Мистер Грей младший (СИ)

Парни, пристально смотрящие на меня с каменными лицами, сделали попытку улыбнуться. После чего, они снова закивали, а я, взяв коктейль, поспешила воротиться к своему шезлонгу. Теодор уже сидел на соседнем, вымокший с ног до головы и хрустел арбузом.

— Я уже успел освежиться в бассейне, — оповестил меня он, играя бровями. Кончив с арбузом, он потянулся к клубнике. — Завидуешь мне?

— Нет, — приняв начало игры, с улыбкой выделила губами я и устроилась на шезлонге, — Мне хочется погреться на солнышке…

Вытянув ноги, я откинула назад голову, поправила очки… Теодор смотрел на меня, а я приметила за его спиной Айрин, которая о чём-то говорила с Фиби, отпивая розовое шампанское. Они стояли в тени пальм… И это платье: надетое для женщин, но чтобы снимали мужчины бесконечно привлекало к себе взгляды окружающих. Ох, Уизли… Не думай, что я воспринимаю всё это серьёзно.

Что же, игра?.. Почему бы и нет?

— Посмотри, — сказала я одними губами, не меняя выражения лица, на котором я позволяла заскользить полуулыбке, — И здесь твоя попрыгунья-стрекоза…

— Перестань, — тут же прервал он меня, обернувшись на неё и тут же поворотив обратно, — Зачем ты об этом? Мы же договаривались…

— Мы об этом не договаривались, — я приподняла очки и захлопала ресницами, изображая самую неподкупную невинность, — Ты — можешь критиковать моих кавалеров на стороне, а я — твоих дам.

— У меня нет дам, — без выражения произнёс он, отправив в рот ягодку клубники.

— Кто знает?.. Кто знает?.. Это можешь рассказывать своей дурочке Айрин, она поверит. Наверняка, у неё в голове только килограммы, которые нельзя набрать и эти самые пуанты… Наша милая умирающая лебедь, — ядовито захихикала я.

— Успокойся., — я тут же прервала его, смочив губы Мохито.

— Кстати, она сверлит тебя взглядом. Ещё немного, любимый, и на твоём плече появится огромная дыра. Или ожог. Знаешь, от лунных медуз такое бывает…

— Дана!..

— Почему бы тебе не поздороваться с ней? — изумилась я.

— Ну, куда уж мне? Я же здесь со своей невестой, — зло плюнул он.

— Ну, не надо, дорогой, не надо. Невеста — не тюремный надзиратель. И потом, поздороваться — это просто дань приличия. Не обязательно закрываться в кладовке.

— Дана, не…

— Наоборот: то, что ты к ней не подойдёшь вызовет разговоры. Мало у кого не было «бывших». Хо-хо! Что же теперь? Не говорить ни с кем в городе? — мило улыбнулась я, — Пойди, пойди…

— Спасибо, что разрешила.

— Да пожалуйста, — подмигнула я, — Я вообще душка. Просто ты меня плохо знаешь, как и она… Но мы это исправим, — я сделала ещё один глоток Мохито и ловко поднялась на ноги.

То же в одно мгновение сделал и Теодор. В его глазах сверкала сталь. Мы стояли друг напротив друга: он боится за неё, вот как. Адреналин от этой ситуации переполнял моё существо… Я улыбнулась ещё шире, чем могла до этого.

— Ой, ну не смотри на меня таким взглядом, дорогой, — я положила руку на его плечо, пролепетав на его ушко, — Расслабься и поздоровайся с любовью прошлого.

— Это ты… так позволяешь? — почти что прошипел он. Теперь, это меня смешило.

— А почему я должна запрещать, милый?.. Ты ведь не хочешь, чтобы твою названную невесту считали стервой. Представляю, как языки будут трещать: «Ах, эта Даниэль такая ехидна, что не разрешила своему избраннику поздороваться с бывшей». Бр-р! — я повела плечами, иронично усмехаясь, — Какой вздор! Но ты же знаешь, мой хороший: я не люблю, когда обо мне говорят плохо.

— Дана, ты… — он заскрежетал зубами, осматриваясь и приблизился ко мне ближе, — Ты чего-нибудь хочешь, Даниэль? — как можно спокойнее проговорил он, но выходило слишком лжеправдиво.

— Браво! Хочу, — победно улыбнулась я, сверкая глазами. Он снова побледнел, на что я подарила ему снисходительную улыбку, — Я хочу розового шампанского. И бифштекс… с кровью Айрин, — звонкий смех сорвался с моих губ, едва я увидела его взбесившеся лицо. Он сжал клубнику, лежащую в его руке. Подняв брови и как бы чувствуя неловкость, я прикусила губу. Теодор посмотрел на свою руку, отложил смятую ягоду, утёр руку влажной салфеткой, при этом на его лице уже не отражалось ни одной эмоции. Понимает ли он, что я догадываюсь? Понимает ли он, что я почти всё знаю, если и не знаю деталей?

Но ведь игра не стоит на месте…

— Шучу-шучу, мой дорогой, — снова захихикала я, похлопав его по плечу, — Какой из неё бифштекс? Разве что, цыплёнок табака… о, ну, не надо! Глазами так делать не надо, Теодор, в моём случае это не сработает, не напрягайся, — я отпила Мохито, обходя его кругом… он обернулся за мной, — Теодор, — не сдерживала улыбки я, — Даже не думай, что я хочу занять место малышки Айрин. Ты можешь вздыхать по ней ещё сто пятьдесят лет!.. Даже когда она постареет и высохнет, как осенний листочек! «О, милая Айрин, где её платочек?» — подняв голос на октаву выше, пропищала я.

Теодор снова смерил меня тем взглядом, который так бередил кровь. Я снова залилась смехом.

— Ухожу-ухожу!.. — протянула я, начиная двигаться к барной стойке, — Лицо попроще, мистер Грей! Наслаждайтесь!

Я была довольна тем, что смогла остаться недоступной для обиды, недосягаемой для него. Он провожал меня взглядом всё то время, пока я плавно шла к бару. Я прекрасно знала, что в его голове крутились вопросы, так же я знала, что меня он опасался. Кроме прочего, я была абсолютно уверена в том, что Айрин видела какие эмоции играли на его лице, что безусловно побудило в ней тревогу и жалость: я встретилась с ней взглядом и увидела в нём презрение; от меня она получила ту самую спокойную улыбку, отрезвляющую, как пощёчина.

— Мне, пожалуйста, ещё один Мохито, — мило улыбнувшись бармену, произнесла я.

— Ваш заказ, — с сияющей белозубой улыбкой ответил он, окончив готовить напиток.

С благодарным кивком, я отпила глоток освежающей жидкости, найдя Теодора одними глазами: он снова был рядом с Айрин, теперь уже открыто. Она с тревогой и осторожностью смотрела на него, почти что матерински ему улыбаясь. Когда он, смеясь, наклонился к ней довольно близко, она выставила руку вперёд и положив её на его щёку, улыбаясь той самой искренней улыбкой чуть отодвинула его голову от себя. Тут улыбка с его лица спала. Он взял обеими руками её запястье и положил на свою грудь…

— А мы ждём приглашения! Даниэль?! — только после оклика мне прямо на ухо, я увидела стоящую предо мной и широко улыбающуюся Джеки, — Привет! — ещё громче воскликнула она и рассмеялась.

— Привет, Жаклин, — я растянула губы в приветливой улыбке, — Хороший загар, — кивнула я.

— Ну, так-то, — заиграла она бровями, — Французская Ревьера.

— Ты спрашивала меня о чём-то?

— Да. Когда свадьба? Где приглашения? Ты нашла трёх свидетельниц?

— Одну точно нашла, — подмигнула я Джеки. Она как-то искусственно завизжала и, видимо, чтобы ещё больше раздражать меня, заключила в свои костлявые объятия. Мне-то прекрасно было известно, на чьей она стороне, но почему бы не поддержать этот спектакль?

— Я очень рада. Et je vous ai pris sur ça! * — она звонко чмокнула меня в щёку и тут же отстранилась.

— Je garderai ma parole, si vous ne donnez pas son maître**, — с иронией сказала я ей напоследок. Сначала она сдавленно улыбнулась, но вскоре рассмеялась: теперь искренне, но не слишком беззаботно, как того бы ей хотелось.

Я пила Мохито, любуясь всеобщим весельем и жизнерадостностью. Теодор из вида мною был потерян, Айрин же чуть касалась пальчиками ног воды бассейна. Откуда ни возьмись к ней подбежал мой жених, видимо, из душевой кабины и схватив её за талию, поднял над бассейном прямо в платье.