Помоги мне исполнить мечты (СИ)

       — Я — Эллис.

       У неё длинные каштановые волосы, завязанные в хвост, ореховые глаза, детская улыбка. А ещё по-настоящему детские манеры поведения.

       — Хорошо, Эллис, я попробую, но ничего не обещаю.

       — Ура! Спасибо тебе! — Она вскакивает со стула, обнимает меня и уносится прочь, захватив с собой все свои вещи, подпрыгивая в движении.

       Сегодня понедельник, а значит, что снова будет урок физкультуры. Я нигде не могу найти Лондон, поэтому сама отправляюсь в раздевалку. Лори там не оказывается тоже. Переодеваюсь в футболку и шорты, надеваю кеды, завязываю волосы в хвост так, чтобы не было видно шрама, и сажусь на скамейку, ожидая подругу. Здесь пусто, потому я просто просматриваю веб-страницы в своем мобильнике.

       В помещение входят две длинноногие девушки и осматриваются. Мне приходит эсэмэска от Лондон: «ТЫ ГДЕ?» Я отвечаю: «В раздевалке, а что?» Через пару секунд мне приходит ответ: «ВАЛИ ОТТУДА МИГОМ».

       — Ты Эмили? — спрашивает меня блондинка.

       В раздевалку заходят еще две девушки. Одна застревает в дверях, и я узнаю её — это же Лейла! Заметив меня, она опустила голову, потупив взгляд, и зашла вместе с остальными.

       — Ты что, глухая? — спрашивает другая длинноногая, она брюнетка.

       Тут я обращаю на них внимание. Худые, напыщенные, одетые в брендовую одежду. «Ясно, — думаю я про себя, — очередные mean girls».*

       — Нет, я вас прекрасно слышу, — говорю я.

       — Так ты Эмили? — спрашивает та, что была первой.

       — Да. А что?

       Она резко хватает меня за хвост и тащит в середину зала.

       — А то, что ты не с теми связалась, Эмили!

       Я вырываюсь, пытаюсь ударить эту девушку, но кто-то бьет мне под коленку, и я падаю.

       — Я вас даже не знаю! — кричу я.

       Девушка не ослабляет хватку, мои волосы растрепались, но никто еще не заметил моих увечий. Она намотала мои волосы на кулак и потянула на себя. Я резко подняла голову от боли. Девушка схватила меня за подбородок и, не отпуская, волос, заглянула мне в глаза.

       — Запомни, Брэдли Уайат — мой и только мой, — шипит она.

       — Это мы еще посмотрим, — язвлю я. Не в моих привычках уступать кому-то или оправдываться.

       Она снова тянет меня за голову и идет куда-то в сторону. Я пытаюсь приподняться, но невольно следую за ней. В раздевалке никого — только еще четыре девушки, которые молча наблюдают за дракой.

       — Я спрашиваю еще раз, ты поняла, что Брэд лишь мой?!

       — Иди к черту, истеричка! — Я плюю ей в лицо.

       Девушка визжит и еще больше гневается:

       — Ах ты, сучка! — повизгивает она и со всей силы ударяет меня головой об лавочку.

       Я хватаюсь за голову, мне чертовски больно, не замечаю, как слезы льются из глаз.

       — Она ваша, дамы, — произносит блондинка и, отпустив меня, отходит в сторону.

       Закрываю голову руками, чтобы не получить еще ударов. Сначала боль пронзает мою спину — и я изгибаюсь. Затем живот — я сворачиваюсь клубочком. Затем снова спина, руки, ноги. Я пытаюсь держать оборону — ноги к локтям, руками закрываю голову. Молю, лишь бы меня не били по голове. Девушки пинают меня, избивают и смеются.

       В стороне за всем наблюдает их предводительница и еще одна. Та, что не решилась, меня ударить — кучерявая блондинка со смуглой кожей.

       Мои глаза застлала туманная пелена боли. Кто-то снова пнул меня под коленку, а затем мне заехали по лицу. Нос пылает новой волной боли. Все смешивается: смех, кровь и слезы, удары, слова, дыхание и бездыханность. Я кашляю снова и снова, кашель раздирает горло, на губах вкус крови. «Тебе нужно дышать», — умоляю я себя и снова захожусь в новом кашле. Отхарькиваю на пол слюну — она красного цвета. В голове царит хаос, даже боль уходит на второй план, я чувствую, как внутри что-то растет, или лопается, или толкается. Все путается — где нога, где рука. Я не помню.

       Меня пробуждает крик. Я не умерла.

       — Эмили! Мой бог… Эмили, очнись!

       Приоткрываю глаза и вижу яркий-яркий свет. Надо мной нависла Лорен и Трент. Лондон помогает мне приподняться и достает из сумки влажные салфетки, подает их мне.

       — Ты меня так напугала, — говорит она. — Это сделала Стейси, да?

       Я харькаюсь в салфетку, затем беру еще одну и вытираю засохшую кровь со своего подбородка. Смотрю на то место, где меня избивали — лужа крови растеклась и размазалась по кафелю. Пытаюсь что-то сказать, но горло пронзает боль.

       — Не спрашивала её имени, — хрипло произношу, пытаясь унять боль.

       — Высокая, блондинка, длинные волосы, мини-юбка в клетку, туфли на каблуке и футболка с вырезом, открывающая большую грудь, — диктует Лондон.

       Я киваю. Нет сил на то, чтобы говорить.

       — Вот же хренова стерва, — произносит Трент и уходит.

       Лондон помогает мне встать на ноги, берет пакет с моей обычной одеждой и провожает меня в душевую. Я кое-как стою на ногах, но, тем не менее, снимаю с себя одежду и встаю под холодные струи воды. Мне не холодно. Мне больно. Слезы горячат щеки и стекают по подбородку на пол, по носу в рот. Я не выдерживаю и снова ломаюсь. Сажусь на плитку, поджимаю к себе колени и тихо рыдаю.

       Лондон обнимает меня за плечи и помогает помыться, её одежда промокает насквозь. Я смотрю на свое тело: оно все в фиолетовых синяках и бурых кровоподтеках. Мы одеваемся. Я надеваю повседневную одежду, подруга — спортивную. Затем сидим на скамейке и ожидаем, когда закончится урок. Мне становится легче, но в голове все еще вакуум. Я не могу думать.

       — Ну, как ты? — спрашивает она.

       — Издеваешься?

       — Нет. Я имела в виду, идти сможешь?

       — Ага. — Я кивнула.

       На перемене мы вышли в коридор и, пройдя метров десять, остановились передохнуть. Лондон села на подоконник, я уселась на пол, на свою сумку. Мне нехорошо. Я чувствую, как желчь подкатывает к горлу. Меня тошнит. Слышу, как Лондон спрыгивает с подоконника и поспешно куда-то идет.

       — Стерва! — грубо произносит она, и я слышу хлопок.

       Поднимаю глаза. Одна из девушек, которые были в раздевалке, брюнетка, стоит с открытым ртом, прижав руку к покрасневшей щеке.