Любить того, кто рядом

Уэбб заканчивает очень быстро, Марго улыбается и говорит: «Приступим!» — а я ощущаю мимолетный холодок при мысли, что у нас теперь, пожалуй, мало общего. Только прошлое. Но зловредный холодок тает в мгновение ока: мы с Марго говорим взахлеб, перескакивая с одного на другое и все подробно обсуждая. По мнению наших мужей, слишком подробно. Пускай себе так думают. Мы-то знаем, в чем секрет нашей дружбы — нам всегда есть о чем поговорить.

Пока им не удается и слова вставить. Мы обсуждаем одиноких подруг в Нью-Йорке, как они, бедные, никак не могут встретить своего единственного. Потом переключаемчя на незамужних бездельниц Атланты — надо же, у некоторых есть постоянные домработницы! На что же, интересно, у них уходит время? Исключительно на себя, любимых, теннис, шопинг, рестораны.

— Как ты думаешь, кому из них лучше? — спрашиваю я.

Марго пожимает плечами:

— Не завидую ни тем, ни другим.

— А ты не скучаешь по работе? — осторожно спрашиваю я. Мне сложно представить жизнь без любимой работы. Хотя если бы я ждала ребенка, то, возможно, смотрели бы на все иначе.

Марго с сомнением качает головой:

— Знаешь, я и сама не ожидала, но скучать совершенно некогда. Я все время занята!

— Теннисом? — ехидно осведомляется Энди.

Марго невозмутима:

— И теннисом тоже. А еще ремонтом и благотворительностью.

Уэбб вмешивается в разговор, накладывая себе еще блинчиков:

— Марго последнее время слишком увлеклась волонтерством. Просто из сил выбилась.

— Ну, я бы так не сказала. Дело в том, что наша благотворительная организация в Атланте возникла совсем недавно. Мне, как наседке, приходилось возиться с двадцатилетними девчонками, которые едва-едва успели закончить колледж и повыскакивали замуж за своих одноклассников или однокурсников, а ума так и не нажили.

Тут глаза Уэбба насмешливо загораются.

— Кстати! Расскажи им, кого ты пригласила сделать дизайн нашего участка.

— Уэбб! — с упреком восклицает Марго и краснеет, как лилия. Надо же, как они со Стеллой легко смущаются и краснеют, такие эмоциональные. А Стелла даже не может смотреть церемонии награждения — плачет над ответными речами.

Уэбб продолжает ухмыляться:

— Ну же, милая, скажи им!

Марго кусает губы от смеха и молчит. Энди пристает к ней: «Кто? Кто?»

— Братья Портера! — наконец объявляет Уэбб. Портера, как все присутствующие знают, — фамилия бывшего, еще во времена учебы в школе, парня Марго по имени Тай.

Того самого, который каждый День благодарения все еще лично заходит поздравить семью Грэм.

— Вот как?! — с энтузиазмом восклицает Энди. — Какой же это Портера? Уж не тот ли знаменитый Тай Портера «То-что-надо»?

— То, что надо? — не понимает Уэбб.

— Что же ты, Марго, не рассказала, как твой Тай зажигал на концертах в старших классах? — Энди подпрыгивает с воображаемым микрофоном в руке, немузыкально затягивая: — «А-а-а-а, ты то, что надо, детка!»

— Твой приятель пел под фонограмму «Бэкстрит бойз»? — Уэбб счастлив — он получил новый повод подразнить Марго, да еще какой!

— Не-е-ет, Уэбб, — потешается Энди, — это была фонограмма «Нью кидз он зе блок»! А на следующий год они пели под Рики Мартина и «Менудо».

Марго с возмущением хлопает ладонью по столу.

— Неправда! Никогда они не пели под «Менудо».

Мне ужасно хочется невинно поинтересоваться, почему это Энди помнит все песни «Нью кидз», но я молчу.

— «Нью кидз»… — нарочито задумчиво тянет Уэбб. — А знаете, мне полегчало. Парень, верно, теперь голубой. Или поет в каком-нибудь бойз-бэнде. А может, — давится от смеха он, — может, и то и другое!

Уэбб есть Уэбб. У него нет и быть не может голубых друзей. «Не то, что у меня», — думаю я.

— Нет, правда, — говорит он. — Вы считаете нормальным пригласить на работу своего бывшего?

— Ужасный поступок, — серьезно поддакивает Энди. — Как ей в голову такое пришло?

Они шутят. Но я, помимо воли, внутренне сжимаюсь. На моем телефоне записано сообщение, которое я должна была стереть, просто обязана. Я беспокойно перекладываю листик салата с одного края тарелки на другой.

— Эллен, почему они пристали? — жалобно взывает ко мне Марго. — Выручай, подруга!

Она так распереживалась, что поставила локти на стол — небывалое нарушение этикета.

— Ну, они же теперь просто друзья, — неуверенно изрекаю я после минутного молчания.

— Конечно! Слышали мы эту песню, «просто друзья», — ворчит Уэбб.

— Боже праведный, — вздыхает Марго и начинает убирать тарелки.

— Боже праведный, вот и Эллен не одобряет подобные азартные игры, — не отстает ее муж.

— Какие игры?! — поворачивается к нему Марго. — Уже даже не смешно, Уэбб! Мы с Таем расстались еще в старших классах! Он и у родителей на участке работает давным-давно.

— Будто мне легче оттого, что твой приятель обслуживает всех Грэмов! — Уэбб сокрушенно качает головой, а потом, прищурившись, обращается ко мне: — Не верь им, Эллен. Они все страшно вероломные.

— Минуточку! — возражает Энди. — Прошу не путать меня с остальными членами семейства! Я бы сроду этого певца не позвал свою лужайку стричь. Даже если бы она у меня была, — смеется он.

— Прости, старик. Все Грэмы вероломные, кроме тебя. Даже Джеймс.

— У Джеймса тоже нет лужайки, — говорит Энди.

— Зато они с певцом играют в гольф. Предатель!

— Ну при чем здесь предательство?! — возмущается Марго. — Особенно если учесть, что Тай не будет работать на нашем участке лично — у него есть рабочие. Он владелец компании, которая создает лучший в городе ландшафтный дизайн. И это единственная причина, по которой я воспользовась именно их услугами, Уэбстер Баффингтон. Ты прекрасно это знаешь!

Уэбб не унимается:

— Почаще себе это повторяй, тогда и сама поверишь.

— О Господи! Можно подумать, я поставила нашу с Таем школьную фотографию на камин в гостиной.

— Это, судя по всему, не за горами! — Уэбб поворачивается ко мне: — Эллен! Ты вешаешь фото бывших над камином?

Я отрицательно качаю головой.

— А кто-нибудь из них приходит убирать твою квартиру, или занимается налогами, или оказывает тебе юридические услуги? — не отстает Уэбб.

— Нет, — говорю я.

— А ты вообще видишь кого-нибудь из бывших?

Я ошеломленно молчу, словно пойманная на месте преступления. Может, случится чудо, которое избавит меня от необходимости отвечать? Увы. Повисает тишина.

Нерешительно смотрю на Энди, как будто вопрос был адресован ему.

— Что? На меня не смотри. У меня вообще среди друзей женщин нет, тем более бывших подружек.

— А помнишь, Люси тебе открытку прислала на Рождество?

В груди шевелится знакомая ревность — ах, эта милая, красивая, воспитанная Люси…

— Да, — подтверждает Энди, — открытку с фотографией своего ребенка. Мало похоже на призыв «Вернись, я все прощу!». К тому же я ей не ответил.

— Ну и что? Ты вообще на письма не отвечал, пока остепенился.

Я демонстративно встаю и помогаю Марго убирать со стола. Энди пожимает плечами. Он юрист, его не проведешь.

— Это не важно. Главное — я с ней не поддерживаю никаких отношений.

— И я не поддерживаю с бывшими никаких отношений, — говорит Уэбб.

Энди выжидающе смотрит на меня.

— Я тоже не поддерживаю с бывшими никаких отношений, — виновато вторю я.

«Уже не поддерживаю».

— Ну хватит! Успокойтесь, наконец, — просит Марго. Она смахивает в ладонь крошки со стола, обводит нас взглядом и добавляет: — И забудьте о своих бывших.

В тот день о Лео и его сообщении я больше не вспоминаю — мы с Марго отправляемся в специализированный магазин «Мама Кенга» за одеждой для будущего малыша (пока что «унисекс»). Мы то и дело восторженно ахаем при виде крохотных прелестных вещичек и наконец выбираем белую трикотажную рубашечку и подходящий конверт — чтобы забирать младенца из роддома. Вдобавок, оказывается абсолютно необходимо приобрести полдюжины тончайших хлопковых комбинезонов и целую кучу расшитых вручную пинеток, чепчиков и носочков. Во мне, похоже, просыпается материнский инстинкт. Даже жаль, что я не беременна. Разумеется, когда покупаешь детское приданое для первенца лучшей подруги, почти неизбежно хочешь быть на ее месте — точно так же хочется выйти замуж, когда видишь, как невеста надевает платье от Веры Вонг и кружится перед зеркалом. Я прекрасно знаю, что материнство несет с собой массу других обязанностей, не столь приятных, увы. И тем не менее, когда мы с Марго заходим еще в парочку магазинов — «просто так, для развлечения», — я не могу не мечтать. А здорово было бы переехать в Атланту и жить рядом с Марго! Наши дети, двоюродные братья и сестры, без сомнения, стали бы лучшими друзьями и росли в прекрасном счастливом мире, мире белых камелий и сладкого чая.