трудом успел меня поймать.

Так что бежать было бесполезно. Мы уже насквозь вымокли.

– Ну и ладно, – крикнула я сквозь шум воды. Ощущение было, словно

мы попали под ливень. – Дженсен, – позвала я и схватила его за рукав, когда

он собрался идти в ресторан, развернув к себе лицом.

Он посмотрел на меня безумными глазами. И не потому, что мы распили

бутылку на двоих, перед этим без конца дегустируя и дегустируя. И не

потому, что он разозлился из-за прерванного ужина или что мы оказались

вдрызг мокрыми холодным октябрьским вечером посреди маленькой

винодельни на Лонг-Айленде.

Эта бешеная вспышка в его глазах говорила, что он начал что-то

пересматривать в себе.

– Я знаю, мы не очень хорошо знаем друг друга, – закричала я, смаргивая

капли воды с ресниц. – И знаю, что это звучит бредово, но я думаю, тебе

нужно прокричаться.

Он рассмеялся, захлебываясь потоками льющейся воды.

– Мне нужно прокричаться?

– Да! Кричи!

Дженсен непонимающе покачал головой.

– Давай, скажи это! – перекрикивала я окружавший нас шум. – Выскажи

все, что в эту секунду сидит у тебя в голове. Про что угодно: про работу, жизнь, Бекки, меня. Вот так, – как только я сделала глубокий вдох влажного

холодного воздуха, слова вырвались из меня сами собой: – Я хочу

ненавидеть Марка, но не получается! Терпеть не могу, что мне было так

комфортно в этих отношениях, которые для него были всего лишь пит-

стопом, а я думала, что они навсегда! Они такими вообще никогда не были, и теперь я чувствую себя идиоткой, что не замечала этого раньше!

Несколько секунд он просто смотрел на меня со стекающей водой по

https://vk.com/beautiful_bastard_club

лицу.

– Я ненавижу свою работу! – сжав кулаки, заорала я. – Ненавижу свою

квартиру, свои дела! Что всему этому не будет конца и что не найду в себе

мужества сделать с этим хоть что-нибудь! Ненавижу, что я работала так

много, но когда смотрю по сторонам – и сравниваю свою жизнь с другими –

то собственные усилия кажутся мне каплей в море!

Дженсен отвел взгляд и сморгнул крупные капли, повисшие на ресницах.

– Не заставляй меня чувствовать себя дурой, – я протянула руку и

прижала ее к его груди.

Только я решила, что он просто повернется и уйдет назад в ресторан, как

Дженсен откинул голову назад, закрыл глаза и, перекрикивая громкий шум

разбрызгивателей, заорал:

– У нас уже могли быть дети!

Боже.

Подбадривая его, я закивала. Он снова посмотрел на меня, словно в

поисках поддержки, и его черты изменились, когда он выпустил эмоции на

волю: выражение лица стало жестче, взгляд резче, а рот сжался в суровую

линию.

– Они бы уже учились в школе! – крикнул он и вытер лицо, которое тут

же снова стало мокрым. – Играли бы в футбол и катались на велосипедах!

– Понимаю, – ответила я и, скользнув рукой вниз, сплела наши мокрые

пальцы.

– И иногда мне кажется, что у меня ничего нет, – тяжело дыша, сказал

он. – Кроме работы и друзей.

Это по-прежнему немало, – не сказала я, потому что понимала: не такую

жизнь он хотел для себя.

– И я очень злюсь на нее, поскольку она не сказала мне, едва поняв, что

наша с ней жизнь – это не то, чего она хотела, – он снова вытер лицо

свободной рукой, и я задумалась на мгновение, только ли вода текла по его

щекам. В такой темноте не разберешь. – Я злюсь, что она впустую потратила

мое время, – добавил он и, помотав головой, отвернулся. – И когда я думаю о

том, что встречу кого-то еще, это ощущается чередой вопросов… Чего ради?

И не слишком ли поздно? Не слишком ли я закрыт и не слишком ли скучен

или…

– Типа застоялся? Давно не участвовал в скачках? – из желания

рассмешить его, сказала я, но эффект получился прямо противоположный:

тяжело вздохнув, он выпустил мою руку. – Мы с тобой оба хороши, –

добавила я и, решительно взяв его за руку снова, дождалась, чтобы он

посмотрел на меня. – Это не слишком поздно. Разве что когда стукнет

восемьдесят. А тебе всего тридцать три.

– Тридцать четыре, – застонав, поправил меня он.

– И послушай, – проигнорировав его, продолжила я, – большинство

женщин не пребывают в неведении насчет своих чувств и жизней. Просто

тебе попался фрукт с гнильцой. Еще полно спелый и сочных, –

пританцовывая, добавила я, и он слегка улыбнулся в ответ, потом посмотрел

https://vk.com/beautiful_bastard_club

на окружавшие нас изогнутые лозы зинфанделя. – Я сейчас не про себя, –

добавила я. – И это не обязательно будет следующая женщина, которую ты

встретишь. Просто хочу сказать, что она есть. Кто бы и где бы она ни была.

Дженсен кивнул, не отводя взгляд с моего лица. Струи воды стекали по

его лбу, носу и губам. На какое-то мгновение мне показалось, будто он хочет

меня поцеловать. Но потом он качнул головой, глядя на меня, словно ожидая

какого-то волшебного знака.

– Мне жаль, что ты потерял ее, – еще тише сказала я. – И хотя это было

давно, ты по-прежнему имеешь право злиться по этому поводу. Ты потерял

мечту, а это хреново, как ни крути.

Он сжал мою руку и кивнул.

– А мне жаль насчет Марка.

Я со смехом отмахнулась.

– Марк не был мечтой. Он был классный трахальщик, про которого я

думала и ждала, что он превратится в лучший вариант, – потом подумав