Гас (ЛП)

Я показываю на ее кроссовки.

— Сколько миль ты пробежала сегодня?

Она переводит взгляд на свои ноги, как будто ей нужна зрительная подсказка, чтобы осознать вопрос.

— А, восемь.

Я удивлен.

— Ты пробежала восемь чертовых миль? — С недавних пор я стал бегать, но пара миль — уже поразительное достижение для меня. И то, половину из них я иду.

— Я зарегистрировалась для участия в марафоне, который будет проходить через пару недель.

Разбив в чашку пять яиц, я добавляю немного молока.

— А до этого ты когда-нибудь пробегала марафон?

— Нет. Это первый раз, — качает головой она.

Поставив сковороду на печку, я спрашиваю ее:

— Будешь яйца?

Она отказывается. Ничего другого я и не ожидал. Нетерпюха никогда и ничего не принимает от меня, но внезапно она замирает.

— А на двоих хватит?

Я открываю упаковку и показываю ей четыре оставшихся яйца.

— Тогда да. Я ничего не ела со вчерашнего вечера.

Я готовлю яйца. Она продолжает пить воду. Мы молча едим, когда из кармана раздается звонок телефона. Я достаю его и сразу же замечаю треснутый экран. Должно быть, я разбил его, когда бросил телефон на стол.

— Черт, — бормочу я. А потом обращаю внимание на имя звонящего и замираю. — Черт.

Нетерпюха вопросительно смотрит на меня.

Мне хочется, чтобы она спросила в порядке ли я. Просто, черт возьми, спроси. Мне нужно хоть кому-то сказать, что я — не в порядке. Даже близко. Проигнорировав вызов, кладу телефон на стол. Имя Келлера еще несколько секунд виднеется на экране, а потом срабатывает голосовая почта, и оно исчезает.

Спроси меня, кто это был! Хочется выкрикнуть мне. Спроси, почему мое сердце просто не вынесет этого разговора. Спроси, почему я не могу перестать думать о ней. Спроси, почему моя лучшая подруга умерла. О нет, лучше скажи мне, почему моя лучшая подруга умерла. Скажи мне. Пожалуйста. Объясни. Я хочу знать. Я должен знать почему остаток жизни я проживу, не имея возможности разговаривать с ней. Обнимать ее. Слышать ее смех. Наблюдать с ней за закатом. Смотреть, как она играет на скрипке. Целовать ее в лоб. Говорить, что я люблю ее. Слышать, как она отвечает мне тем же. Почему?! Почему?!

Я тру лицо руками, пытаясь справиться с нарастающей истерикой, а потом отодвигаю стул и ухожу, оставляя яичницу недоеденной.

Выйдя на свежий воздух, закуриваю сигарету.

Это не помогает, но я все равно продолжаю затягиваться.

Воскресенье, 2 июля (Гас)

Открыв дверь в свою спальню, я замечаю на ней записку.

«Твой новый телефон лежит на кухонной столешнице»

Когда мы были на гастролях, я несколько раз терял телефон, и Нетерпюха всегда занималась его заменой. После того, как она помогла мне в первый раз, я внес ее имя в список доверенных лиц, имеющих доступ к моему телефонному счету, чтобы она могла со всем разбираться без моего участия.

Полагаю, она все еще продолжает это делать.

Даже не знаю, злиться или радоваться.

Решаю, что будет достаточно и того, и другого понемножку.

Среда, 5 июля (Гас)

Моя простуда или что бы, это, черт возьми, это ни было, бесследно прошла. Ма накачивала меня витамином С во всех возможных формах, так что у нее просто не было другого выбора, кроме как перекинуться на кого-то другого.

Парни вернулись с Гавайев. Сегодня утром мы все вместе покатались на серфах, а потом пошли перекусить. Первые пару часов были наполнены рассказами об Оаху[5], а потом мы переключились на музыку. В частности, на нашу музыку. На следующий альбом. Тот, который согласно контракту, мы должны были записать к концу января. А уже июль. Мы бы так не затянули, если бы был новый материал. А его нет. И виноват в этом я. Я пишу музыку. Пишу слова. Но с прошлой осени, после "Finish Me, не написал ничего.

Не могу заставить себя сделать это. У меня стоит блок. Не знаю, может это бессознательный выбор, который делает мой мозг, а может, бессознательный выбор, который делает сердце. Вот такие вот дела. Музыка всегда была частью меня, продолжением моих чувств, моей жизни, моего опыта. Но с тех пор, как умерла Опти, моя творческое "я" замерло. Замолчало. Если она не помогала мне в написании, то всегда была первым человеком, с которым я делился новой композицией. У нее был потрясающий музыкальный слух. И мне нравилось получать ее одобрение. Я жаждал его. Оно было той силой, что вызывала во мне желание творить, ради того, чтобы я снова мог увидеть, как загораются ее глаза, когда я проигрываю ей что-то новое. Я бы все отдал, чтобы снова увидеть этот блеск, потому что без него и без нее, я — пуст. Моя жизнь потеряла смысл, а вместе с ней пропала способность творить.

Как мне сказать об этом остальным членам группы? МГИЖ? Лейблу? Нашему тур-менеджеру? Знаете, был бы рад помочь вашей карьере и заработку, но я, черт возьми, пуст. Абсолютно. Это будет равносильно "ложке дегтя в бочке меда". Они зависят от меня, а я ничего не могу им дать. И от этого мне так паршиво.

Поэтому, я просто уклоняюсь от ответа. Снова.

— Парни, я сейчас работаю над несколькими новыми песнями, но пока не готов поделиться ими с вами. Дайте мне еще пару недель.

Но и через месяц мой корабль будет все так же тонуть. И мне жаль пассажиров, потому что на борту этого сукиного сына нет ни одного спасательного круга.

***

Франко сегодня на высоте. Он ужинает со мной, Ма и Нетерпюхой. Приятное разнообразие. Чувствую себя расслабленным и спокойным. Я смеюсь. Ма смеется. Даже Нетерпюха смеется, чего я никогда не слышал. И мне это нравится. В этом весь Франко. Его все любят. У него есть харизма, против которой невозможно устоять.

Поев, Франко направляется на веранду.

— Ну же, Скаут. Давай перенесем нашу вечеринку на улицу, чтобы это идиот мог курить.

— Для вас Мистер Идиот, — ехидно замечаю я.

Хорошо, когда он рядом, а все, что относится к музыке — далеко. И никакого давления. Нетерпюха замирает возле балконной двери. Я знаю, она не хочет идти с нами. Она никогда не выходит сюда даже, чтобы просто постоять. У нее всегда есть отговорка. И это нормально; я бы тоже не захотел проводить время с собой.

Поэтому, я очень удивлен, когда она, наконец, переступает порог балкона. Нетерпюха подходит к перилам и перегибается через них, чтобы насладиться окружающим видом. Я знаю, что мы с Франко не закончим вечер трезвыми, поэтому иду в свою комнату за бутылкой виски. Вернувшись, обнаруживаю ее сидящей за столом напротив Франко. Она, как всегда, подогнув ноги, устроилась в левом углу кресла. Это идеальная позиция, позволяющая ей демонстрировать только левую половину лица, пряча шрамы на правой. Интересно, это привычка или она все делает сознательно?

Открыв бутылку и сделав большой глоток, я ставлю ее перед ней.

Нетерпюха качает головой. Это безмолвный отказ, поэтому я не могу сказать, если ли в нем хоть толика осуждения. Иногда ее сложно понять.

— Я не пью, Густов.

Закатив глаза, хватаю бутылку и делаю еще один глоток.

Франко забирает ее у меня и выливает немного виски в стакан, который он принес с собой. Я знаю, что ему этого хотелось. Мы уже довольно давно не выпивали вместе. Сейчас, когда "Rook" набирает популярность, мы больше не ходим по клубам. Нас всегда узнают, и я начинаю чувствовать себя неловко. Смысл понятия "фанат" до сих пор кажется мне странным. Я осознаю, что им нравится музыка. Черт, да я и сам фанатею от нее. Но в этом-то и есть различие. Я ценю то, что создается. Люди — это просто люди. Да, они классные, по крайней мере, некоторые из них, но они все равно просто люди. И мне кажется извращением, когда начинают кого-то идеализировать. Когда забывают о том, что ты — личность, когда ты превращаешься в имя и становишься отражением своей известности. Когда ты перестаешь быть просто собой.