Навсегда моя (ЛП)

Бумага мокрая от слез. Слез, неперестающих течь с тех пор, как я получила телефонный звонок. И теперь я держу бланк заказа с его именем на нем. Венок на гроб предстоит сделать в цветах нашей школы — красный и золотой. А стоячие венки нужно будет сделать в их свадебных цветах, цветах нашего колледжа — зеленый и белый. Так хочет Кейтлин.

Совсем скоро она похоронит своего мужа, но все равно может принимать решение по поводу того, какие цветы должны украшать его гроб.

А я? Я даже не могу прочитать бланк заказа.

Когда Кейтлин позвонила мне и попросила сделать букеты, мне пришлось собрать все силы, чтобы ответить ей «да», хотя, на самом деле, хотелось сказать «нет». Я не хочу этим заниматься. Я даже не хочу верить в то, что Мейсон умер. Я знала его с первого класса, и вот его не стало. В понедельник он не остановится как обычно, чтобы подобрать пассажира. Кейтлин не получит свою дюжину роз, которую получала от него каждую неделю со своего семнадцатилетия.

Им повезло, что они все выяснили еще в средней школе и сохранили это. Я думала, что у меня было то же самое, но в первый семестр колледжа мне нанесли удар исподтишка. Моя жизнь перевернулась с ног на голову всего лишь несколькими короткими словами и захлопнутой дверью, построившей стену между мной и любовью всей моей жизни.

Я стою на трясущихся ногах, вытираю слезы и направляюсь к двери, чтобы перевернуть табличку «Закрыто» на «Открыто». Мне не хочется сегодня открываться, но я должна. В следующие несколько дней предстоит свадьба, выпускной бал и похороны Мейсона, и мне повезло, что именно я готовлю им букеты.

Рядом со всеми остальными заказами на доске я прикалываю бланк Кейтлин. Я должна относиться к ней, как к любому другому клиенту, хотя именно этого мне и не хочется.

«Дыши глубоко», — говорю я себе, начиная работать над первым заказом. Мне сегодня нужно сделать сорок букетиков для корсажа и бутоньерок, а я лишь хочу смять между ладонями розы и выбросить их за дверь.

Колокольчики на двери нарушают мои мысли. Время надеть счастливую маску. Ко мне идет Дженна со стаканчиками кофе в руках. Я вытираю ладони о свой зеленый фартук и встречаю ее у стойки.

— Спасибо, — говорю я, прежде чем сделать глоток горячей жидкости. Путь к моему сердцу, определенно, лежит через карамельный латте.

— Я знала, что тебе нужен именно он. Я почувствовала твое сильное желание, пока стояла в очереди.

Дженна — моя работница на полставки и подруга во всех отношениях. Она переехала в Бомонт три года назад, чтобы спастись от жестокого мужа, и тут же сошлась со мной и Кейтлин.

— Как справляешься? — спрашивает она.

Я пожимаю плечами, не особо желая говорить об этом прямо сейчас. Мне нужно пережить этот день. По слухам, собираются приехать бывшие одноклассники, и как бы напрасно это ни звучало, мне хотелось выглядеть хорошо. Не хочу выглядеть так, будто меня только что бросили, потому что большинство из них все равно помнят именно этот случай.

— Я просто... — Я прячу глаза за ладонью. — У меня нет воспоминаний, где бы не участвовал Мейсон. Не знаю, что произойдет в понедельник, когда я откроюсь, а он не придет за цветами для Кейтлин. В течение десяти лет он так делал.

— Мне так жаль, Джози. Как бы мне хотелось что-нибудь сделать для вас, девчонки.

— Просто будь рядом — для Кейтлин этого будет достаточно. Со своими же чувствами я справлюсь сама.

Дженна заходит за стойку и обнимает меня, прежде чем надеть свой фартук. Я благодарна ей за помощь, особенно, сегодня. Может, составление букетов для похорон я могу сдать ей, а сама сосредоточусь на счастье.

А, может, и нет.

В окне магазина показывается идущий мистер Пауэлл. Он выглядит потерянным.

— Я сейчас вернусь, — говорю я Дженне, выскальзывая за дверь.

Погода стоит ветреная, с легкой прохладой в воздухе. Определенно, сегодня не обычный осенний день.

— Мистер Пауэлл, — говорю я, касаясь его руки. В прошлом году он потерял свою жену из-за рака, а теперь еще и сына — в голове не укладывается.

— Джозефина. — У него грубый надломленный голос, пустые глаза налиты кровью. — Я просто шел мимо и, заглянув в окно, вспомнил первый раз, когда привел Мейсона за цветами для Кэти. Они собирались на танцы, а я хотел их подвезти. — Он качает головой, будто не уверен, выдумал ли он все или больше не хочет об этом помнить.

— Это было давно, мистер Пауэлл. Хотите зайти внутрь, а я позвоню Кэйтлин? Может, она могла бы забрать вас.

Он качает головой.

— Не хочу беспокоить Кэти. У нее и своих забот хватает, чтобы еще нянчиться со своим свекром. — Внезапно он замолкает, его глаза тускнеют. Я оглядываюсь назад, чтобы посмотреть, что могло привлечь его внимание. — Я же все еще ее свекор?

Моя ладонь накрывает губы, но не может заглушить моего всхлипа.

— Конечно, да, — шепчу я. — А она ваша Кэти, вы единственный, кто звал ее так. Она любит вас, как своего собственного отца.

Мистер Пауэлл смотрит на меня, кивает, а потом уходит. Мне хочется последовать за ним, чтобы убедиться, что он идет домой или туда, куда решил пойти, но я застываю на тротуаре и гляжу ему вслед.

Мейсон никогда не узнает, какое сильное влияние он оказал на всех в Бомонте.

Когда я возвращаюсь в магазин, Дженна достает розы для похоронных венков. Я облегченно вздыхаю, что мне не нужно ее просить. Она просто знала. Я подхожу к ней и обвиваю ее руками, обнимая и благодаря за то, что она такая хорошая подруга.

Заказы поступают с бешеной скоростью, большинство из них для Кейтлин или для доставки. Мой курьер сегодня постоянно занят, и каждый раз, когда он заходит, у него на лице красуется улыбка от уха до уха. И я даже не могу предположить из-за чего. Большинство людей, получая цветы на похороны, не дают чаевых, если только вы не миссис Бишоп, фальшивая и заносчивая мама Кейтлин, которой подходит любое слово, кроме «правильная».

Мы с Дженной работаем бок о бок. Я стараюсь не обращать внимания, но не могу удержаться, чтобы не глядеть на нее каждые несколько минут. Композиции букетов получаются прекрасными. Мне хотелось думать, что Мейсон был бы впечатлен.

— Когда ты уже ответишь Нику «да»?

Я грожу Дженне ножницами, будто хочу ее ударить.

— Прошлым вечером он снова спрашивал, — говорю я, вытаскивая и отрезая несколько веточек гипсофилы¹.

— Какой уже по счету раз?

Я пожимаю плечами.

— Я уже сбилась со счету.

Дженна бросает свои ножницы и упирает руки в бока.

— Какого черта ты ждешь? У него хорошая работа, он любит тебя и заботится о Ноа. Не так уж много мужчин хочет играть в папочку не со своим ребенком.

Я пытаюсь спрятать улыбку, но она пихает меня в руку.

— Ты сказала «да»?

Я киваю головой, отчего та подпрыгивает на месте. Дженна тянет к себе мою руку и хмурится, видя, что я не ношу кольцо.

— Мы хотим подождать, пока все уляжется. Сейчас не время праздновать, понимаешь? Мы оба потеряли нашего друга и даже если счастливы и влюблены, то Кейтлин с детьми значат для нас больше, чем сказать всем, что мы, наконец-то, женимся.

Дженна обхватывает меня руками, крепко обнимая.

— Он сделает тебя счастливой, Джози.

— Уже делает, — отвечаю я, когда она отодвигается. Я уже вижу, как работает ее мозг, и мои слова Нику: «Нам нужно пожениться тайком», — застывают.

Она отворачивается и снова приступает к своей работе.

— Как думаешь, он усыновит Ноа?

Я роняю ножницы на пол, едва не задев ногу, и прочищаю горло.

— Я... Я в этом не уверена.

— Почему нет? Он же растит его с какого там, с трехлетнего возраста?

Я закусываю губу и просто киваю.

— Мы никогда не обсуждали этот вопрос, и я не очень-то хочу сейчас говорить об отце Ноа.

Дженна смотрит на меня и улыбается.

— Хорошо, — говорит она, но я знаю, что она спросит снова.

Многие годы я не думала об отце Ноа. Нет, не правда. Скорее, несколько часов или даже больше с тех пор, как умер Мейсон. Не знаю, известно ли ему о смерти Мейсона и волнует ли она его. Я лишь надеюсь, что он не заявится сюда.