Проверяя Сенатора (ЛП)

выходных. У тебя есть мой номер телефона, в случае возникновения вопросов, которые не

смогут подождать до понедельника.

– Иди уже. Я скоро. – Я быстро ухожу от нее, широко улыбаясь. Войдя в свой временный

кабинет, я кладу стопку материалов на стол и тут оживает мой телефон. Вытаскиваю его,

смотрю на экран и вижу селфи от Джона с вопросом «Как прошел твой первый день?»

Я снимаю очки и отправляю ему свое селфи сообщением: «Великолепно!»

– Что смешного? – Беннетт стоит в дверном проеме. Наши взгляды встречаются, и во мне

зарождается желание. Оно усиливается и мне страстно хочется оказаться как можно ближе

к Беннетту.

– Эй, – шепчу я. – Это всего лишь сообщение. От Джона.

Внезапно, стены, стол, горы папок… все, что находится между нами, исчезает, в то время

как он стоит, навалившись на дверной проем, глядя на меня так же, как он смотрел тогда в

первый раз, когда я увидела его через танцпол в клубе Нью–Йорка. Я сглатываю,

напоминая себе о том, что мой мозг должен работать.

– О, значит, вы встречаетесь позже? – его глаза становятся темнее, пока он смотрит на

меня.

– Нет. Мы ходили поужинать…вчера. – Это выглядит так нелепо. Мы не можем касаться

друг друга и должны говорить на значительном расстоянии, мне очень сильно хочется ему

все сказать… но я не могу.

– Нам надо кое–что обсудить. Сейчас, если можешь. Есть время? – спрашивает он.

– Конечно. О чем? – я заправляю прядку за ухо, надеясь, что жар, который поднимается по

моей шее, спадет.

Он отстраняется от дверного проема и переводит свой взгляд с меня на ковер. Беннетт

запускает пальцы в волосы, затем снова пристально смотрит на меня. Пока нет Норы, он

не сводит свой пристальный взгляд с меня, и я чувствую, как все мое тело вспыхивает.

– Пойдем ко мне, – он кивает в направлении своего кабинета, в тоже время ослабляя

галстук и расстегивая верхнюю пуговицу рубахи, продолжая смотреть на меня очень

внимательно.

– Мне взять блокнот для записи?

– Нет, это ненадолго, – бормочет Беннетт, указывая на свой кабинет.

Я выхожу и не могу скрыть дрожь возбуждения, которая стрелой пробегает по моей спине.

Когда я прохожу мимо Беннетта, меня поражает то, как он себя ведет, он напряжен,

очевидно, что его что–то тревожит.

– Что случилось? – У меня скручивает желудок, и я останавливаюсь, не желая отводить от

него взгляд... сейчас мы стоим ближе, чем стояли днем, но не настолько близко.

– У меня к тебе серьезное предложение, которое нам надо обсудить. Это может стать для

тебя шансом, – Уголки его губ слегка изгибаются. Когда он говорит это мне. – Выпьешь?

– Шанс? – О чем это он?

Он проводит пальцами вдоль моих плеч, затем опускает их. Если я обернусь, я окажусь

очень близко к нему и что тогда? Вдруг дверь в кабинет откроется, а тут мы…в нескольких

сантиметрах друг от друга, сложно будет не заметить, что что–то между нами не так.

– Поговорим у меня.

Я молча соглашаюсь, Беннетт направляет меня к себе в кабинет и тут я слышу свое имя,

мягким шепотом слетающее с его губ.

– Ксавия, б*дь.

Мое сердце подпрыгивает, я и поворачиваю ручку в его кабинет, не дожидаясь, когда он

сделает это сам. Я впервые в его кабинете...

– Ух ты, ну и вид, – быстро говорю я, глядя на Авеню Конституции и далее на Капитолий.

Вид потрясающий и я стою, замерев от всплывшего образа с открытки до тех пор, пока не

слышу, как Беннетт закрывает за нами дверь. Я чувствую, как жар и голод исходят

волнами от его тела и впитывается в мою кожу. Стон возникает в моем горле, до того как

он касается меня, в тот момент, когда это происходит – я готова на все и вся. Его вкус…то,

как он дразнит своим ртом, или сильно тянет за волосы, или трахает меня, жестко

отшлепав по заднице, что он недавно и сделал.

Сначала, его прикосновение твердое и становится еще сильнее, притягивая меня к себе

своими большими ладонями, сжимая мои ягодицы. Наши тела прижимаются и я

взвиваюсь, страстно желая его.

– Детка, – стонет он мне в затылок.

– Беннетт, я хочу тебя. – Мои глаза медленно закрываются, наслаждаясь эротической

чувственностью, которую доставляет мне этот человек, каждый раз, когда его пальцы

касаются меня.

Он обвивает рукой меня за талию, а второй рукой собирает мои волосы в кулак. Я в

ловушке, издаю стон и моя голова кружится от предвкушения. Он прижимается, влажно

целуя меня в шею, а затем прокладывает дорожку вверх и поднимает руку к моей груди.

Он сжимает ее, одновременно откидывая волосы, и я таю.

Я уже на взводе, готова к его дикому, жесткому сексу.

– Еще, – не могу сдержать стон.

– Не снимай это, или, я клянусь, ты очень пожалеешь об этом. – Он тянет за цепочку,

которая соединяет соски и это движение причиняет мне боль, не сильную.

– Может, сделаем это? – предлагаю я, а его пальцы сдавливают, сильно сжимают мои

груди и в то же время он посасывает мою кожу. Затем сильно кусает.

– Ты чертовки грязно выражаешься. Да? – Он щипает меня за соски, сжимая обе мои груди

вместе, и я слышу глубокий смех. – Ты хочешь, чтобы мой член долбил тебя.

Вместо ответа я просовываю руки под его пиджак, хватаю его за ремень, затем провожу

пальчиками по его выдающейся выпуклости и сильно сжимаю.

Он перестает посасывать мою шею и он со свистом произносит мое имя:

– Ксавия. Умоляй меня своим грязным маленьким ротиком.

– Ты мне нужен, – хнычу я. Мою кожу обдает жаром. Мне больше ничего не надо, кроме

его члена, вонзающегося в меня.

Он сильно хватает меня за волосы.

– Умоляй меня.

Мое тело трепещет от того, как резко он это произносит и от того, что он требует меня

умолять его. Это вовсе не номер в отеле Бостона, где он заставил меня умолять его –

громко. Мы в его кабинете.

– Ты серьезно? – шумно выдыхаю я.

Из его горла вылетает ласковый смех в тот момент, когда он сильно сжимает мои волосы и

тянет мою голову к себе на плечо. Все мои мышцы скручиваются в тугой узел, мое

желание стремительно растет и я жажду, чтобы он проявил всю ту жестокость, которую он

предлагает мне.

Он задевает своей щекой мою челюсть, а его щетина царапает мои нервные окончания, а

губы скользят по моему уху.

– Разве я не сказал тебе «умолять меня»?

Пульсирующая вспышка гнева вспыхнула глубоко во мне.

– Пожалуйста, трахните меня, Сэр.

– Громче, Кса. Эта комната звуконепроницаема.

– Пожалуйста, трахните меня. Сэр! – рычу я.

– Тебя стоит трахнуть, но ты также должна помнить, кто здесь командует. – Он отпускает

мои волосы и разворачивает меня к себе. Наши взгляды встречаются. Сцепляются. – Когда

я говорю тебе, чтобы ты меня умоляла, тебе, б*дь, лучше делать это сразу. Что касается

сегодняшнего случая, то ты не заслужила моего члена.

– Нет. Нет. НЕТ! – кричу я. Он прав. Я на грани и страстно хочу его.

– Достаточно, – предупреждающе шепчет он, выгибая бровь.

Я сглатываю, когда он дотрагивается ладонью до моей груди, поигрывая большими

пальцами моими сосками, я дико желаю, чтобы он поцеловал их.

– Пожалуйста.

– Ты дикая и не послушная.

– Ты мучаешь и дразнишь меня.

– Господи, ты хоть что–нибудь помнишь из Бостона?

– Многое. В этом и проблема.

– Поцелуй меня так, как я учил тебя, – приказывает он, и когда я выполняю, он

закручивает цепочку между зажимами моих сосков. Я кусаю его за губу, а он дергает за

цепочку, и я кричу от резкой боли. Я желаю его до дрожи и боли, желаю сжимать его член,

желаю его жаждущий рот и зубы на моем теле, в то время как он трахает меня так жестко,

что я полностью распадаюсь на кусочки.

Он отстраняется от моих губ.

– Скоро я буду обладать тобой. Учить тебя. Приручать тебя. Ты и понятии не имеешь, что