Маскарад или Сколько стоит твоя любовь? (СИ)

   Как оказалось через пять минут, зря я послушалась голоса желудка. Лучше бы прислушалась к манящему гласу подушки и прямиком отправилась домой, бороздить просторы царства Морфея.

   А произошло всё банально и просто. Я уже взяла себе легкий перекус в составе тарелки гречневой каши, котлеты, чашки чая и бутерброда с сыром, даже успела расплатиться за всё это богатство, как на моём пути внезапно выросла непреодолимая преграда. Разумеется, я на неё налетела. Опрокинула поднос и была вознаграждена длинной матерной тирадой, в которой меня снова назвали коровой. На этот раз тупой и близорукой. Ну, насчет близорукости рыжая действительно права. Я слепа, как крот. Или летучая мышь. И, покуда не научусь пробивать себе дорогу ультразвуком, буду ходить на ощупь.

   - ... пугало, да ты знаешь, сколько стоит эта кофточка? Да я тебя заставлю языком её вылизывать! - вот этим закончилась пламенная речь рыжей, и в столовой наступила тишина. Все ждали, что отвечу. А что я могла ответить? Нее! Я могла так ответить, что у них у всех ушки свернулись бы в трубочку, сами себя оторвали и улетели в тёплые страны, поправлять психическое здоровье, но я промолчала. Обещала. И в первую очередь себе. Мой язык и так натворил множество бед.

   - Прости. Ты так неожиданно появилась, - промямлила я, теребя край своей чёрной майки. Ага, чёрная майка и серые джинсы. Я мышка, меня не видно. Пи-и-и! О, да! Мои мысли можно запикать только таким способом.

   - Я появилась!? Да это ты, овца слепая, не видишь, куда прёшь в своих... - рыжая задумчиво умолкла, наверное, пыталась вспомнить, как называются мои окуляры, потом зарычала и перекинулась обратно на корову. И чем ей только не угодило это бедное жвачное животное, дающее полезное вкусное молоко?

   - Как таких коров, как ты, ваще пускают в общественные места? Да у меня от одного твоего вида моральная травма на всю жизнь! - на всю столовую вещала разъярённая модница. И всё из-за какой-то кофточки... м-да, на такую даже потраченных на обед ста пяти рублей жалко. А вот обед жалко.

   Боюсь, что моральную травму эта голосистая особо получила ещё в детстве. Как раз в тот момент, когда родилась.

   Я ещё раз притворилась мышкой, протяжно запикав свои мысли по этому поводу, и в очередной раз попыталась извиниться. Что б меня черти в Ад утащили. Я и извиниться!

   - Извини, пожалуйста. Я правда нечаянно, - продолжала мямлить серая мышка, то бишь я, и лицо у меня было такое виноватое-виноватое. А как же у меня чешутся кулаки... эх, зря сегодня не надела любимые колечки с шипами. Не шли они к мышиному образу.

   - "Нечаянно"! Курица слепая! - взвыла рыжая и по третьему разу завела пластинку про стоимость кофточки. Пятьдесят процентов распродажи в бутике на Лесном ей цена.

   - Лера! - прогремел мужской голос, заставив рыжую испуганно подскочить, а меня вжать голову в плечи и пожалеть, что не умею проваливаться сквозь пол. От способности превращаться в серого зверька я бы сейчас тоже не отказалась.

   - Паш! Ты посмотри, что эта уродина сотворила с моей кофточкой! - визгливо начала жаловаться девица подошедшему к столику парню. Ну-ну! Завелась... закипела... задолбала! У неё что, это - единственная кофточка? А парень-то ничего. Я мельком оценила высокую крепкую фигуру и снова замямлила извинения.

   - Лер, расслабься, - окинув меня безразличным взглядом, парень приобнял рыжую фурию и смачно чмокнул в губы. Честное слово, чуть не стошнило. Даже порадовалась, что мой обед остался вне моего нежного организма.

   - Ну, Паш! - заныла девица.

   - Расслабься, говорю, она в своих очках реально ничего не видит. Тебе надо выслушивать её мямленье? Я тебе новую... кофточку куплю. Поехали только, - парень покосился на часы и сжал челюсти.

   Опаздывает! Я мысленно пожелала ему попасть в самую длинную пробку в мире. Говорят, недавно такая была в Китае. Машины неделю стояли. Вот Паше туда и дорога.

   - Извините... - внесла я свои пять копеек и всхлипнула. Да-да, знаю, что нельзя показывать свою слабость. Мне теперь все пять лет не дадут спокойно жить и учиться. Будут терроризировать, унижать, обзывать и прочее, заканчивающееся знаком многоточие, но... так надо. В первую очередь мне.

   - Правда, купишь? - девица встала в стойку, в момент забыв про меня, и кинулась к парню на шею, измазюкав его дорогой пиджак горчичкой, прилагающейся к сосиске.

   - Лера! - заорал несчастный. А я едва сдержалась, чтобы не заржать в голос.

   - Поехали! - сквозь зубы процедил парень, схватил рыжую за руку и поволок за собой из столовой. За девицей потянулось ещё две размалёванные куклы Барби в микро нарядах. Видимо, свита. Я проводила их оскалом, который старательно прятала за сжатыми губами, и обреченно посмотрела на пол, где покоились остатки моего обеда.

   Ну, и ладно! Аппетит всё равно пропал. Да и пора уносить ноги, пока народ не вспомнил обо мне. Студенты галдели, как бешеные вороны, в любой момент способные переключить своё нездоровое внимание на "серую мышку". А это обязательно закончится их насмешками и моими слёзами. Надо же держать марку. Но как же не хочется театрально рыдать....

   Хрен вам, господа учащиеся, а не слёзы! Спрятавшись за широкую спину какого-то парня в страшненькой чёрной толстовке, на цыпочках добралась до выхода. В голове ещё проблеснула разумная мысль: на улице жара, а парнишка шастает по универу в чересчур тёплой одежде. Я бы так не смогла! Благо парень шёл в нужном направлении. В дверях, подрезала своего "спасителя", взлетела по лестнице и рванула на свежий воздух.

   Домой! Немедленно домой! А потом спа-а-ать! А с этой рыжей ещё разберусь. Кофточку она пожалела! Я ведь тоже такая жалостливая-жалостливая! Задушить могу от жалости к ближнему.

   Доползя в шумном потоке спешащих студентов (чтобы не выделяться!) до остановки, удачно попала на свою маршрутку и, забравшись в "хвост", позволила себе немного расслабиться. Сняла надоевшие очки, достала белые таблетки наушников, телефон и начала релаксировать. Всё равно мне ехать до конечной, а потом ещё десять минут работать ножками. Видите ли, не захотел папандер жить в квартире! Подавайте ему целый дом. Угу, купили, теперь мучаемся все. Хорошо, что мне мучиться осталось только две недели. А вот брату и отцу не повезло. Но если первый предпочитает передвигаться по городу на двухколесном транспорте, типа мотоцикла или велосипеда, то наш папенька добровольно наградил себя возможностью подумать о вечном, утром и вечером стоя в километровых пробках. Жалко мне Федьку, его нового водителя. Ладно, пожалела окружающих, теперь пора пожалеть себя и начать с ног.

   Я выскочила из маршрутки и быстрым шагом направилась в сторону посёлка. Чем быстрее дойду, тем быстрее лягу спать.

   Домой я пришла в удивительно приподнятом настроении. Наверное, это новый альбом любимой группы так подействовал. Но песни действительно офигенные. А какие слова! А какой солист! А-а-а-а-а! Долбаните меня об стенку, чтобы мозги вернулись в черепную коробку! Не хватало только заразиться фанатской болезнью и поджидать любимых исполнителей с желание порвать на сувениры. Пусть лучше дальше пишут тексты, поют песни и радуют меня качественной музыкой. Хотя в последнее время солиста группы потянуло на любовную лирику. Но мне всё равно нравилось.

   Громко подвывая голосу певца, я, наконец, добралась до своего домика за высоким забором и блаженно заулыбалась. Отцовского джипа, за руль которого допускались только самые выдрессированные водители, во дворе не наблюдалось. Видимо, папенька снова укатил разбираться с какими-то важными проблемами, надеюсь, хоть записку оставил. А то был случай. Отец пропал на три дня, и ни сообщения, ни звонка, ни записки, а главное никто не знает, где он и что с ним. Нас с братцем тогда чуть инфаркт не хватил, а папандер с довольной рожей явился на четвёртый день и... в общем, отделался малой кровью, пообещав больше так не делать. Мы поверили и потребовали по... ну, это сейчас к делу не относится. А вот о нашем любимом сенбернаре, который в данный момент несся на меня с желанием сбить с ног, этого сказать нельзя.