«Молчи» (СИ)

— Да, но он молчит о точной дате, поэтому понятия не имею, сколько у нас еще времени, — бросаю быстрый взгляд в сторону окна, чтобы убедиться в наличии снега. — Если взять в расчет то, что сейчас уже зима, то…

— Совсем скоро, — он заканчивает мою мысль с каким-то омрачением, опирается на спинку стула, запрокинув голову. Взглядом режет потолок, пока я смотрю в никуда, просто уходя в свои мысли.

— Я не хочу, — Дейв шепчет. Он не хотел, чтобы я слышал, но даже, если бы он просто подумал об этом, я бы все понял. Он не хочет. И парень впервые открыто, хоть и с чувством страха, признается в этом. Мне давно стало ясно, что подобная жизнь не для него. Это раньше он был глуп, считал это крутым, а теперь мозги встали на место. Дейв просто захотел жить. Если честно, я порой злюсь на него, ведь именно он привел меня туда. Но это неправильно. Именно я сам позволил промыть себе мозги, сам поддался контролю. Я это делал только для того, чтобы чувствовать себя сильным, чтобы прикончить Донтекю. В первую очередь, для того, чтобы защищаться. Я не задумывался о наличии своих планов у Главного насчет меня. А таковы были и есть.

Не могу заявить, что разделяю желание Фарджа. Нет, я не кровожадный убийца, которому нравится насилие. Воспитание меняет людей, правильное психологическое воздействие способно вырастить из тебя нечто бесчеловечное. Я не собираюсь оправдывать себя. Скажу только, что просто не умею жить иначе. Постоянный стресс, выброс адреналина, грубость, насилие, бег — это вызывает привыкание. И теперь, хочешь или нет, ты не можешь вспомнить, какого существовать иначе. Что вообще значит «жить нормально»? Ходить в школу, общаться с друзьями, после чего играть с ними в футбол между уроками? Иметь отличные оценки и заботиться о своем будущем? Думать об отношениях? Мило улыбаться на каждом селфи? Что? Что это, мать его, значит в первую очередь для меня самого? Может, это приходить домой с уверенностью, что никто чужой не навредит тебе? Может, это разговаривать с матерью и улыбаться в ответ? Может, это игра с братом во дворе в мяч? Может, это близкое отношение с отцом, которое так необходимо сыновьям? Может, это способность обнимать кого-то? Иногда целовать без лишних граммов водки? Может, это… Может, это возможность ценить все то, что имеешь на данный момент?

Лирическое дерьмо. Давайте вспомним, что речь идет обо мне. Некоторые люди просто не созданы для всей этой сопливой мути.

Хотя осознание этого не мешает мне стараться что-то сделать, как-то проявить себя по отношению к Харпер. Да, ночью была именно попытка доказать ей и себе, что меня тянет к другому человеку не по вине воздействия алкоголя. Я старался показать, но не вышло. Чувствую себя кретином. Но избегать Мэй — значит, просто бежать от ситуации и выставлять себя еще большим придурком. Поэтому… Черт, слишком много проблем из-за одного необдуманного действия. Всегда надо дважды, трижды думать перед тем, как совершить что-либо. Хер знает, к чему это приведет, а главное, как после этого себя будет чувствовать другой человек. А Харпер явно не полна счастья.

Вибрация нарушает наше с Дейвом общее одиночество. Он опускает голову, роясь ладонью в кармане куртки, и вынимает телефон, слишком уж сердито и напряженно смотря на экран. Это заставляет выпрямиться, с такой же хмуростью уставиться на друга, который немного сбит с толку, поэтому выкидывает голову, взглянув на меня:

— Лили.

Поднимаю брови, так же слегка опешив:

— Ну… Ответишь? — И понимаю, что Фардж ждет моего разрешения, поэтому киваю, хлопнув ладонями по коленям перед тем, чтобы встать. Ничего не поделаешь. Этих двоих тянет друг к другу. Не могу помешать.

Слышу за спиной, как друг отвечает, беру кофту, покидая сарай до того, как натяну ее на руки. Белый пар льется изо рта. Холод. Мороз. Тонкие, кривые деревья покрылись льдом. Под ногами хрустит снег. Иду к дому, не готовя себя морально. Все, что реально необходимо, — это прекратить анализировать. Без анализа нет тяжелых мыслей.

Захожу в дом, стряхивая рукой с волос и плеч мелкий снег. Есть желание все-таки выйти и сесть в машину, чтобы дольше насладиться тишиной и одиночеством, но странно, атмосфера вокруг совсем не давящая. Я не ощущаю себя скованно или зажато. Спокойно иду к кухне, решая умыть лицо и сделать крепкий чай, чтобы проснуться, но торможу, так и не переступив порог светлого помещения. Свет не горит, бледноты со стороны окна, видимо, достаточно, чтобы девушка чувствовала себя комфортно. Мнусь, топчась на месте, а от незнания, куда деть руки, прячу ладони в карманы кофты. Потеют. Черт. Что за херня с тобой, О’Брайен? Харпер стоит боком, пока медленно и осторожно режет яблоко. И делает она это… Немного странно. Не знаю, что именно кажется мне «не таким». Может, слишком расслабленное движение рук, ладони слегка потрясывает, это видно невооруженным взглядом. И смотрит она вроде вниз, но вовсе не на фрукт. Если честно, я сам могу выглядеть сейчас странно. Нельзя вот так открыто наблюдать за кем-то, но что еще непонятнее, так это неправильная беспечность. Обычно Мэй как-то быстро осознает, что находится под надзором, а сейчас соображает слишком долго. И нет, она не замечает меня, поэтому пальцами левой руки чешу кончик носа, медленно шагая к ней.

Я мог бы уйти молча, включив полного придурка, но, как мне кажется, нет уже смысла играть в эти «недо-игры». И бежать.

Встаю рядом, точнее, немного позади, но со стороны ее плеча, надеясь, что теперь Харпер сама обратит на меня внимание, но девушка продолжает медленно нарезать фрукты. Нервно и быстро кусаю внутреннюю сторону щеки, все той же рукой аккуратно касаясь ткани серой майки. Сжимаю пальцами, несильно оттягивая, и Мэй перестает водить ножом, поворачивая голову в мою сторону.

Первая мысль: «Она вообще не спит?»

Вторая: «Курнула травы?»

Нет, выглядит она, вроде, нормально, но взгляд какой-то изможденный, будто она всю ночь читала неинтересную книгу, а под утро не смогла уснуть. Мускулы лица расслаблены, даже губы немного приоткрыты. Это ненормально. Я знаю, какое у нее обычно выражение, знаю этот чертов «не-беси-меня» взгляд. Сейчас… Она выглядит не так.

И еще одна странность — она молчит. Мы смотрим друг на друга в тишине, сопровождаемой кипением чайника и ветром за окном. Мне становится некомфортно, поэтому говорю первый, мастерски не выказывая никаких эмоций:

— Привет, — просто и спокойно, даже не изменившись в лице. Харпер моргает, и растягивает губы:

— Привет, — нездоровая. Нездоровая улыбка, совсем не такая, как ночью. С Мэй явно что-то не так. Хмурю брови, пальцами продолжая сжимать край ткани майки:

— Ты что-то употребила? — Шепчу, продолжая изучать ее лицо и наблюдать за состоянием. Чем внимательнее всматриваюсь, тем сильнее убеждаюсь в своей правоте, но девушка с той же странной улыбкой качает головой, продолжая смотреть на меня, и отвечает:

— Нет, — и даже голос звучит не так. Всё не так. Совершенно.

Хочу продолжить расспросы, но на кухню заходит Дейв, так что отпускаю майку девушки, обернувшись с вопросительным кивком. Фардж напряженно выдыхает:

— Это была ее мама.

— Что хотела? — С такой же хмуростью спрашиваю, успевая краем глаза следить за Мэй, которая не интересуется происходящим, поэтому вновь начинает резать фрукты такими же неаккуратными движениями. Еще немного и, кажется, по пальцу резанет.

— Просит приехать, — Дейв привлекает все мое внимание ответом, поэтому смотрю только на него, совсем потеряв нить логики:

— Не понял.

— Лили перестала есть, поэтому она просит приехать, — друг морально разрывается между старушкой и Роуз, поэтому уверяю его серьезно:

— Я все равно здесь буду. Сгоняй, разведай, — прячу ладони в карманы, совсем не ощущая себя комфортно. Чувствую дикую необходимость обернуться и взглянуть на Харпер, но остаюсь неподвижен, пока говорю с другом, чтобы тот не заметил моей заинтересованности в девушке.

— Черт, — Фардж кусает ногти, качнув головой, и ненадолго опускает голову, решая. — Ладно, я быстро, — обещает, нервно моргая, а я сжимаю губы, кивая: