Тот случай между Илаем и Гвен (ЛП)

— Я всегда улыбаюсь, кретин! — разозлился я, развязывая шнурки на кедах.

Он громко засмеялся, облизывая крышечку второго йогурта.

— То, что ты изображаешь на своем лице при пациентах, улыбкой не считается.

— Да ты просто… — Я замолчал, примеряя новые кеды, которые прекрасно подошли мне. Мои ступни расслабились в мягком пеноматериале.

Откуда, черт побери, она узнала размер моей ноги?

Щелк! Взглянув в его сторону, я увидел, как этот кретин еще раз сфотографировал меня.

— Ты опять улыбнулся! Ты должен немедленно все мне рассказать.

Натянув второй кед, я подошел к нему, выхватил дурацкий телефон из его шаловливых ручонок и выбросил его в мусор.

— Эй! Я только недавно купил его!

— Не моя проблема, — ответил я, поворачиваясь, чтобы уйти, но остановился, когда он приблизился к мусорному контейнеру.

— Еще раз сфотографируешь меня, и я скажу директору больницы, чем ты занимался в лаборатории на четвертом этаже.

— Расскажешь своей мамочке? Ой, боюсь, боюсь!

Я вытащил свой телефон из кармана и начал набирать номер. Он вздохнул.

— Ладно.

— Доброй ночи, Ян.

Покинув комнату отдыха, я старался не встречаться взглядами ни с кем из персонала, так как кто-то мог уже успеть получить эту дурацкую фотографию. Конечно же, они хихикали, глядя на меня, и мне хотелось их всех придушить.

Подойдя ко входу, я остановился, увидев ее. В темных рваных джинсах, желтой футболке, военных ботинках и шляпе, она рисовала, прислонившись к стене под логотипом больницы и кивая головой в такт музыке в наушниках.

Она занята, но должен же я поблагодарить ее за кеды!

Не осознавая этого, я подошел к ней. Она была настолько погружена в свой мир, что не заметила меня, пока я не встал напротив и не помахал ей.

— Боже праведный, как ты напугал меня! — Она подпрыгнула, прижав свой рисунок к груди.

Не могу отрицать, что, пока она вынимала наушники, пару секунд мой взгляд был устремлен на ее грудь.

— Я напугал тебя? — спросил я, присев рядом.

— Весь день никто не замечал меня. — Она рассмеялась, захлопнув блокнот.

— Потому что ты — призрак? Как понимать, никто тебя не замечал?

Ее было трудно обойти вниманием.

Она пожала в ответ плечами.

— Вы, доктора, очень сосредоточены на своей работе. Большую часть времени я слонялась по больнице, вдохновляясь идеями для росписи стены по просьбе твоей мамы.

— Это не личная стена моей мамы, так что, пожалуйста, не надо рисовать на ней ее огромный портрет только потому, что она заплатила тебе за это.

Гвен закатила глаза.

— Не беспокойся, у меня появились некоторые более интересные идеи. И даже гораздо быстрее, чем я думала.

— Можно мне взглянуть? — я потянулся за ее блокнотом.

Она лишь крепче прижала его к себе.

— Что такое?

— Никому нельзя смотреть, пока не закончу, а я пока еще в процессе.

— Какие же вы, художники, эмоциональные! — Я откинулся назад.

Она пнула меня по ноге.

— Эй, осторожней! Кеды совсем новые!

— Ага. — Она откинулась на стену, улыбаясь. — Ты их надел! Они пришлись впору?

— Я бы их не надел, если бы они не были по размеру. Как, черт возьми, ты узнала размер моей ноги?

— Я была страшной пацанкой в детстве.

— Шокером.

Она взглянула на меня.

— Уверена, ты был очаровательным подростком.

— Конечно, просто посмотри на меня.

— Я…

— В любом случае, ты была пацанкой? — продолжил я, пока она не забыла то, о чем начала рассказывать.

— О, да! Большую часть времени я проводила с соседскими мальчишками. Вообще-то, мы росли вместе и частенько гуляли босиком по берегам рек, благодаря этому я научилась разбираться в размере мужской обуви.

На речках?

— Откуда ты?

— Сайпресс, Аляска — место ловли лучшей дикой семги во всей стране.

— Ого! — Я рассмеялся и уже не мог остановиться. — Это место реально существует?.. Сайпресс?.. Аляска?.. Ты?

— Это реальное место. И там намного красивее, чем ты, городской мальчик, способен представить.

Она обиженно надула губы.

— Это место ловли лучшей в стране дикой семги… — повторил я с улыбкой. — Я прекрасно с этим справлюсь…

Она встала.

— Ты просто…

Я перебил ее, тоже встав:

— Спасибо за кеды. Тебе не за что было извиняться, хотя твоя записка развеселила меня.

— О, у меня просто закончилась бумага, и я не захотела еще раз докучать медсестрам своими просьбами. Я и так их еле уговорила помочь мне с твоим шкафчиком, — пробурчала она.

— Ага, значит вот как ты… — Сквозь стеклянные двери больницы я увидел ее, входящую в здание, и замолчал. На ней была прямая юбка и розовая блузка, светлые волосы были уложены.

Моя смена только что закончилась, следовательно, ее смена только начиналась. Я слишком долго проторчал в больнице.

— На что ты смотришь? — Гвиневра попыталась оглянуться.

Я схватил ее за талию, удерживая прямо перед собой.

— Что ты делаешь?

— У тебя все вещи с собой?

— Да, а что?

Я взял ее за руку и, опустив голову, постарался выйти из здания незамеченным. Не хотелось, чтобы Ханна увидела нас. Мне почти удалось это сделать.

— Она… — Гвиневра резко остановилась.

Черт возьми!

— Гвиневра, — позвал ее я, надеясь, что Ханна пройдет мимо нас, но мне не повезло.

Увидев нас, она перебросила волосы на бок.

— Идем, — ответила Гвиневра, позволяя мне увести ее.

Мы шли, не останавливаясь, до тех пор, пока не вошли в парк. Огни больницы теперь виднелись вдалеке. Никто из нас не заговаривал, и секунду спустя я понял, что все еще держу Гвен за руку. Наконец я отпустил ее.

— Такое ощущение, что нам по шестнадцать лет, — прошептала она, вглядываясь в небо.

На секунду я задумался над ее словами.

— Согласен, побег — не самый зрелый поступок.

— Да к черту зрелость. В любом случае это больно. Я забыла, что она тоже здесь работает. Ты говорил мне, но я забыла. Что, если я встречу ее?

— Облей ее краской, — пошутил я.

Она хихикнула.

— Может быть, это пойдет ей на пользу… акт справедливости. Думаю, тебе надо продолжать вести себя так же.

— Избегать ее? Бегать от нее? Нет, я слишком устал от всего этого.

Я действительно устал, но больше всего меня беспокоило то, что Гвен может устроить сцену. Это повлечет за собой большие неприятности и для мамы, и для больницы.

Мы молчали, продолжая свой путь, и я впервые почувствовал, что между нами что-то есть. В первый раз за время нашего знакомства я подумал о ней как о друге.

— Ну, а теперь что с тобой? — Она повернулась ко мне.

— А что?

— У тебя такой странный взгляд.

— Иди-иди. Не понимаю, о чем ты.

Глава 9

Крик о помощи

Илай

Я рассматривал заставку на своем телефоне, картину Гвиневры, на которой был изображен маленький мальчик, стоящий под дождем со сломанным зонтиком у ног.

Интересно, чем она сейчас занимается?

Поразмыслив пару секунд, я отправил ей сообщение.

Илай: «Аферистка!»

Гвиневра: «А я-то подумала, что мы стали общаться как цивилизованные люди…»

Я усмехнулся.

Илай: «Прости, привычка!»

Гвиневра: «Ничего страшного, доктор Кретин. Ой, прости, привычка!»

Илай: «Ты здесь?»

Я не видел ее этим утром.

Гвиневра: «Ожидаю поставку. Буду позже. Ты все еще в больнице?»

Илай: «Уже ухожу. Вечером пропустим по стаканчику?»

Гвиневра: «Если ты угощаешь».

Илай: «Скряга!»

Гвиневра: «Считай, это комплимент твоему умению выбирать хороший алкоголь!»

— Простите!

Медсестра, случайно столкнувшись со мной, выронила на пол стопку медкарт.

— Ничего страшного, это я отвлекся. — Помогая ей собрать бумаги, я наткнулся на карту малышки Молли.