Проверяя Сенатора (ЛП)

Человек, у которого я буду учиться. Умелый учитель. Убедительный. Повторяю еще раз!

– Мы довезем тебя, – отвечает он, как всегда командным тоном и я сглатываю, борясь с

желанием чтобы доказать, что это не просто жест вежливости с его стороны.

– Спасибо. Это более чем… – Я выпускаю ручку сумки, затем разжимаю ладонь, открывая

бумажку с адресом. Я так нервничаю, что не могу вспомнить адрес. Я смотрю на бумажку

и выдавливаю: – Logan Circle.

– Это потрясающее место, – говорит Оливер, наклоняясь вперед. – Постой, дай помогу

тебе с багажом. Помню свой первый день в Вашингтоне. Кажется, прошла целая вечность.

– Я сама. – Берусь за ручку чемодана, крепко держа его, как будто я храню в нем какие–то

тайны.

– Оливер, заканчивай с ее чемоданами, а я разберусь со своими, – приказывает Бен своему

помощнику.

– Но… – замолчав на полуслове, вижу, как он смотрит на меня своим тяжелым взглядом.

– Да? – Его зрачки расширяются. Уголок губ слегка поднимается вверх.

Как будто мы в Бостоне. Любое возражение с моей стороны будет встречено

предупреждением с его стороны и последующей умелой поркой моей задницы. Меня

бросает в жар от представленного. Я не свожу с него глаз. Оливер стоит за ним и вероятно

видит нашу с ним игру взглядов. Все и вся должно быть без сучка и задоринки между

нами, я борюсь со своим выражением лица.

Глаза спокойные.

Челюсть не падает на пол.

Не слишком ли наклоняю голову?

Господи, мои щеки горят, в то время как я пытаюсь изображать спокойствие – даже мысли

об этом становятся опасными. Мои внутренности стянуло узлом, а я нахожусь в

Вашингтоне всего менее часа. Святые небеса – если это всего десятая часть того, что будет

происходить в офисе Бена, то я готова к гонке всей моей жизни!

Поднимая взгляд на тележки, которые стоят у стены, я напоминаю себе не забывать

дышать.

– Нам нужна тележка, – говорю я фальшиво спокойным голосом и смотрю в лицо

Беннетта. – Там есть несколько свободных.

– Сейчас возьмем, – говорит он, забирая мою сумку у меня с плеча и я застываю в то

время, как его пальцы касаются меня.

До того как он касается меня, я снимаю сумку и отдаю ее в его протянутую руку. На долю

секунды усмешка на его лице становится шире – а затем она исчезает.

Мы меняемся местами, выбирая, кто что возьмет, и то, что мы стоим так близко и не

можем дотронуться друг до друга еще даже хуже, чем танцевать кадриль в тесном шкафу.

Мы просто смотрим друг на друга.

– Где точно ты живешь? – говорит Беннетт низким ласковым голосом – или может мне это

просто кажется.

– «P-стрит», Северо–Запад. Но я могу приступить к работе прямо сегодня, – отвечаю я

беспечно, указывая на записку. Он берет записку, задевая меня и я, затаив дыхание,

чувствую, как покалывание взмывает вверх по руке.

– Ух ты. А ты горячая. Первый день в городе и уже готова в бой. – Оливер смеется и

трясет головой, лавируя с двумя чемоданами и ручной кладью. – Машина у обочины.

Если б только Оливер знал, как близок в описании к тому, что я чувствую.

Стоя спиной к помощнику, Беннетт смотрит на меня стальным взглядом.

– Ты появишься завтра и этого будет вполне достаточно. Обустраивайся пока. Случайно

или нет, но мы работаем так, как будто у нас понедельник каждый день.

– Не позволяй ему пугать тебя, – парирует Оливер в то время, как мы продвигаемся к

выходу. У нас есть счастливый час [Прим. пер. – «Раз в неделю, обычно в пятницу после

рабочего дня, во многих барах–ресторанах выставляют бесплатную закуску – это и есть

счастливый час»] и ты приглашена.

Черный внедорожник стоит у обочины. Пара полицейских сосредотачивает свои взгляды

на нас, и одна из них дует в свисток, заставляя машину проезжать. Вторая улыбается и

подходит.

– Сенатор Стоун. Давайте поможем вам выбраться отсюда.

– Спасибо. Сегодня очень многолюдно.

Она кивает, глядя на него сквозь оправу своих солнцезащитных очков, и соблазнительно

улыбается.

– На следующей неделе начинаются занятия у школьников, и, пока они не начались,

туристы возвращаются домой.

– Ну, тогда понятно. – Он отдает Оливеру сумку. Я еще никогда не видела, чтобы столько

человек встречали кого–то с таким удовольствием. Ошеломительные улыбки, смех и

удивительно, как голова Беннетта еще не стала размером с Фенуэй–Парк.

Женщина полицейский окидывает его взглядом, который не заметит даже слепой.

– Хорошего дня, сэр.

Сэр? То, как она его называет, вырывает меня из раздумий. Беннетт никак не реагирует, а я

да. Сэр. Более чем почтительно. Я его называю так, когда голая и учусь искусству

подчинения. Я нахожу это довольно сложным заданием.

– Мисс Кеннеди, сюда, – Он открывает заднюю дверь и похлопывает по сиденью. – После

вас.

Я прохожу около него, и он подходит ближе. Он прикрывает меня своим телом, в то время

как я зажата между ним и дверью. Мы стоим на обочине, зажатая им, я вся в огне,

полностью сгораю. Он мог бы прикоснуться ко мне, но он этого не делает. Я вижу его

руки. Одна на двери, другая на дверном проеме.

Фактически, он поймал меня, используя свое огромное тело, оставляя мне путь к

отступлению только заднее сиденье. Я жажду прижаться к нему, почувствовать его губы

на моих губах – на моей коже – между моих ног. Я не смею взглянуть вверх или нарушу

стратегию, рискуя сделать то, что я по договоренности не должна делать – прилюдно

коснуться его и удовлетворить свою потребность в нем.

– Запрыгивай, – бормочет он.

Я продвигаюсь на сиденьи, он садится следом.

Я отодвигаюсь, он придвигается ко мне. В тот же момент он захлопывает дверь

одновременно с Оливером, закрывающим багажник. Он прижимается к моей ноге,

поглаживая пальцами мое бедро, придвигая меня ближе к себе. Он запускает свою руку

мне под юбку, скользя пальцами вверх, в то время как я инстинктивно сжимаю ноги.

– Бен–нетт, – бормочу я.

– Раскройся. Сейчас же!

– Но…

– Если ты не хочешь, чтобы весь аэропорт узнал, что я делаю, подчинись.

Оливер проходит слева от меня, не заглядывая вовнутрь, и я вздрагиваю.

– Пожалуйста, – стону я.

Не говоря ни слова, Беннетт продвигает руку выше между моих ног, и я задерживаю

дыхание, делая, что он говорит – раздвигаю ноги для него.

Я дрожу, пока он, поглаживая большим пальцем между моих бедер, смотрит на меня.

– Клянусь, я бы мог трахнуть тебя. Прямо сейчас. Очень жестко. – шипит он сквозь зубы.

– Но проблема в том, что если я начну, то сомневаюсь, что меня можно будет остановить в

течение нескольких часов.

Окна затонированны. Перегородка между передним и задним сиденьем поднята.

Помощник Бена останавливается, перешучиваясь с женщиной–полицейским. Через

секунду он запрыгнет на переднее сиденье. Мы со Стоуном сделаем это, сидя на заднем

сиденьи, в то время как водитель ходит вокруг нас – но мы не нарушаем правила

соглашения.

Мы можем сделать это. Тихо, я повторяю это себе как мантру в то время, как пальцы

Беннетта пробираются все выше и выше по бедру. Но, во–первых, у меня тоже есть право

голоса.

– Постой…– Я заканчиваю то, что очевидно он оставил недосказанным. – Мы в твоем

городе, и мы должны помнить правила. И то, что мы сейчас делаем, не соответствует им.

– Кса… Я хочу тебя так сильно, как никто другой. Отдайся мне, как я прошу. Сними

блузку. Я хочу увидеть твои сиськи. – Он потирает кожу внутренней части бедер, сильно,

сжимая у меня между ног, и запускает пальцы под кружево трусиков. Он дотрагивается до

моих складочек – я мокрая и теку.

Я потираюсь об его палец и крошечный комочек нервов на клиторе взрывается