Дело об исчезнувших вампирах (СИ)

- Уж лучше насладиться ее короткостью.

- Да это лучше, чем бояться, когда прилетит Змей Горыныч, прорвет купол и сожрет всех детей. А он, кстати, вообще мяса не потребляет!

- Зои, я давно смирился с твоим странным обожанием всяких тварей.

- Очень великодушно с твоей стороны.

Кушин глубоко вздохнул, от чего на его груди немного расползлась вышитая ткань ворота рубахи.

- А демонов ты тоже защищать будешь?

- Демонам нет никакого до нас дела. Они кичатся своим могуществам, что им до каких-то людишек. А почему ты спрашиваешь?

Мужчина задумался, повернувшись к шторке, где скрылся официант, оставив нас в пустом кафе абсолютно одних. Удостоверившись, что никого поблизости нет, Кушин понизил голос.

- Поедем со мной. Всего на пару недель. - Быстро добавляет он, видя мой протестующий жест.

Он что-то скрывает это очевидно, но что?

- Что тебя беспокоит?

Мужчина некоторое время молчит, но потом все-таки произносит еще более низким голосом: "Слышала, о нахараре Эзра?"

Отрицательно мотаю головой.

- Он в Алдаре.

- И что с того?

- Он нахарар, первозданный.

Облегченно вздыхаю. Если это все, то Кушин просто паникер.

- По соседству живет один, в Тамаране. По ночам не шалит, по праздникам пирушки не закатывает, девиц не крадет.

- Да Зен Кадиаскер просто олицетворение благопристойности. А то что он предатель Прави - это ошибки юности.

Ничего не знаю ни про властителя Тамарани ни про другого, потому только пожимаю плечами.

- Дахан Эзра и Зен Кадиаскер непримиримые враги. Если рядом с одним появляется другой катастрофы не избежать. А когда сильный сжирает слабого, только щепки летят. Щепки это мы, Зои. И еще..., Эзра очень долго был в "гостях" у бесов.

- Ну и что?

- А то что он и раньше не отличался уравновешенной психикой. Кто знает, что с ним стало теперь?

- Скажи мне, как, живя в резервации, ты в курсе всего и обо всех? Я здесь уже месяц и ни о каком взбесившемся князе не ведаю.

- Зои, ты кроме тварей своих ничего и никого не видишь.

Ну, я довольно увлеченный человек.

- Я везу один заказ, сегодня ночью. Дилижанс в час быка. Обещай подумать.

Я уже подумала, но головой все равно киваю. Слишком хорошо идут пироженные, что бы снова начинать спорить с бывшим геологом.

Кто бы мог подумать что этот прекрасный день я закончу ни где-нибудь, а на нарах в кутузке.

2.

Семь лет назад меня звали Зоя Благовещенская. Четырнадцатилетняя школьница интерната в подмосковье, имеющая пару друзей, заветную мечту, подработку в зоопарке и пустой кошелек.

Сейчас я, Зои Серафи, - почетная Заклинательница, гражданка Нави и жительница провинции Алдарь, сижу, на заднем дворе таверны в курятнике, пытаюсь урегулировать вопрос мирно, за возможность заработать сегодня два золотых.

- Ну что будем договариваться? Смотрю в красные зрачки бесноватого петуха.

Два золотых это две недели экономной жизни. Сдаваться не собираюсь.

Что касается живности я всегда предпочитаю идти полюбовным путем, веруя в дипломатию и компромисс. Это всегда являлось камнем преткновения между мной и моими учителями, настаивающими на заговоре или заклятии. А я не люблю, особенно в быту, когда характер животины или настроение не благоволит к исполнению долга перед социумом. Заклятие в этом случае является принуждением, а не исцелением.

Красный хохолок брыкнул вперед, на меня уставился один грозно-подозрительный глаз. Желтая ножка с загнутой шпорой вспорола соломенный настил на полу. Вот встретишь такого в Яви и сразу скажешься душевнобольным и добровольно сдашься в дурку. Петухи огромные, воинственные, боевые, с яркой окраской.

- Так хозяину сказать, что б в меню холодец добавил? Интересуюсь меланхолично.

Грязные когти коротко вспахнули комья перегнившей землицы, а хохолок метнулся в сторону темного угла.

Послушно встаю, иду в указанном направлении, на всякий случай, не поворачиваясь к бойцовской курице спиной. Тот тоже решил не выпускать меня из поля зрения, разворачиваясь вместе со мной. Пригибаюсь под деревянной балкой, служившей жердью для несушек, стараясь не задеть ее чалмой, и тут же наступаю на что-то твердое и явно инородное в этом сарае. Аккуратно отвожу ногу назад, пытаюсь разглядеть металлический предмет круглой формы.

Как только отхожу, тусклый свет из щели на крыше, через которую видимо предмет и попал, выловил в сене круглую бляху с выжженной монограммой, в виде замка и букв ТХ.

Накопитель, сразу же догадываюсь.

Из железа, раз несушки перестали радовать хозяина и его посетителей яичницей по утрам.

Надо сообщить Рышкевичу, зря он грешил на петуха, ну и заодно вызвать ночниц.

Забавно будет понаблюдать, как они отсюда изымут железный накопитель.

Усмехаюсь. Для любого жителя Нави железо хуже чем серная кислота.

Прежде чем покинуть сарай, оставляю в благодарность петуху поощрение за сотрудничество - жменю колоскового проса - взятку для особо строптивых.

Рышкевич - сердечный гоблин, когда дело касалось любимых курочек, он же хозяин таверны, ловит меня напротив выхода из курятника. Он прямо как японка, встречающая гостей, только вместо холеных ручек, огромные лапища, сложенные в изящном жесте под животом и с выражением живейшего интереса на широком лице. Интересные у них лица. Вроде бы и широкие, а носы и губы тонкие. С зеленоватой кожей и черными глазами. Среди них встречаются действительно красивые экземпляры, но это уже полукровки. Если, например, вместо черных, как у Рышкевича, глаз, случались светлые. Или на безволосом черепе вырастала вдруг копна волос умопомрачительного цвета. Дочка Рышкевича, синеволосая голубоглазка, походила на папу лишь мускулатурой.

Вообще завидую чадам Нави. Мне кажется, они рождаются с кубиками пресса на животе.

- Господин Рышкевич.

-Орри. Мягко поправляет меня, за что получает сдержанную улыбку.

-... петух не виновен. - честно признаюсь я. - Но нужно вызвать ночниц.

Благожелательность гоблина как ветром сдуло. На меня уставился немигающий черный взгляд. Зря беспокоить ночниц никто не станет.

- Под жердью. Коротко поясняю.

Рышкевич в два шага скрылся в курятнике и почти тотчас оттуда вышел.

Судя по всему, блюстителей он еще в сарае вызвал, но находится с опасной вещью рядом, не желал.

Теперь его волосатые руки покоились на груди, а меж бровей образовались глубокие складки, отчего шрам, рассекающий лоб стал заметней.

Старый вояка соображал быстро, попрожигав меня взглядом для порядка, вынул из кармана белоснежного фартука оговоренную плату в два золотых. Он меня, конечно, не брал в круг подозреваемых, но по привычке все-таки кинул короткий взгляд на руки. Железо людям не причиняет вреда, но следы на несколько дней ввиде ржавых подтеков оставляет.

Мы молчали до самого прихода ночниц. К слову сказать, появляются они всегда очень быстро и совершенно бесшумно, плавно и беззвучно выныривая из ближайшей тени.

На свет выходят двое ночниц в бордовых сюртуках, подпоясанных кожаными ремнями с портупеей стягивающей грудь и плечи. На подвесках плотно к бедрам прилегали короткие и длинные мечи. Кроме блюстителей оружие в общественных местах разрешено носить только представителям аристократии.

- О, СерафИ.

- СерАфи. Привычно поправляю и узнаю в одном из страж знакомое лицо.

Краас, кажется. Ну конечно он. Это в его смену я регистрировалась по прибытию в город.

Да, да, он. Насыщенно рыжие волосы, стоящие торчком похожие на языки пламени. Тонкие четы лица и чуть вздернутый нос. Помниться, тогда он целый концерт устроил с участием скряжного домового, не желавшего отдавать конфискат, самогон из еловых шишек собственноручного производства. Бедняга покраснев от возмущения решил не отдавать добро, а поглотить его тут же в регистратуре. Прямо под носом начальства Краас ухитрился принять у всех желающих ставки на то что домовой не одолеет два литра чистого как слеза самогона. Ну, а после изъятия выигрыша и помещения еле живого домового в карцер, прошелся по "настоящей живой человечке".