Все, что он потребует (ЛП)

— Знаете, с кем вы должны поговорить? С Хавьером.

— Парикмахером, — хмуро сказал Льюис Вондер. Теперь он несомненно понял, что над ним издевались, ему это не нравилось, но был готов мириться с этим ради $400 миллионов финансирования.

— Да, просто посвятите Хавьера в детали, а он потом передаст их мне. Может после этого, мы попросим его поработать над нашими волосами.

Коннор посмотрел на лысую голову Льюиса.

— ...ну...моими волосами. Приятно было с вами познакомиться, Льюис, — улыбнулся Коннор, а затем вышел через дверь, он был очень близко к дверному косяку, заставив Льюиса уткнуться в стену. Это чем-то напоминало боевик, где две машины мчатся бок о бок в сторону тоннеля, и одна сталкивает вторую в сторону, от чего она взрывается, врезавшись в бетонную стену.

Именно так.

Только вместо спортивной машины лысый коротышка продюсер.

Мы прошли в другую комнату, пока бедняга Льюис Вондер смотрел нам вслед из коридора

— Не плохо, сэр, — прошептала я. Обычно, я бы посочувствовала продюсеру, если бы он не был таким...тьфу.

— Спасибо.

— Такое происходит всегда, куда бы ты ни отправился?

— Ты себе даже не представляешь. Энергетическая промышленность, финансы, технологии, развлечения, не важно...все они кучка акул, а я наживка в воде.

— И все-таки, ты ни капельки не заинтересован?

— В чем? Строить из себя большую голливудскую шишку? Чтобы я оплатил счет, а Льюис Вондер поимел $30 миллионов за «организацию финансирования», затем сказал мне, что мы не заработали ни цента, когда на самом деле заработали в прокате пол миллиарда долларов? И это при условии, что фильм не провалится? Нет уж, спасибо. Ты знаешь, что Голливуд — это единственная крупная отрасль в Америке, бухгалтерский учет которой не регулируется рамками Федерального закона?

— Я этого не знала.

— Они ведут четыре комплекта бухгалтерской отчетности — одну для налоговой службы, одну для инвесторов, одну, которая "подтверждает", что фильм по-прежнему убыточный, на тот случай, если ты писатель или другой бедолага, согласившийся получить доходы и проценты с проката вместо аванса...и, наконец, настоящие отчеты, которые надежно закрыты в сейфе и никогда не увидят дневного света.

— Похоже, что ты подготовился.

— Так и есть. Пару лет назад я подумывал заняться этим, как хобби.

— Хобби, — повторила я, одновременно испытывая изумление и недоверие.

Он пожал плечами.

— Я не играю в гольф.

— Полагаю, ответ был отрицательным, а?

— Если бы я хотел попасть в бизнес, в котором ты пытаешься поиметь кого угодно за бабки, я бы занялся порно.

— Как насчет создать что-нибудь художественное?

— Я не создавал бы ничего художественного, я оплачивал бы счета.

— Ну, ты мог бы все еще быть частью чего-то, что нравится людям.

Он посмотрел куда-то вдаль, будто серьезно задумался над чем-то - и затем покачал головой, словно говоря Нее-а.

— Я бы все равно пошел в порно.

Я наклонилась ближе к нему.

— Ты был бы хорош в этом.

Он тихо усмехнулся и опустил руку вниз на мою задницу.

— Ты могла бы стать моей коллегой по площадке.

Я игриво шлепнула его по руке.

— Помни, ты не в порно.

— Пока нет...но мы могли бы раздобыть видеокамеру и вернуться обратно в отель и —

— НЕТ.

Он рассмеялся и крепче обнял меня.

Глава 28

Мы вошли в другую комнату, где два бармена смешивали напитки у бара. Я думаю, Коннор просто дурака валял, пошутив, что он здесь ради еды, но разнообразие последней было таким огромным, что даже отель Дубаи позавидовал бы. Во всяком случае, немного. Витрины с экзотическими фруктами и крошечными пирожными, десертами, более изысканными, чем я когда-либо видела, и небольшая армия официантов, расхаживающих и предлагающих гостям завернутые в бекон морские гребешки, довольно большие куски обжаренного стейка из тунца, кусочки филе-миньон и обычные закуски и канапе.

— Ты был прав насчет бесплатной еды, — восхитилась я. — Мы должны были пропустить ужин и поесть здесь.

— Мне нравилось есть в компании человека, с которым я ужинал. — Я лучезарно улыбнулась, а Коннор обернулся. Я последовала за его взглядом в угол комнаты, где Льюис Вондер широко улыбался и поднял бокал с шампанским, салютуя нам. Коннор неискренне улыбнулся в ответ и процедил сквозь зубы, — А здесь, не очень-то.

— Боишься, что здесь, как в сказочной стране?

Он посмотрел на меня.

— Что?

Я поняла, что подумала вслух.

— Ничего, это просто...неважно.

— Нет, что?

— Ну, в сказках, если ты попадаешь в сказочную страну и съешь или выпьешь что-нибудь, ты застрянешь там.

— Тогда как здесь, ты закончишь обедом с жадным троллем и выслушаешь о трех его картинах, — сказал Коннор. Он окинул взглядом комнату. — Подожди, я кое-кого вижу, с кем должен поздороваться. Я скоро вернусь.

Я почувствовала смесь эмоций — страх, что он оставлял меня, подозрение, почему он не берет меня с собой, и смущение от того, что возможно, он не хочет представлять меня своим знакомым.

Должно быть, Коннор прочитал мои мысли, потому что ухмыльнулся мне.

— Я пытаюсь спасти тебя, иначе ты будешь вынуждена слушать племя троллей, окружающих его.

Я покраснела и постаралась скрыть это.

— Я бы хотела познакомиться с твоими друзьями.

— Они мне не друзья. Я едва могу его к ним отнести — он просто дал мне один хороший совет о том, как попасть в киноиндустрию.

— И это было...?

— Держись от этого подальше, как можно дальше.

— Где он?

— Там, — сказал Коннор и указал на худого парня в костюме, окруженного кучкой не-очень-привлекательных мужчин, потягивающих янтарную жидкость из своих бокалов и смеющихся. — Занимательные юристы его фирмы. Никто из них не знаменит, все довольно скучны.

— Я не против.

Он вздохнул

— Ты ведь не понимаешь, что я делаю?

— Нет, что?

— Ты мой "путь к отступлению". Если они начнут докучать мне инвестициями или наскучат мне до смерти, я покажу на тебя и скажу, "Прошу меня простить, джентльмены, но я должен вернуться к своей девушке".

Девушке.

Я была его девушкой.

Полагаю, это было глупо, но я была счастлива услышать, как он это говорит.

— Тогда ладно. До тех пор, пока я могу быть твоей спасательной капсулой.

— Я спрошу его, знает ли он какую-нибудь знаменитость, чтобы познакомить с тобой. — Коннор подмигнул мне, затем неторопливо направился в другой конец комнаты.

Я стояла и наблюдала, как Коннор подошел, вежливо вмешался в разговор и пожал парню руку.

Тощий парень очевидно представил Коннора, потому что у всех юристов отпали челюсти.

Затем начался подхалимаж.

Коннор попал в точку по поводу борьбы за право заполучить его: они были акулами, а он - наживкой в воде.

Мне наскучило наблюдать, как они карабкались друг на друга, чтобы поцеловать его задницу, поэтому я начала осматриваться.

Тут находилось полдюжины известных людей, все они были окружены своими почитателями. Знаменитости либо разговаривали, а все остальные ловили каждое их слово, либо у них был скучающий и раздраженный вид, когда какой-нибудь напористый человек пытался завладеть разговором и впечатлить их.

Мой странный мозг начал лихорадочно работать, и я стала представлять себе все эти маленькие группки людей в виде солнечных систем со звездой в центре и кучкой искусственных спутников, вращающихся на орбите, улыбающихся и смеющихся. Или, в случае назойливых говорунов, раздражающих маленьких звезд-карликов, которые пытаются конкурировать со сверхновой звездой.