Рожденная заново

Стеллаж из струганого, тщательно отшлифованного дерева, натертый воском дощатый пол, а на нем пестрые домотканые половики, книги на полках, и среди них начатая в семидесятых годах прошлого столетия и так и не оконченная до сих пор серия под общим названием «Памятники мирового искусства». У противоположной стены широкая тахта, покрытая клетчатым пледом, кресло-качалка, уютный угловой диван. Камин из грубо обтесанного камня…

«Он такой же лесник, как я деревенская баба», – снова подумала Александра. В этот момент Джульбарс с хозяйским видом прошествовал к камину, зевнул и расслабленно рухнул на пол. Затем положил морду на лапы и закрыл глаза. Тургай же остался стоять на пороге, вопросительно глядя на молодую женщину.

– Ему, наверное, нельзя в комнату? – спросила она.

– Почему же, можно, – ответил хозяин. – Просто он сам не привык быть в доме.

– А-а… Тургаюшка, иди сюда, не бойся, мой хороший… – позвала Александра.

Роман подавил досадливый вздох.

– Ну кто так с собакой обращается? – сдерживая раздражение, произнес он. – Она должна знать команды и мгновенно их выполнять. А своим сюсюканьем вы ее только с толку сбиваете. Небось никого крупнее тойтерьера не держали.

– У меня вообще собаки никогда не было, – тихо призналась Александра и погладила робко подошедшего пса. – А с ним я буду говорить так, как мне хочется. Надеюсь, вы позволите?

Ей доставляло удовольствие язвить Роману, и в то же время она боялась, что, разозлившись, он не захочет с ней больше общаться. Вся во власти двойственного чувства, она подобрала волочащийся за Тургаем поводок и принялась теребить его в руках.

– Да, а это что за макраме? – спросил Роман.

– Что вы имеете в виду? – не сразу поняла Александра. – Поводок?

– Ну да.

– Это чтобы Тургай не убежал. Неужели не ясно?

Роман печально усмехнулся:

– Весь трагизм собачьей участи в том, что эти бедолаги не в силах убежать от хозяина, даже если тот морит их голодом и бьет смертным боем.

Она так испугалась, что инстинктивно опустилась на корточки и прижала голову Тургая к своей груди.

– Хотите сказать, что он может отправиться искать этого Виктора? – спросила она чуть ли не со слезами.

Похоже, ее реакция на его замечание заставила Романа растеряться.

– Да успокойтесь вы, ваш пес никуда от вас не денется. Он уже как бы распрощался с прежней жизнью… да и нового адреса Виктора не знает, – попытался обратить все в шутку Роман. – Вы присаживайтесь, а я пока принесу обещанное масло.

Александра кивнула. Но когда осталась одна, сразу же принялась внимательно оглядываться по сторонам. Это было основное помещение дома, и здесь наверняка находились предметы, которые представляли ценность для хозяина. Например, фотография в рамке, стоящая на одной из полок.

Александра подошла ближе. На снимке были изображены молодой мужчина и юноша лет двадцати, удивительно похожие друг на друга. Оба радостно улыбающиеся. А справа по фотографии змеилась неровная белая линия обрыва, оставляя часть поля в рамке пустым.

Александра сразу же узнала в жизнерадостном, гладко выбритом мужчине своего нового знакомого. Кем ему доводится юноша, сомневаться не приходилось. Как и в том, кто был третьим на этой фотографии. Традиционный снимок счастливого семейства, один из членов которого был по какой-то причине безжалостно отторгнут.

Символично и очень емко… и явно не рассчитано на постороннего зрителя.

Она сразу осознала это, спиной ощутив напряженный, колючий взгляд вернувшегося Романа. Александра медленно обернулась и поняла, что никогда не осмелится спросить, почему он так обошелся со снимком. Но именно в этом крылась причина его добровольного отшельничества и явно неприязненного отношения к людям. Или только к женщинам?..

– Садитесь, – сдержанно предложил Роман и поставил на столик, сделанный из спила огромного дерева, два стакана с чем-то темным. – Это сок черники, хотите попробовать?

– С удовольствием, – ответила Александра, переводя дыхание.

Она столкнулась с чем-то запретным и сделала вид, будто ничего не поняла. И ей это зачлось как плюс. Но что же делать с переполняющим все ее существо… нет, не любопытством, а страстным желанием узнать правду только для того, чтобы помочь этому человеку? Желанием более чем странным, потому что Роман Константинович Незлобии меньше чем кто-либо производил впечатление нуждающегося в сострадании и помощи.

«Так неужели это нужно прежде всего мне?! В моей-то ситуации?!» Александру так потрясла эта мысль, что она не заметила, что неподвижно сидит, уставившись на стакан.

– Что-то не так? – раздался голос Романа, и она тряхнула головой, силясь вернуться к действительности.

– Нет-нет, все в порядке, – поспешно произнесла Александра. – Просто… просто ваш дом произвел на меня большое впечатление… особенно в сравнении с моим. Вот я и задумалась, Роман Константинович.

– Можно просто Роман, – сказал он.

– Ну а меня тогда можете называть Александрой, – обрадовалась она, но тут же поняла, что это ничуть не сократит дистанцию между ними. Она отпила из стакана и произнесла: – Никогда не пробовала ничего подобного. Очень вкусно.

Роман довольно улыбнулся:

– Рецепт моего деда. Он воевал на Карельском фронте, и это был их фирменный напиток.

– А вы все здесь по хозяйству делаете сами? – спросила Александра, чтобы поддержать разговор.

– Можно сказать и так…

– И дом тоже сами построили или он принадлежал прежнему леснику?

– Сам построил. Никакого прежнего лесника тут не было.

«Забавно, – подумала Александра. – Чем больше спрашиваю, тем больше вопросов возникает».

Но видно, и хозяин дома понял, что переусердствовал в своем стремлении навести тень на плетень.

– Здесь неподалеку раньше находился военный объект…

Молодая женщина кивнула, давая понять, что слышала об этом. Тогда Роман решил сократить объяснения.

– В Выглядовке, когда жителей отселили, остался только один мужик. Блага цивилизации его мало прельщали, и тогда его постоянное присутствие в деревне решили использовать: выдали ракетницу и приказали смотреть в оба…

Александра невольно хихикнула:

– И как, мужик справился?

Роман, глядя на нее, тоже улыбнулся:

– Не совсем. Однажды летом, когда в Выглядовке, как обычно, появились дачники, мальчишки стащили у него ракетницу и выстрелили…

– И?..

– Вы не поверите, но деревню мгновенно со всех сторон окружили военные, кто на мотоцикле, кто на газике, кто на бронетранспортере…

Услышав это, Александра немедленно преисполнилась уважения к нашей доблестной армии. Может, не все так плохо в войсках, как сейчас принято говорить?

– Мужику что-нибудь было? – спросила она.

– Точно не знаю. Вроде бы отругали и ракетницу отобрали. Но как говорится, свято место пусто не бывает, и вот уже несколько лет ракетница находится у меня.

– Значит, вы имеете отношение к охране объекта повышенной секретности? – Александра всем своим видом изобразила почтение.

– Вряд ли. Объект ликвидировали, оборудование увезли, установки демонтировали. Но обо мне забыли, и я остался как бы при исполнении, что меня вполне устраивает… Простите, а вы…

Решив, что сейчас Роман предложит ей рассказать о себе, Александра запаниковала и неожиданно услышала:

– …а вы не проголодались?

Молодая женщина прислушалась к своим ощущениям и поняла, что не отказалась бы подкрепиться.

– Вообще-то да, – кивнула она. – И готова вам помочь, если надо.

– Тогда идемте.

Кухня располагалась за комнатой, и печь, как сообразила Александра, была оборотной частью камина. Ее поразили царящие на кухне чистота и порядок. У каждой вещи было свое место, и хозяин доставал ее не глядя. А гостье приходилось ежесекундно переспрашивать, где что находится. И она вздохнула с облегчением, когда ее послали в огород рвать зелень и овощи.

«Ну ничего, поднаберусь опыта, и у меня будет не хуже», – размечталась она, выдергивая из земли плотные кудрявые кочешки салата и отыскивая под шершавыми листьями аккуратные пупырчатые огурчики…